Равенна Ло - Восьмиконечная

Я сделала то, что первое пришло в мою адреналиновую голову – дернула ручку двери, чтобы открыть ее. И, может быть, потом, когда я выпала на ходу из машины, я бы поняла, что это было бы глупо и опрометчиво. Но дверь не поддалась и я с ужасом поняла, что не могу даже опустить стекло.

– Ты дверь заблокировал?! – разразилась я.

– Я же сказал, будешь болтать – поедешь в багажнике, что непонятного в моих словах? Или ты думаешь, я шучу?

– Я убью тебя, – тихо прошипела я, повернувшись к Валлесу, – слышишь?

Я начала лупить его, что было сил, от неожиданности он приотпустил руль, и мы чуть не въехали во встречную машину, но Валлес успел вырулить на обочину. Маркус выскочил из машины, словно пуля и направился ко мне. Кажется, я никогда не видела столь агрессивно настроенных людей, даже в Ираке. Я видела смерть, но, ни у кого не встречала в глазах такой бури эмоций. Он рывком открыл мою дверь и вытащил меня на улицу, только сейчас я поняла, что мы находимся около кладбища Ривер Вью.

– Куда ты меня … – я не успела договорить, этот сумасшедший, словно сорвавшийся с цепи цербер, с силой впечатал меня грудью к машине и заломал руки за спину.

– Доигралась, поедем, погуляем с тобой в лес, – раздраженно прошептал он сзади мне на ухо, прижимаясь ко мне всем телом и затягивая что-то вокруг моих запястий. Я снова почувствовала спиной жар его груди, не понадобилось много времени, чтобы понять, как сильно стучит его сердце. От злости? Так сильно? Я искала глазами мимо проезжающие машины, готовая вырваться на дорогу, но его руки держали меня, словно в тисках. Весь день мы провели в офисе, обсуждая дело, я не знаю, как долго я была без сознания в конференц-зале, но солнце уже давно зашло за горизонт. Фары проезжающих мимо машин ослепляли глаза. Валлес сзади подхватил меня за талию, подняв над землей, и понес к открытому багажнику.

– Нет! Даже не думай! – я уперлась ногами в машину, сопротивляясь, но против силы огромного мужчины за моей спиной – мои попытки были тщетны. Спустя пару минут я уже лежала в темном багажнике, пытаясь понять, куда мы едем и зачем.

Все, что угодно – но даже теперь я не сдамся. Это не в моих правилах. Нужно подумать, что я могу сделать и как выбраться. Я закрыла глаза и начала глубоко и медленно дышать, оценивая ситуацию. Руки за спиной завязаны пластиковой стяжкой, а значит, я могу выбраться – на кой черт он вообще их с собой носит?? Ну же, Сэм рассказывал, что можно сделать в таких случаях.

Руки за спиной и здесь мало места, значит, попытки разорвать стяжку – бессмысленны, только потраченные впустую силы. Нужно быстрее понять, как выбраться, пока руки не затекли, и я могу еще что-то сделать. Подогнув, что есть сил, большой палец руки, осторожно протягиваю руку через петлю, пластик врезается в кожу и оставляет красный шершавый след на коже, но теперь я свободна. Выкуси, Маркус Валлес!

Машина замедляет ход, мы прибыли в место назначения и сейчас тот самый шанс, чтобы выбраться. Я удобно располагаюсь в темноте и сбрасываю с себя туфли, чтобы при возможности выскочить наружу и бежать. Дверь багажника открывается и, только на мгновение, я вижу лицо Валлеса, и вот уже моя нога, что есть сил, бьет его в живот. Ошарашенный, он сгибается пополам, держась рукой за живот, и рычит что-то не членораздельное, но я уже не слышу его слов, а просто бегу, куда смотрят глаза. Почти в кромешной темноте, только луна освещает дорогу, вокруг лес, ветки больно бьют в лицо и тело, царапают кожу, но это только придает мне сил. Адреналин в крови уже на максимуме, а инстинкт самосохранения отбивает в голове – беги, беги, беги.

Только спустя несколько минут я остановилась, глотая воздух, в груди и горле все горело, а во рту чувствовался вкус железа. Казалось, легкие сейчас сгорят в огне. Я осмотрелась – высокие деревья, богатая растительность и ручей. От Ривер Вью ехали мы недолго, значит, скорее всего он привез нас в Трион-Крик, национальный парк. Нужно рассуждать спокойно. На улице уже темно, в июне темнеет поздно, значит, уже около десяти часов вечера, следовательно, людей в парке либо очень мало, либо нет совсем.

От безысходности и без каких-либо сил я упала на землю и взвыла, будто раненый зверь. Нужно выбраться, пока он меня не нашел. Только сейчас, сидя на земле, я поняла, что мои босые ноги в крови. Хотя как могло быть иначе – ведь это был самый огромный и самый быстрый спринт и бег с препятствиями в моей жизни. Блузка разодрана, разрез юбки стал таким высоким от разрыва, что казалось, будто она сейчас вовсе упадет с бедер. Я легла на землю и раскинула руки в стороны, сквозь кроны деревьев виднелось черное небо с намеком на звезды. Здесь могло бы быть так красиво, если бы не было так опасно. Что делать и куда дальше бежать – неизвестно, но ждать больше нельзя, нужно выйти к дороге. Сзади послышался шелест листьев, я вскочила и обернулась. Только ветер колыхал пушистые ветки деревьев, хотя ночью вряд ли можно было бы кого-то заметить. Я присмотрелась в темноту, пытаясь разглядеть что-то похожее на вражеский силуэт. Убедившись, что среди деревьев никого нет, выдохнула и, обернувшись, чтобы идти дальше, врезалась в темную фигуру, возвышающуюся надо мной. От неожиданности и силы удара я свалилась на землю. Валлес стоял надо мной в полумраке, не двигаясь.

– Твою мать, ты что, синоби? – если бы я могла полностью видеть его, я бы сказала, что он даже усмехнулся. Он только это и делает в ответ на все мои фразы.

Даже в темноте я смогла не столько увидеть, сколько почувствовать, что он осматривает меня с головы дог, внимательно и тщательно изучает. Почувствовав себя из-за этого почти голой, я инстинктивно запахнула разорванный разрез юбки. Мое неловкое движение будто вывело его из транса.

– Воистину, ты ненормальная, – покачав головой, он подхватил меня под локоть и помог подняться на ноги. Вблизи я могла видеть его лицо – глаза больше не горели в гневе, вид казался уставшим и болезненным, его пальцы больше не оставляли на коже рук синяки и не было стальной хватки. Его помятый и усталый вид больше не внушали страха или чувства повышенной осторожности. Маркус снова осмотрел меня, поднял свою голову к небу и закрыл глаза, делая глубокие вдох и выдох. Прямо как я, когда лежала в багажнике.

– Какого черта ты побежала?

– Того же черта, которого ты меня в багажник засунул!

Впервые за весь день я увидела его смех, Валлес рассмеялся, но не по-грубому и высокомерно, как до этого, а как-то иначе. Как смеются старые друзья, вспоминая прошлое после долгой разлуки. Я даже опешила от такой искренности и открытости его эмоций. Напротив стоял какой-то другой мужчина, не Маркус Валлес, которого я знала еще пять минут назад. Он устало потер виски и посмотрел мне в глаза, улыбаясь.