Давид Павельев - Факультет отчаяния

Дело Василия Полякова казалось совсем простым. Конечно, оставалась загадка с камерами, но ничего экстраординарного Русаков в ней не видел. Стоит лишь немного разобраться с плёнкой и теми, кто её смотрел – скорее всего, не особо-то и внимательно – и правда выйдет на поверхность. Вряд ли эту загадку ему подкинул изощрённый преступный ум, с каким ему давно хотелось схлестнуться. Вряд ли в стенах этого института, несмотря на витавший в нём тревожный дух, притаился злоумышленник, которого ему во что бы то ни стало нужно обезвредить.

Терентий Русаков ошибался не часто. Но сейчас он вряд ли мог подумать, что это именно тот случай.

В фойе возле гардеробной его ждал невысокий коренастый мужчина лет пятидесяти с лысой головой и жёлтыми щетинистыми усами. Выглядел комендант довольно грозно. Заметив приближающегося эксперта, он подтянулся и отрывисто представился:

– Гвардии прапорщик Проклов.

– Терентий Гаврилович, полковник в отставке, – ответил Русаков в тон коменданту.

– Леопольд Генрихович приказал показать вам записи камер и комнату пропавшего. С чего начнём?

– По традиции начнём плясать от печки. В данном случае это общежитие.

– Тогда пойдёмте.

Они вышли на улицу, и комендант указал на старое двухэтажное здание из красного кирпича, отдалённое от учебного корпуса метров на двести. За долгие годы стены начали крошиться и осыпаться, что было особенно заметно на углах здания: края стены казались не прямыми, а волнистыми. Все окна общежития были закрыты чёрными, местами проржавевшими решётками.

Между двумя зданиями раскинулось пространство вроде небольшого парка, но без фонарей и скамеек. Росли здесь в основном лиственные – четыре могучих дуба по краям и с десяток осин между ними. Листва с них уже почти полностью опала, обнажив крупные вороньи гнёзда. Их обитатели расположились на голых ветках, устремлённых к небу, как исхудавшие руки страждущих. В центре парка раскинулась большая лужа, когда-то, по-видимому, бывшая прудом. В обход неё к крыльцу общежития змеились две тропинки, устланные жёлтыми листьями, уже успевшими порядочно запылиться. По одной из них и двинулись Русаков с Прокловым.

– Полагаю, это бывшая дворянская усадьба? – спросил эксперт.

– Точно так. Здесь жили какие-то князья или графья. Учебный корпус был господским домом, а общежитие – флигелем для прислуги. Об этом вам лучше расскажет доктор. Он у нас знаток истории.

Подойдя ближе, Русаков смог рассмотреть, что общежитие построено в форме буквы П. Два крыла здания соединялись перемычкой, где и располагалось крыльцо. Но высокие двустворчатые двери были заколочены крест-накрест, что придавало всей постройке мрачный, заброшенный и даже зловещий вид. Вход же в здание осуществлялся через две железные двери, расположенные друг против друга. Заметив, что Русаков обратил на это особо пристальное внимание, комендант пояснил:

– Девчонки и парни живут в разных половинах. Это крыло мужское, а то женское. Проход между ними я закрыл. Как видите, у нас тут всё благопристойно.

– Не сомневаюсь. Но разве для тех, кому очень надо, это достаточная преграда?

– Может, и недостаточная. Зато порядок какой-никакой. И никаких оргий в комнатах.

Они вошли в одну из железных дверей и поднялись на второй этаж по деревянной лестнице. За лестничной клеткой оказался длинный коридор с десятком фанерных дверей. Его стены недавно выкрасили масляной краской салатового цвета. Никаких попыток украсить их по своему вкусу студенты не предпринимали: ни надписей во славу любимого футбольного клуба, ни наклеек. С потолка свисали плафоны с колотыми краями, а то и простые «лампочки Ильича». В общем, вид помещение имело откровенно казарменный. На стене у входа висела красная доска объявлений, к которой рядом с советским плакатом «Чистота – залог здоровья» прикрепили фото разыскиваемого Полякова. И действительно, коридор содержался в образцовой чистоте. И лишь проходя мимо туалета Русаков услышал запах плесени и сигаретного дыма.

– Вот черти! – буркнул Проклов, заметив, что эксперт поморщился.

– Держите их в строгости?

– Ну и как иначе? Уже лбы здоровенные, а коли распоясаются, сами же жить не смогут.

Поспорить с эти было трудно.

Комната Полякова оказалась крайней и находилась у высокой заколоченной двери с надписью «Пожарный выход».

– А там у вас что?

– Да склад всякого барахла и проход в девичью половину. Здесь опечатано.

Он ткнул в бумажку с печатью, наклеенную на дверную щель. В голосе коменданта слышалось явное недовольство.

– Я не сомневаюсь в том, что вы держите всё под контролем. Но в зданиях полно укромных мест, где можно спрятаться. Потому мне потребуется осмотреть все, даже закрытые помещения. Но этим мы займёмся позже. Сначала комната.

Проклов порылся в кармане и вытащил из него плоский пожелтевший ключик. Глянув на замок, Русаков подумал, что смог бы открыть его простой булавкой.

– Проходите, – пробормотал комендант без особого гостеприимства.

Русаков переступил порожек и оказался в комнатушке, размерами напоминавшей среднюю кухню в хрущёвке. Чтобы им не было в ней тесно, отставной прапорщик остался в коридоре.

Меблировку комнатки составляла заправленная железная койка у окна и рассохшаяся деревянная тумбочка. На ней стояла дешёвая настольная лампа, купленная, видимо, самим студентом в магазине канцелярских товаров. Книги – их было великое множество – стояли и на тумбочке, и на подоконнике. В основном это были учебники и сочинения классиков психологии. Из них, как иглы дикобраза, торчали разноцветные закладки. Помимо учебной литературы среди книг встречались и детективы с пугающими названиями вроде «Кровавый потрошитель» или «Мания убийства».

Закончив с книгами, Русаков повернулся к окну. Слой пыли на подоконнике был по меньшей мере недельным. Пауки в углах доедали последних осенних мух. За окном виднелась густая лесная чаща, вдали слышался стук колёс на железной дороге. Русаков с усилием подтянул тугой шпингалет и дёрнул на себя раму, отчего с неё посыпались крупные куски штукатурки, а помутневшее стекло заходило ходуном. Раскрыв обе створки, он ухватился за решётку и слега пошатал её. Несмотря на не самый внушающий доверие вид, держалась она крепко. Тогда эксперт закрыл створки и вернул окно в исходное состояние. Всё это время Проклов с тревогой наблюдал за его манипуляциями.

– Условия, конечно, спартанские, – заметил Русаков, с усилием затворяя окно.

– Не отель пять звёзд, – мрачно согласился комендант. – Но в наше время и жёстче бывало, и ничего, только крепче стали. А они к тому же и мужики, ко всему быть готовы должны.