Марина Важова - Призраки летнего сада

Редактор Маргарита Сарнова

Фотограф Дока Наталья и Константин

Корректор Ирина Боброва

© Марина Важова, 2021

© Дока Наталья и Константин, фотографии, 2021

ISBN 978-5-0053-6916-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Если бы князь Меншиков из соображений экономии не саботировал устройство каналов на Васильевском острове, а его верная подруга Марта – к тому времени императрица Екатерина – не приказала засыпать уже прорытые, тогда бы план Трезини осуществился, и сейчас Лёсик, возможно, плыл бы к метро на гондоле. Хотя, учитывая угрозу наводнения, метро в этом случае вряд ли бы построили. Но ведь именно каналы должны были избавить остров от стихии воды! И подражание Венеции являлось скорее прагматичным шагом, а вовсе не завиральной идеей русского царя, как это трактовали его недруги…

Лёсик шёл проходными дворами на седьмую линию. Не любил он суету Среднего проспекта, столкновения с потоками пассажиров, заминки на светофорах. Его высокую, характерную фигуру можно было узнать издалека: голова с развевающимися волосами, острый кадык, выступающий из воротника чёрного пальто, и руки в карманах. Всегда руки в карманах, там им и место.

Вот сейчас он пройдёт последнюю арку, за ней будет тихий двор со скамейкой, можно присесть на минуту перед броском в подземелье. Обдумать положение.

Утром едва не поругался с матушкой, и всё из-за проклятой учёбы! Из гимназии, скорее всего, вежливо попросят. Ну и правильно, зачем им такой ученик?! По трём предметам на экстернате – чтобы учителям не досаждал – остальные посещает время от времени. И не важно, что с отметками порядок, он там – не ко двору, это факт.

Было ещё кое-что, о чём Лёсик старался не думать. Все стычки с преподавателями… он не помнил о них, узнавал потом из рассказов ребят, в основном, дружка Ванича. Хотя после того, как узнает, что-то вспоминалось. Но только с позиции свидетеля. Сам бы так никогда не поступил, чтобы там ни говорили одноклассники, азартно поддерживающие этого выскочку, Леона.

Лёсик уже перешёл пятую линию и, направляясь к арке проходного двора, огибал детскую площадку. И тут боковым зрением зацепил нечто странное. В глубине двора рабочие возились с кабелем, собираясь, видимо, его закладывать в штробы на стенах. Тут не было ничего особенного, скорее, его внимание привлекло какое-то резкое движение. Лёсик мог бы поклясться, что секунду назад видел человека, точнее, высокого мужчину в кожаной куртке, с дипломатом в руке. А сейчас его нет. И проскочить пространство двора за это время он не мог. За бухтой кабеля, что ли, спрятался?

Он хотел уже двинуться дальше, как вдруг заметил открытый люк. Сопоставив промельк фигуры и расстояние до люка, он понял, куда делся мужчина. Рот мгновенно наполнился рвотной горечью, как это бывало в минуты испуга. В мозгу стучало: что-то не так, что-то не так… Работяги могли и не заметить, но мужчина ведь должен был закричать. Хоть раз крикнуть, даже если потерял сознание от удара.

И тут же увидел: к открытому люку направляется женщина. Лёсик знал эту женщину, вернее, часто видел у метро. Она продавала семечки, всегда весёлая, задиристая. Рабочие по-прежнему были заняты делом: раскручивали и отмеряли кабель. Один, видимо, бригадир, держал в руках блокнот и ручку.

Лёсик крикнул… он потом не мог вспомнить, что кричал. Вроде: осторожно, люк открыт! Но никто и головы не повернул в его сторону, работяги возились с проводом, бригадир отмечал что-то в блокноте, а женщина продолжала свой гибельный путь. Вот она уже занесла над люком ногу и беззвучно скрылась. Будто снимали фильм, и ей там, на дне люка, был приготовлен пружинящий матрас. Эту спасительную мысль опровергало отсутствие съёмочной аппаратуры.

В следующую секунду Лёсик уже стоял рядом с бригадиром, зачем-то глянул в раскрытые записи и с изумлением прочёл: 9. 24 – мужчина с дипломатом, 9. 31 – продавщица семечек.

– Вы что тут делаете? Почему у вас люк открыт? Туда же люди падают!, – закричал Лёсик, но бригадир будто не слышал его, хотя смотрел внимательно.

– Всё, двое уже есть, – крикнул он, повернувшись к рабочим. Тот, кто измерял провод, недовольно откликнулся: «Нам что, тут целый день торчать?». И продолжил работу.

Отчаявшись вразумить работяг, Лёсик останавливал прохожих, но все торопились и пробегали мимо. Тогда он кинулся на шестую линию, в ближайшее отделение милиции. И там сжато, но убедительно рассказал дежурному, как люди проваливаются в открытый люк, а рабочие, прокладывающие кабель, вместо того, чтобы огородить это место, ведут учёт пострадавших, не оказывая им никакой помощи. Дежурный недоверчиво ухмылялся, но на всякий случай решил направить по указанному адресу наряд. Тут, к радости Лёсика, в отделение заглянул Михаил Егорович, участковый, живущий с ними на одной площадке.

– Стругацкими увлекаешься? – с улыбкой спросил дядя Миша, выслушав сбивчивый рассказ. Лёсик мгновенно потух лицом и, не отводя удивлённого взгляда, кивнул. А потом ещё раз кивнул, горестно вздыхая.

Такое с ним уже случалось. С раннего детства, читая запоями, Лёсик с трудом отрывался от выдуманных обстоятельств, и подчас ему требовалось время, чтобы осознать, где он и что происходит вокруг. Окружающие над ним посмеивались, но когда подошла его очередь провести обзор новостей за неделю, и он принялся рассказывать про «Летучего голландца» 1 1 Летучий голландец – парусный корабль-призрак, который не может пристать к берегу и обречён вечно бороздить моря. , классная дама встревожилась. В школу была вызвана Дарина, и Лёсик признался, что про исчезнувшую с корабля команду он узнал вовсе не из вечерних новостей, а прочёл в книге. Говорил с вызовом в голосе, как будто тот факт, что события произошли три века назад, не имел особого значения…

В тот раз дальше разговоров и насмешек дело не пошло, а тут чуть не взбаламутил отделение милиции! Вечером Михаил Егорович зашёл по-соседски и на кухне за чаем расспрашивал Дарину Александровну, чем сын занимается, есть ли друзья и как со здоровьем. Лёсика не позвали, и он из своей комнаты слышал лишь интонации, по которым понял, что матушка очень встревожена.