Павел Данилов - Долина смертной тени

– Н-да, – почесал затылок Андрей. – Тебе сколько лет-то?

– Не боись совершенолятняя. Так что, много не дадут, – рассмеялась девчонка.

– Ты это брось, – одернул ее Андрей. – Ладно, пошли, дитя порока, не ночевать же тебе, правда, на пляже.

– Вот спасибо, дядечка… не пожалеешь, – опять завела свои песни девчонка.

– Я же сказал прекратить.

– Молчу-Молчу, – дурашливо произнесла она.

Слава богу, соседа и на сей раз на месте не оказалось. Видимо, он продолжал ковать карьеру в постели генеральской дочуры. Кровать капитана который день стояла неразобранной.

– Здесь ляжешь, – показал на нее Крымов.

– А ты неплохо устроился, избавитель, – с любопытством оглядываясь, заявила девчонка. – Чем угощать будешь? Я шампанское люблю, – тут же продолжила она.

– Шампанского тебе… А может, ремня по заднице? – свирепея, зарычал Крымов.

– Ой-ой, какие мы грозные, – замахала лапками юная гризетка. – А может, ты извращенец? Так ты не думай, если тебе это нужно, чтоб возбудиться, я не против…

– Ну ты… – только и смог выдохнуть смущенный Крымов.

– Ладно-ладно… Уж и пошутить нельзя, – опять засмеялась она.

– Ты вот что… я сейчас выйду, чтоб, когда вернусь, уже под одеялом была, – пробормотал Андрей.

Странно, но эта пигалица его прямо в краску вогнала своими шуточками.

– А я слышала, что приличные кавалеры, прежде чем девушку в постель уложить, ее шампанским угощают. Неужели у тебя шампанского нет, избавитель? – продолжала смеяться девчонка.

– Да ложись ты… навязалась тут на мою голову.

– А я, может, в туалет хочу.

– Туалет здесь, – открыл дверь санузла Крымов, – пользуйся.

– Да ладно, пошутила я… Не хочу я не в какой туалет, – неожиданно присмирела она. – Слушай, а тебя как зовут? Сколько времени болтаем, а ты даже не представился.

– Андрей меня зовут, – все так же хмуро ответил Крымов.

– А меня Ольга. Вот и познакомились, наконец. Ты иди, Андрюша, я не убегу, не бойся, но долго не задерживайся, а то мне скучно, – Ольга обнажила в улыбке великолепные зубы, и он еще раз отметил ее чертовскую привлекательность.

– Ладно, устраивайся, я скоро вернусь, – уже мягче сказал он.

Пошатавшись по коридору минут десять, он нерешительно постучал в собственную дверь.

– Войдите, не заперто, – тут же услышал он. Распахнув дверь, Андрей к своему облегчению убедился, что девчонка, укрывшись одеялом до подбородка, весело посверкивала глазенками. Погасив свет, Андрей разделся и лег на свою койку, скрипнувшую под его весом.

– А спокойной ночи кто пожелает? – раздалось из темноты.

– Спи, поздно уже, – пробормотал он в ответ, поворачиваясь к стенке.

– Благородному герою можно было бы вести себя и повежливее, – вновь прозвучало из темноты.

Андрей ничего не ответил, пытаясь поймать ускользающий сон. Неожиданно край одеяла откинулся, и к нему прижалось гибкое девичье тело.

– Ты что? – попытался было возмутиться он, однако его рот тут же был запечатан жарким требовательным поцелуем.

Девушка была абсолютно нагой, даже символические трусики не прикрывали ее узкие бедра. Андрей почувствовал, как властный зов восставшей плоти вытесняет из сознания последние доводы разума. И когда нежные пальчики охватили его восставший уд, он, не сдерживаясь, сжал девушку в объятиях, подминая ее под себя.

Наступившее утро застало их в одной постели. Заснули они только под утро. Несмотря на молодость, Ольга оказалась искушенной любовницей. В этом деле важен темперамент, а не возраст. Случается так, что и перезревшая матрона оказывается неловкой, словно девственница. Бывает и наоборот.

Не завтра, не послезавтра он никуда не поехал. Билеты пришлось сдать, но он ничуть не жалел об этом. Ему было удивительно хорошо с маленькой плутовкой. Она была всегда разной. То, что он поначалу принял за распущенность, оказалось просто маской для защиты от окружающего скотства. Она рассказала, как, влюбившись в своего Лешика, удрала из дому. Поехала за ним в неизвестность, променяв комфорт обеспеченного дома на грязь и нищету бесприютной жизни. Свобода. Лешик рассуждал о ней долго и красиво, а в итоге бросил ее на растерзание насильникам, удрав, словно заяц. Нечего сказать – захватывающее дух приключение. С каждым днем развязность и напускная распущенность облетали с нее, словно листва по осени. К тому времени, когда закончился его отпуск, она разительно изменилась, вернувшись к своей первоначальной сущности хорошо воспитанной девочки. Из санатория им пришлось уйти, столкнувшись с осуждением и плохо скрываемым раздражением окружающих. Горничные, официантки и просто отдыхающие сопровождали буквально каждый их шаг злобным шипением разбуженных средь зимы гадов. Но, как говорится, нищему собраться – только подпоясаться. Плевать было Андрею на мнение окружающих. У него из вещей только туалетные принадлежности да смена белья. У Ольги и того не было, все осталось на стоянке козла Лехи, куда возвращаться она никак не хотела. Андрей хотел сам сходить, но она лишь рассмеялась, заявив, что вещички давно по рукам разошлись, да и не было там ничего стоящего. Пришлось купить ей все в ближайшем магазине, что он проделал с большим удовольствием. Дарить, когда любишь, неизмеримо приятнее, чем получать подарки.

Переехав на снятую в городке квартиру, любовники, увлеченные друг другом, не заметили, как пролетели оставшиеся до конца отпуска дни. Все это время, казалось, слилось в один пронизанный теплом и светом солнечный день. Впрочем, была еще и ночь, когда они любили друг друга на сбитых от страсти простынях. Хотя, конечно, они занимались этим не только ночью. Желание – оно на то и желание, чтобы удовлетворять его по мере возникновения.

На вокзал они приехали вместе. Разница между отправлениями поездов была в несколько часов. Первым отходил поезд Ольги. Желая скоротать оставшееся до отправления время, они зашли в привокзальное кафе. Старательно пряча взгляд, девушка сосредоточенно ковырялась в креманке с мороженым. Андрей молча мелкими глотками пил любимую мадеру. На душе было муторно и неуютно. Расставание никогда не было его стихией, а тут еще эти долгие проводы. Все уже сказано, они обменялись адресами, обещали писать, звонить… Но курортные романы – они и есть курортные романы. У них нет будущего. К тому же Ольга еще совсем ребенок… Это сейчас у нее слезы в глазах, а окажется дома в кругу сверстников… Дискотеки, подружки, мальчики. Ничего, все образуется… Молодость свое наверстает. А он… Что он? Сегодня жив, завтра мертв. С его ремеслом лучше быть одному. Объявили отправление.

– Пора, – тронул девушку за плечо Андрей.

Ольга беспомощно подняла глаза и, не удержавшись, хлюпнула носом. По щекам побежали дорожки слез.