Анжелика Лавицкая (Dead Moon) - Дом, в котором жила бы Эля

Она и сейчас не кончается… На самом деле у меня есть только мама, а папы у меня нет. Стас – мой отчим – когда-то и маму у меня почти отобрал. Они пропили всё моё детство, а когда опомнились, что жизнь проходит – стали уезжать на Север, чтобы заработать денег, а меня оставляли бабушке. Бабушка была очень строгой: я не могла просто так куда-то пойти на улицу погулять, обязательно нужно было отчитаться с кем я и куда мы пойдём и во сколько вернёмся… Но это лучше, чем мама у Сабли; Сабля должна была, например, весь день полоть грядки в огороде, чтобы выйти вечером всего часа на два и погулять. С моей бабулей было немного проще: она делала всё сама по дому, и когда я приходила со школы, мне оставалось только поесть, сделать уроки, и только потом я могла идти гулять; а летом она не будила меня почти до обеда. Иногда я, конечно, помогала ей, в основном в дни пенсии – тогда можно было заработать на сладости или на новый выпуск какого-нибудь журнала с постерами…

Я не знаю, что с бабушкой сейчас, но подозреваю, что она умерла. Когда в моей жизни появилась Эля – я забыла обо всех: мне больше не были нужны родители – с ними ничего хорошего; мне больше не нужна была бабушка – она уже старая и много ворчит, а еще, если заболеет какой-нибудь болезнью старости и мне придётся с ней водиться – я единственная внучка.

Но заболела я сама, и мне сейчас точно не до бабушки.

Первым приступом я напугала Элю, когда набросилась на неё и заявила, что видела, как она говорит по телефону; сказала, что она нас всех обманывает и заставляет нас жить с ней, только чтобы не чувствовать себя одинокой. Эля мгновенно отвела меня в свою комнату и сказала, что я могу её обыскать: найти телефон, например, а потом сказала, что я могу выметаться из дома, потому что она себя одинокой никогда не чувствовала.

Конечно, я этого не помню, мне обо всём рассказал Вий, когда я пришла в себя. После произошедшего я не знала, как подойти к Эле, как с ней заговорить; казалось, что одних извинений будет мало, но Элька быстро меня простила: сама подошла, когда мне стало лучше, и позвала выпить кофе; о моём приступе она даже не говорила, а я не старалась напомнить – будто и не было ничего.

В случае с Мисс я не собиралась извиняться; знала, что остальные ввели её в курс дела.

Пока я была в отключке, случилось сразу несколько событий: Шатун лишился дома, а Мисс осталась у нас. Хотя дом Шатуна и сгорел ночью, я решила, что всё случилось в один день – так отложилось в памяти. В тот же день я узнала, что Эля покинула дом вместе с Мисс, ушла в магазин, а вернулась только вечером; меня как раз разбудили вечером, когда Эля уже вернулась.

Не знай, я того, что Эля проверяет Мисс на вшивость – разозлилась бы не хуже Сабли. Конечно, она не гуляла с Шатуном или Снегом. Для проверки Шатуна хватило пары литров пива на двоих – она пила с ним во дворе дома и тогда Шатун рассказал о том, почему больше не работает в больнице. Снега и проверять не нужно было – он ей просто не понравился. Вену Эля уводила на чердак – уж не знаю, о чем они там беседовали и что пили; а городскую Мисс – Эля решила вывести в город…

Был ещё один парень, который надолго задержался в доме – Дым; с ним Эля секретничала больше всех, но парень этот почти не выходил из своей комнаты, а когда приходилось – был вечно хмурым, недовольным – казался злым.

Вообще в дом мы приводили много кого, но наша компания нравилась до тех пор, пока не наступала утро, а утром у нас было обязательство: привести дом в порядок после гулянки; и неважно – проспался ты или нет, плохо тебе или хорошо. Никто долго не задерживался – исчезали на следующий же день; но самыми запоминающимися в этом доме стали – Мышь и Бинт. Они запомнились тем, что исчезли безвозвратно…

Не хочу вспоминать о них. Трясу головой, будто так можно выбить из нее все воспоминания.

Ночью, перед тем как Шатун и Снег вернулись, я рассказала Эльке, как в городе назвали мои рисунки; она меня долго успокаивала, говоря, что я должна себя попробовать в чём-то другом, а рисунки оставить для тех, кто их действительно понимает. Только мы обе знаем, что ничего другого я делать не умею, а потому Эля сказала, что мы со Снегом поступили правильно, вернувшись в дом. Можно считать, что на этом наше с Элей общение закончилось – после той ночи уже никогда не было так, как было раньше.

Вечером следующего дня, когда Эля и Мисс вернулись, я узнала, что Эля показывала Мисс город, надеясь, что та в скором времени сбежит от нас, но… Мисс – упрямый баран, она почему-то решила остаться. Нет, я и сама настаивала на том, чтобы она осталась у нас, но не навсегда же. Хотя, может быть, я и думала, что она останется навсегда, но не думала, что она будет так близка к Эльке.

Я знаю: Эля специально подпускает её к себе так близко, чтобы лучше знать, с кем мы имеем дело…

Конечно, я ревную! Чтобы отправить меня к родителям, как успешную студентку из города, Эля собирала меня сама, учила, что говорить родителям, чтобы всё выглядело естественно, сочиняла мне мою легенду, покупала мне новую одежду, а теперь… Мне кажется, что в этот раз мне всё придётся делать самой. Неужели она так обиделась на меня из-за того, что я уезжала со Снегом в город? Неужели из-за этого она решила меня заменить на Мисс? Мне кажется, что они постоянно вместе, хоть Элька и общается со мной, хоть мы и придумываем с ней испытания для Мисс, как для всех новеньких, которые были в этом доме, но всё больше и больше я понимаю, что Эля жалеет новенькую, что она больше не хочет испытывать, как это было раньше.

Например, пыткам нашим подвергался даже Шатун. Чтобы остаться в доме – нужно вытерпеть Элю, чтобы вытерпеть Элю – нужно её любить и во всём соглашаться, а это новеньким не под силу, но Шатун справился. Эля сказала, что с него хватит.

Кроме того, что в доме есть правило – не пользоваться сотовой связью и интернетом, все остальные знают и ещё несколько правил. Ты всегда должен быть на стороне Эли, когда в доме находится новенький, ты обязан поддержать разговор, если находишься рядом с Элей. Если Эля тебя куда-то позвала – ты должен согласиться, бросить все свои дела и немедленно отправиться за ней. Также, если Эля попросила что-то сделать, – ты должен сделать это немедленно. А ещё: ты всегда должен говорить только правду, Эля в любом случае узнает, если ты ей лжёшь. Новеньким не говорят об этих правилах, они должны дойти до всего сами. Если эти правила не выполнять – Эля обижается, а на новенького спускают всех собак. Вымолить у Эли прощение – трудная задача.

Шатун ничего не знал, как и остальные, а у Снега был иммунитет, он быстро стал моим другом, я сама подпустила его к себе, мне больше нравилось издеваться над неуклюжим Шатуном; поэтому мы с Элей издевались только над этим здоровяком. Он любил спорить с Элей, а она специально провоцировала его на спор. Спорили они о медицине, Эля, конечно же, была неправа, она просто заводила спор, а я, Сабля, Вий и Шаман её поддерживали. Трудно поверить в свою правоту, даже если ты в ней уверен на все сто, когда против тебя хозяйка дома и ещё четыре человека. Шатун отступал. Эля обижалась, а миссия Вия заключалась в том, чтобы напомнить Шатуну, как он оказался в доме.