Дарья Щедрина - Капкан для Терпсихоры

Под уютное жужжание агрегата Егор думал о странных слухах, распространившихся вчера по театру порывом ветра. Кто-то рассказал, что в театр заходил полицейский и расспрашивал о девчонке из кордебалета, уволенной за прогулы пару месяцев назад. Якобы она пропала, а вовсе не прогуливала. Неужели повторяется история с Мартой? Вся труппа заволновалась, зашушукалась, а Егор промолчал, хоть и подумал про себя мстительно: вот пусть разворошат ваше осиное гнездо, господа-меценаты! И тут же себя одернул: ему-то самому от этого легче не станет, а скорей всего, станет хуже, только хуже. Он должен думать об Ане, а не о себе. Звезда, блин, латунная, эгоист проклятый!

От чашки с кофе по кухне поплыл божественный аромат. Егор вдохнул его, прикрыв глаза и наслаждаясь, и даже слегка улыбнулся. К кофе сделал себе горячий бутерброд и, прихватив чашку с утренним напитком, отправился наверх, в Анину комнату. Это уже был ритуал, сформировавшийся за последний месяц с тех пор, как…

Он поднялся по лестнице на третий этаж, хотя этажом это маленькое помещение под крышей назвать было трудно. Чердак с крохотной светелкой. Но Анита почему-то выбрала именно ее в качестве своей комнаты. Он так старался, делая ремонт, покупая обои, мебель, занавески. Ему очень хотелось, чтобы девочке здесь понравилось. Чтобы этот дом и для нее стал родным. Но вот пожить в нем Ане так и не пришлось. И утреннее солнце весело освещало пустую узкую кровать, плетеное кресло с яркой декоративной подушкой, торшер в форме цветка, изящный туалетный столик с овальным зеркалом. Комната, ожидающая свою маленькую принцессу…

Он вспомнил их последний разговор. За ужином Анита заявила, что утром пойдет на просмотр в «Кабриоль».

– Только не «Кабриоль»! – воскликнул Егор, внутренне ужаснувшись.

– Почему? Это один из лучших театров в городе, не только в городе, в стране! – возразила сестра.

Он посмотрел в ее чистые голубые глаза, еще наивные, еще полные искренней веры в добро и справедливость. Он то знал, что будет, если она пойдет в «Кабриоль».

– Да, лучший, но ты в него не пойдешь.

– Не понимаю тебя, братик. Ты не хочешь, чтобы я танцевала в лучшем театре? – в глазах девушки застыло непонимание и обида.

– Я не хочу, чтобы ты танцевала в ЭТОМ театре, и не важно, лучший он или худший. Просто прими это как аксиому. А на просмотр иди во все другие театры. В какой-нибудь тебя обязательно возьмут.

– Я не хочу в какой-нибудь, я хочу в этот! – неожиданно для него проявила упрямство Анита. – Я хочу танцевать на одной сцене с тобой.

– А я этого не хочу, Аня! Представь, что начнется: косые взгляды, шушуканья за спиной, упреки в кумовстве. Каждый твой успех будут связывать со мной, будут говорить, что это только благодаря твоему знаменитому брату. Зачем тебе это? Мне-то точно совсем ни к чему. Поэтому забудь про «Кабриоль» и сходи на просмотр в Малый оперный, например. Там тоже, кажется, сегодня просмотр.

Аня надолго замолчала, а потом покорно кивнула. А он, наивный дурак, поверил в то, что сумел убедить сестру. Ведь до этого момента Анита всегда его слушалась, как старшего и более опытного. С тех пор маленькая комнатка под крышей пустовала.

«Где ты, принцесса?» – мысленно вздохнул Егор и пошел вниз. Надо было помыть чашку, переодеться и отправляться в репетиционный зал, оборудованный на первом этаже. Многолетняя привычка, не взирая на выходные и отпуска, толкала его каждое утро к зеркальной стене, к станку минимум час разминать, растягивать, разрабатывать свое тело, возвращая его в нормальное бодрое состояние.

Он надел майку и тренировочные штаны, закатал их выше колена, обнажая стройные мускулистые икры, включил музыку и встал к станку, развернув ноги в первую позицию.

***

К середине дня небо затянулось еле заметной дымкой, но солнце слепить перестало, что радовало спрятавшуюся в раскидистом кусте сирени изобретательную журналистку. «Наблюдательный пункт» был неудобным, то и дело колол в бок и под рёбра острыми ветками, щекотал шею прохладными листочками. Но зато отсюда, из куста, дом Егора Сотникова был виден, как на ладони.

Просидев в засаде больше часа, Варвара не заметила признаков жизни в доме и вокруг него. Во дворе и в больших, не зашторенных окнах первого этажа никого не было видно. Окно второго этажа, выходящее на улицу, закрывали жалюзи, кроме того, частично им помогали густые заросли девичьего винограда, обрамляя окно со всех сторон. Варя достала из кармана маленький театральный бинокль и поднесла к глазам. Соседнее окно на втором этаже имело выход на небольшой симпатичный балкончик. А рядом с балконом по стене тянулись туго переплетенные жгутами стволы виноградной лозы. Но самое главное: балконная дверь была приоткрыта!

У Вари даже во рту пересохло, едва она прикинула в уме, сможет ли залезть по виноградным стволам на балкон? Сможет, еще как сможет! У нее еще в школе была пятерка за лазанье по канату. Любопытство и азарт гремучей смесью опасно колыхались на дне души. Вдруг по дороге прямо перед ее носом, обдав облаком выхлопных газов, проехала шикарная чёрная машина, кажется, мерседес и завернула в гостеприимно распахнувшиеся ворота дома Сотникова. Но за рулем девушка заметила совершенно другого человека, даже отдаленно не похожего на знаменитого танцовщика. Интересно кто это? Кто приезжает в гости к балетному премьеру на такой шикарной машине? Запахло секретами и тайнами. И от этого сладкого запаха кругом пошла голова.

Девушка убрала оптический прибор в карман джинсовой курточки. Пригибаясь к земле, короткими перебежками, как показывают в фильмах про шпионов, быстро преодолела расстояние от приютившего ее куста до забора таинственного участка, за которым прятался напичканный тайнами дом. Лазейку в заборе она высмотрела еще раньше, поэтому проникла на частную территорию без особых проблем и, прячась за декоративными садовыми растениями, метнулась к дому.

Странно, но тот человек в шикарной машине так и сидел за рулем, кажется, что-то изучая в своем телефоне. Чего-то ждал? Но размышлять над этой странностью времени не было. Она прокралась к стене дома и, цепляясь за стебли лианы, с ловкостью обезьяны залезла на балкон. Присев на корточки и прячась в густой виноградной листве, уже начавшей менять цвет с зеленого на интенсивно-красный, заглянула через стекло…

Ее глазам предстала просторная комната с мягкой мебелью в светлых тонах. На стене напротив дивана черной дырой зиял прямоугольник телевизора. Отражая дневной свет, мерцали зеркала на стенах. Кругом в вазах стояли букеты цветов. На полу раскинулся красивый ковёр. А посреди ковра в белом махровом халате стоял… Егор. Он стоял к ней спиной и прижимал правую руку к уху (разговаривал по телефону).