Антон Леонтьев - Остров вчерашнего дня

Убийца исчез, а Нина, оглушенная увиденным, опустилась на пол. Похожий перстень с точно таким же знаком бесконечности она уже видела – у изворотливого убийцы во время своих прошлых литературных приключений.

Только тот убийца был, без сомнений, теперь мертв и никак не мог творить бесчинства в другой литературной вселенной.

А вот перстень с перевернутой восьмеркой, похоже, продолжал преследовать ее.

Нина снова рванула дверь на себя, и та наконец поддалась – оказалось, что ручку надо было повернуть, а не тянуть на себя. Она подбежала к повешенной женщине, поставила валявшийся на боку стул, вскарабкалась на него и попыталась вынуть несчастную из петли.

И тут заметила у нее лиловые кровоподтеки – шея несчастной была сломана, и она умерла еще до того, как тот, кто, вероятно, задушил ее, засунул ее голову в петлю, создавая видимость самоубийства.

Понимая, что вынуть жертву из петли не получится, Нина спрыгнула со стула и бросилась к секретеру, на котором валялись вперемежку бумаги. Она искала нож или ножницы, однако ей попались только маникюрные ножнички, которые были абсолютно бесполезны.

Взгляд Нины при этом упал на бювар, на котором в лужице воды из опрокинутого бокала лежало явно недавно распечатанное письмо, а также железнодорожный билет и пять однофунтовых купюр. Пробежав письмо глазами, Нина задумалась, а потом отыскала в корзине для бумаг надорванный конверт, на котором красовался лейбл лондонского агентства по найму персонала и было напечатано: «До востребования мисс Вере Клейторн, Сент-Олбанс, Хартфордшир». Имелось и краткое послание от этого самого агентства, которое извещало мисс Клейторн о том, что ее услугами заинтересовалась чета крайне перспективных клиентов и что ей пересылается их приглашение, а также сопровождающие документы и деньги.

Конверт аккуратно спланировал на пол, потому что Нина выронила его от осознания того, что повешенная женщина была Вера Клейторн, десятый «негритенок». Да, ее жизнь, по задумке Агаты Кристи, действительно должна была завершиться в петле: на Негритянском острове, после смерти всех прочих жертв.

И после того как Вера застрелила Ломбарда, полагая, что преступник – это он, не ведая, что якобы убитый ранее судья Уоргрейв на самом деле жив и только инсценировал свою кончину, дабы, выйдя из игры и считаясь трупом, иметь возможность беспрепятственно перемещаться по особняку и совершать очередные убийства.

Однако в литературной вселенной Вера умерла не в самом финале визита на Негритянский остров, а еще до поездки туда.

План последующих действий созрел за считаные мгновения. Веру уже спасти было нельзя, ее убийца ушел и отыскать его представлялось делом безнадежным. Кроме того, что это был мужчина с перстнем-печаткой со знаком математической бесконечности, Нина о нем ровным счетом ничего не знала.

Абсолютно ничего.

А вот некто, подписавшийся как Eu. R. Dudd , приглашал Веру Клейторн к себе на остров и даже прилагал билет и пять фунтов на текущие расходы.

Какой, однако, добрый и щедрый убийца!

Воскресить Веру было нельзя, хотя, если хорошенько подумать, очень даже можно : Нина поняла, что займет место Веры Клейторн, отправившись на остров по приглашению.

Никакое семейство с избалованным малышом ждать ее там не будет, это все ловушка, поэтому разоблачения опасаться не стоило.

А убийца, который поймет, что она не настоящая Вера Клейторн, вряд ли заявит претензии.

Если вообще поймет.

Конечно, не исключено, что он попытается убить ее, но дело в том, что он и так звал всех на остров, чтобы уничтожить их всех. Она будет начеку с самого начала, и ее преимущество в том, что она знает, кто убийца.

Или все же нет?

Тем более, по задумке судьи, который должен был оказаться убийцей, уничтожавшим «негритят», Вера Клейторн, вина которой представлялась ему отчего-то наиболее тяжелой, должна была погибнуть последней. Ну, или пред последней, если бы не она застрелила Ломбарда, оказавшись проворнее, а он ее.

В любом случае убийца, действовавший по своим педантичным маньяческим представлениям, в массе своей весьма и весьма строгим и спонтанных отклонений схемы и внезапной отсебятины не предусматривавшим, и, что важнее всего, в соответствии со считалочкой, должен был оставить ее на закуску, а не ликвидировать сразу.

Даже если и осознает, что она фальшивая Вера.

Во всяком случае, Нине хотелось так думать.

Очень хотелось.

Тем более что она за этим и прибыла сюда – выяснить правду. Однако от этой мысли Нине стало тогда страшновато.

Среди вещей покойной Веры Клейторн она нашла немного денег, брать которые, однако, не стала (благо, что при подготовке к каждому литературному вояжу она заранее подбирала гардероб соответствующей эпохи, а также знакомилась с тогдашними обычаями, нравами и модами), а вот паспорт несчастной, которая мертвым грузом свисала с крюка в потолке, прихватила.

Он ей больше явно не понадобится.

С Верой Клейторн, которая ничуть не походила на Татьяну Друбич, Нина сходства не имела, однако, уже имея опыт в подобного рода делах, ногтем осторожно подцепила черно-белую фотографию Веры на паспорте и аккуратно отклеила ее.

На пустое место она, посетив фотографический салон, прикрепит свою собственную.

В чемодане несчастной Нина между страниц романа Ариадны Оливер «The Z.Y.X. Murders» обнаружила также пачку перевязанных лиловой ленточкой писем, просмотрев которые покраснела и отложила их в сторону. Это были любовные эпистолы той, что свисала с потолка. Вера строчила в свое время полные любви послания некому Хьюго Хэмилтону, тот отвечал ей в подобном же тоне – до той поры, пока Клейторн не убила его племянника.

Того самого, который стоял между Хьюго и наследством с дворянским титулом.

Последнее послание от Хьюго, датированное 19 сентября позапрошлого (по местным меркам) 1934 года, было крайне сухое, извещавшее ее, что ничего общего с ней он иметь более не намерен, отсылает ей обратно все ее послания и больше не любит ее, а только ненавидит.

Хотя, судя по эмоциональности пусть и короткого, но емкого послания, мужчина определенно продолжал испытывать к Вере чувства.

Понимая, что эти послания или окажутся в руках полиции и коронера, который будет вести дело о кончине Веры, или, что хуже, попадут к хозяину этой сомнительной гостиницы или пансиона, который наверняка сначала перероет весь незамысловатый скарб покойной, прежде чем известить власти, Нина решила, что заберет письма с собой.

Потому что, как и паспорт, Вере, свисающей с потолка, они больше уже не понадобятся.