Майкл Бранд - Сказания Древних

И удача улыбнулась ему – сделав пару шагов, наёмник увидел старика в небогатой и заплатанной одежде, стоявшего под небольшим навесом дома на противоположной улице и жестом звавшего его. Грегор, уже изрядно промокший, неторопливо подошел к нему, и осторожно встав рядом с ним, закрывая его своей тенью, спросил:

– Все в порядке, отец?

– Да. Это из-за тебя погибла троица пьянчуг во главе с таким … – старик нахмурился, – Крупным рыжим парнем?

Грегор тяжело вздохнул.

– Это долгая история. Но вообще-то из-за меня, верно…

Лицо старика выпрямилось, и он широко улыбнулся. Грегор давно не видел такой искренней радости, особенно вызванной чей-то смертью.

– Спасибо тебе. Эти ублюдки убили моего сына, и им тогда все сошло с рук. Вот, держи, это тебе, – старец протянул Грегору кошель с золотом, – За работу ведь полагается плата, верно?

– Верно. Но ты потерял своего сына, кормильца и опору. И отдаешь, возможно, последние деньги мне, хотя потом тебе будет тяжело без них. Оставь их себе, отец – богатые должны платить, а тебе они сами понадобятся, – Грегор вежливо отодвинул кошель, – Скажи мне лучше, где я могу найти Бальтазара? Мне очень нужно с ним встретиться.

Честность наёмника очень растрогала старика – проронив скупую слезу в память о сыне, старик взял себя в руки и произнёс:

– Ты мудр не по годам. Я знаю семью Бальтазара – они живут в соседнем доме от нас… – объяснил он дрожащим голосом и указал рукой в сторону нужного дома, – И сейчас у него, кажется, выходной…

– Отлично, – улыбнулся наёмник, – Теперь хоть буду знать, где его искать. Второй дом на первой улице от ворот, верно?

– Да, все правильно. Только вряд ли его жена туда тебя пустит…

– Посмотрим, – Грегор слегка приобнял старика, – Не печалься, отец – боль утраты не должна мешать тебе жить, какой бы невыносимой она не была. Удачи тебе.

– Спасибо, сынок. Иди, у тебя ещё много дел… Надеюсь, что еще свидимся.

Оставив старика, Грегор поспешил на поиски нужного дома – и уже через несколько минут, немного поплутав по городу, он отыскал его. Это был большой бело-красный дом с явными следами старости – потрескавшаяся побелка и краска и треснувшие перила крыльца слишком явно указывали на это. Наёмник постучал в дверь, но никакого ответа не последовало. Подозрительная тишина насторожила его, и, лишь оглядев крыльцо, он понял, что Бальтазар сейчас дома – разбросанные осколки от осушенной бутылки медовухи, запах которой еще витал в воздухе, были на то прямой подсказкой.

Грегор критично осмотрел трухлявую, рассыпающуюся на глазах дверь, отделявшую его от плененного пьяным сном стража, и, немного разбежавшись, выбил её своим плечом. Дверь разлетелась на несколько кусков, и наёмник влетел в дом Бальтазара, едва не потеряв своё равновесие.

Стряхнув с себя пыль и деревянные щепки, Грегор окинул непринуждённым взглядом жилище стража и слегка усмехнулся. Внутри дом Бальтазара выглядел не лучше, чем снаружи – помимо бедной обстановки, которую мог позволить страж на своё жалование, складывалось впечатление, что чистоту в доме здесь не наводили уже очень давно. Но особенно портил всю картину Бальтазар – он не успел дойти до собственной кровати и заснул прямо на полу, держа в правой руке полупустую бутылку с медовухой.

Грегор, уже уставший наблюдать пьянство в этом городе, без лишних церемоний разбудил стража, вылив все содержимое бутылки ему на лицо. Бальтазар захрипел, и, перевернувшись на бок, стал отплевываться. Наёмник недовольно хмыкнул и сильным рывком, держа пьяного стража за шиворот, отволок его к ближайшей стенке, чтобы придать ему подобие сидячего положения. Бальтазар, немного проехавшись по грязному полу, уже почти проснулся от хмельного сна и смог удержать свое тело в равновесии относительно стены.

– Подъем! – рявкнул Грегор.

Страж резко замотал головой.

– Ох, не ори, Марфа… дай поспать…

– Я тебе не Марфа! Подъем, пьяница! – не сдержавшись, наёмник схватил Бальтазара за грязную рубаху и бесцеремонно встряхнул его, окончательно развеяв остатки пьяного сна стража.

– Так! Я… почти… готов. Не бей! – медленно, тщательно обдумывая все сказанное, выговорил Бальтазар, – Кто ты?

– Друг Кая. Мне нужно кое-что прояснить, – наёмник согнулся, стараясь разглядеть глаза стража, – Кого ты выпустил из города, когда был в дозоре?

– Никого…

Страж отвел взгляд в сторону, и Грегор это заметил.

– Лжешь! Но причина мне понятна. Ты боишься Кая…

– Мне нельзя это говорить! Ты ведь знаешь, что он, в лучшем случае, меня уволит! – бледнея и все сильнее прижимаясь к стене, – закричал Бальтазар.

Грегор тяжело вздохнул.

– Спокойно, – его голос звучал твердо и уверенно, заставляя полупьяного стража прислушаться к словам, – Расскажи мне все, что знаешь о недавнем происшествии. И я тебя не выдам – при условии, что ты будешь честен и откровенен со мной. Ну, согласен?

Бальтазар помедлил и, борясь с собственным страхом, передал Грегору вскрытое письмо, местами заляпанное высохшей кровью и свежими пятнами от выпивки.

– Черт… хорошо. Вот, все что я знаю… Это от моего друга, которого я выпустил тогда, получил только вчера, поздно вечером, – он глухо зарыдал, – Я не знал, что он убийца, клянусь!

Грегор победно улыбнулся. Аккуратно сложив письмо, он выпрямился в полный рост и произнёс, похлопав стража по плечу:

– Не сомневаюсь. Надеюсь, в нем есть что-то важное. Бывай, Бальтазар.

Не медля ни минуты, он спешно покинул дом, и, едва оказавшись на улице, сразу открыл письмо и начал внимательно читать его, надеясь найти хоть какую-нибудь зацепку.

– «Дорогой Бальтазар. Прости, что не сказал тебе раньше. Я знал, что скажи я это раньше, ты бы не выпустил меня из Золдена», – Грегор пробегал глазами строки письма, и наконец нашел то, что уже давно искал, – «Но теперь я вынужден скрываться. Где именно – не скажу, ты пойдешь на поиски. Бывай, друг. Это мое последнее письмо, поэтому передай моим родителям и сестренке, что я их очень люблю. Я не успел с ними попрощаться… Твой друг, Гелар».

Довольная улыбка вновь озарила лицо наёмника. На ходу сложив письмо, он поспешил к Каю, зная, что тот уже должен был собрать своих стражей для предстоящего допроса.

Через несколько минут Грегор прибыл в кабинет Кая, который уже читал драгоценную улику, найденную наемником, пока тот упорно пытался восстановить свое сбивчивое дыхание от продолжительного бега.

Дочитав до конца, Кай молча положил письмо на стол и сжал кулаки. Его лицо выражало смятение и недовольство, которое он безуспешно пытался спрятать от внимательного взгляда наёмника. Молчание затянулось, но Грегор ждал слова от главы стражи, который, злобно оскалившись, наконец произнёс грубым голосом: