Юрий Пересичанский - Испытание любовью. Детективный роман

– Да понятно то оно понятно, – с некоторым недоверием и сомнением в голосе произнес Никита. – Просто непонятно, зачем это все, вся эта морока нужна, Костя, тебе лично.

– Как это зачем? – искренне удивился Костя – Ну, самое главное, я просто хочу помочь своему закадычному другу и, зная его возможности и достоинства, предложить моему другу достойную его способностей и талантов работу. Но… – улыбнулся он. – Но, наверное, ты не очень хотел бы идти ко мне на такую, ради которой нужно перекроить всю мою компанию, особую работу только из-за моего к тебе дружеского расположения, и был бы совершенно прав. Поэтому я тебе еще скажу, что используя тебя именно так, как я только что тебе описал, в качестве самостоятельного хозяина внутри моей фирмы, я получу от твоей работы наибольший коэффициент полезного действия, то есть, КаПэДэ. Надеюсь, знаешь, как обладатель подлинного диплома о высшем образовании, что такое КаПэДэ?

– Ну, приблизительно, представляю себе, что это такое, – заметил в шутку Никита.

– Так, вот, – продолжил Костя, – я, как истинный капиталистический буржуй, который пойдет на все ради трехсот процентов прибыли, таким способом получу от твоей у меня работы наибольшую выгоду и прибыль. И я, как ненасытный буржуин, таким способом выжму из тебя все соки, вернее, ты, как добросовестный обладатель натурального диплома о высшем образовании, как воплощение всех возможных талантов и ответственный хозяин самостоятельной части моей компании, сам в мою пользу выжмешь из себя все соки, принеся мне наибольшие дивиденды. А кроме всего прочего, ты ведь, Никита, придешь ко мне на работу не сам, не один, ты придешь ко мне на работу вместе со всей своей собственной фирмой, которой и будешь руководить самостоятельно внутри моей компании…

– Стоп, – поднял руку Никита. – Вот с этого места помедленней и повразумительнее, пожалуйста. Я имею в виду твою мысль о моей собственной фирме, вместе с которой я приду в твою компанию. Растолкуй, будь добр, эту свою оригинальную мысль.

– Растолкую, обязательно растолкую. Почему же не растолковать, – с самодовольным видом откинулся Костя на спинку кресла. – Ты, Никита, что же, думаешь, что ты отдал свою фирму Одинцову? Ты что, серьезно думаешь, что Одинцов забрал твою фирму? Да он забрал у тебя только некоторые внешние признаки твоего бизнеса, такие как всякие активы, недвижимость и все такое, что сразу же, попав в компанию Одинцова, растворилось в этой компании и бесследно исчезло, так что, ничего он у тебя не забрал и не мог забрать, потому что не мог забрать самой сути твоего бизнеса. А суть твоего бизнеса, это и есть ты сам, вся твоя фирма, весь твой бизнес – это и есть ты сам, Никита Самойлов! И стоит тебе дать финансовые, информационные, кадровые и все другие, которые понадобятся, возможности, как ты за двадцать четыре часа вновь создашь, возродишь свою фирму, свой бизнес, свое дело, потому что все это сидит внутри тебя. И я даю тебе все возможные возможности и полную свободу действий, и говорю, по Никиты Самойлова велению и по моему прошению, бизнес Никиты Самойлова, возродись! Так что, бери все, что тебе нужно, и возрождай свою фирму прямо сейчас, и милости просим тебя вместе с твоей фирмой в нашу компанию. Понятно я тебе все растолковал, понятно теперь, что я имел в виду?

– Ну да, теперь понятно. Более чем.

– Конечно, – продолжал Костя, – я мог бы, раз я тебе такой друг, просто дать тебе денег и сказать, мол, иди, Никита Самойлов, возобновляй свой бизнес. И я уверен, что ты самостоятельно сразу же возобновил бы свое дело и начал бы снова процветать, но… Но, памятуя о твоей истории с Одинцовым, я тебе говорю, приходи, Никита, вместе со своим бизнесом в мою компания и процветай тут под эгидой нашей с тобой теперь общей компании. Я думаю, взяв во внимание мои, или вернее мои вместе с моим отцом, возможности, ты согласишься, что так будет надежнее.

– Конечно, соглашусь.

– И пусть только попробуют какие-нибудь Одинцовы и иже с ними позариться на наш, теперь уже общий с тобой, бизнес, – погрозил Костя кулаком, очевидно, какому-то невидимому злоумышленнику, – я им не завидую. А процветать мы теперь, Никита, будем вместе. Как говорится в официальных документах, сотрудничество будет взаимовыгодным. И это не просто формальные слова, наше с тобой сотрудничество действительно буде взаимовыгодным. Все убытки и прибыли, все эти дебеты с кредитами мы всегда ведь сумеем с тобой разделить по справедливости. Главное, доверять друг другу и быть друг с другом честными, честными до конца. А этого у нас с тобой не отнять. А процветать мы будем, обязательно будем. Я просто прямо сейчас начну рекламную кампанию. Представляешь, что начнет твориться, когда нашу бизнес-среду взбудоражит новость о том, что после кратковременного отсутствия к нам вновь возвращается сам Никита Самойлов вместе со своей фирмой по возведению непревзойденных загородных особняков! Представляешь? И не забыть еще обязательно упомянуть о твоих знаменитых каминах. Представляешь? Представляешь, какой это будет ажиотаж? Аншлаг! Какой у нас будет наплыв заказов. Да у нас не будет хватать времени, чтобы просто регистрировать все новые и новые заказы! И я тут ни грамма не преувеличиваю. Ну как тебе такое мое предложение, от которого ты не сможешь отказаться? Какой будет твой положительный ответ? По рукам? – Костя встал и протянул через стол руку Никите.

– По рукам, – тоже встав, малословный от переизбытка толпившихся в горле слов благодарности, только и смог сказать в ответ Никита и, протянув через стол и свою руку, крепко пожал истинно дружескую руку Кости.

И уже выйдя на улицу из Московского офиса компании Кости и садясь в машину, Никита, оглянувшись на только что покинутое им здание, теперь уже их общей с Костей, фирмы, не то чтобы с сожалением, а скорее с каким-то укором самому себе подумал о том, что зря он тогда, во время наезда Одинцова на его бизнес, не обратился к своему другу Косте Седых. А ведь хотел обратиться. Хотел. Но Никита тогда решил все же не отягощать жизнь Кости своими, чужими для других проблемами, да еще, возможно, и подставлять этими проблемами своего друга Костю под удар. Ведь Костя и впрямь был другом, а потому, думалось тогда Никите, как настоящему другу, Косте будет очень трудно отказывать Никите в помощи, а отказать, наверное, пришлось бы, поскольку эта помощь была чревата для Кости неприятностями, подобными тем, мягко говоря, неприятностям, которые постигли самого Никиту.

По крайней мере, именно так тогда рассуждал Никита, и в результате таких своих рассуждений решил не втягивать Костю в эти разборки и не обращаться к нему за помощью. И возможно зря. Может быть, если бы Никита тогда обратился к своему другу, то благодаря возможностям Кости, вернее, благодаря уходившим в глубины еще советского всемогущего госаппарата возможностям и связям отца Кости, удалось бы отстоять права Никиты. И дело совсем не в бизнесе. Бог с ним, с этим бизнесом. Как правильно сказал Костя, бизнес Никиты и есть сам Никита, и свой бизнес Никита всегда возродит с ноля за двадцать четыре часа. Бог с ним, с этим бизнесом. А вот Светлана – это да. Если бы Никита тогда обратился к Косте, то, возможно, им вдвоем и удалось бы отбиться от Одинцова, и тогда Светлане не пришлось бы страдать, и тогда Светлана была бы сейчас рядом с Никитой, и тогда, может быть, вместо того, чтобы замирать в ужасе от навязчивых гаданий о том, а жива ли еще Светлана, Никита мог бы, например, услышать от находящейся с ним рядом Светланы радостную новость о том, что они зачали своего первого ребенка…