Виктор Каев - Муть на глубине

Местные оперативники переглянулись. На их лицах отразилось некоторое уныние.

Вешняков нахмурился и сказал:

– Вот, блин! Значит, всё-таки, у нас убийство. И кто же он такой? Судя по одежде – не бомж.

Никита продолжил своё сообщение:

– Ещё судмедэксперт сказал, что этот парень примерно год назад получил компрессионный перелом позвоночника. Это было, возможно, в результате аварии или падения с высоты. Так вот, ему сделали довольно редкую и дорогую операцию: называется – вертебропластика. Такие манипуляции у нас качественно делают только в Москве, Питере, и ещё в двух-трёх городах. И стоимость её – недешёвая. Я думаю, что можно попробовать обзвонить клиники, где этим занимаются. У них же есть учёт? Возможно, повезёт.

Вешняков задумчиво проговорил:

– Ну, да. Возможно.

А потом, скосив глаза на своего молодого коллегу, добавил:

– Ну что, Игорёк! Берись за это! Узнай, где именно такие операции делают. Запроси списки прооперированных больных с мая прошлого года. Начни с Москвы, я думаю. Глядишь, фамилия знакомая попадётся?

Игорёк вытаращил на него свои голубые глаза и ответил:

– Так это ж сколько возиться!

Вешняков нахмурил брови:

– Цыц, салага! Не пыли! Ты где служишь? В уголовном розыске? Вот и разыскивай. Ничего. Соберёшь списки, а там поглядим.

Никита задумался. Он понимал, что эта работа может оказаться напрасной. Если погибший окажется приезжим, то всё может быть зря. И он сказал:

– На всякий случай надо бы распечатать фотографии пострадавшего для возможного опознания. Вдруг, кто-то заявит о пропавшем родственнике! Или потом придётся опознавать людей, прооперированных в больницах.

– Да, мы уже распечатали снимки. Это как «дважды два».

И Вешняков указал пальцем на стопку цветных отпечатков, которые на край его стола только что положил Игорёк.

Никита кивнул головой:

– А-а! Ну, тогда – норм!

Он встал, пожал операм руки, и вышел из ОМВД.

«Tiguan» неторопливо катился по улице Гагарина, а Никита размышлял об утреннем событии. Ему не давали покоя следы автомобиля на берегу. Он отлично помнил, что вчера утром этих следов ещё не было. Они, конечно, могли появиться и позже днём. Но уж очень странно было, что они вели со стороны Вельска и прямо в деревне вновь выезжали назад в город. Надо бы ещё раз осмотреть эти следы там, где они тянутся по берегу. Были или нет остановки вдоль берега?

Никита свернул вправо на Пушкинскую.

Проехав метров пятьсот, он увидел остановку городского автобуса и пару женских фигур на ней. Подъехав ближе, он узнал в одной из женщин Светлану Буторину, и притормозил.

Приоткрыв дверь, он высунулся и позвал:

– Светлана! Ты, случайно, не домой?

Та обернулась, увидела его и, обрадовавшись, кивнула:

– Да, домой. Подвезёшь?

– Конечно, садись.

Он смотрел, как она грациозно шла к машине.

Серые большие глаза, курчавые пепельно-русые волосы по плечам, длинная шея, стройная фигурка. На ней был надет тёмный кремовый жакет, из-под которого выглядывал свитер лимонного цвета. На стройных ножках, обтянутых чёрными джинсами, по молодёжной моде обуты белые кроссовки.

Хлопнув негромко дверцей, она устроилась рядом с ним и, не торопясь, пристегнула ремень безопасности.

Бросив на него свой сдержанный строгий взгляд, она сказала:

– Я готова. Поехали?

Он усмехнулся. Девушка была очень обстоятельна и выдержана. Видимо, это было в её характере.

Машина тронулась, и он спросил:

– А что так рано домой?

Она пожала левым плечиком:

– Сказали, что сегодня больше делать особо нечего.

На некоторое время они замолчали.

Мимо окна машины мелькал довольно скучный городской пейзаж Вельска.

Не очень ухоженные дороги и тротуары, множество старых частных домов, в том числе – ещё бревенчатых. Время от времени в окне машины проплывали невыразительные серые пятиэтажки советской постройки с разномастно закрытыми и утеплёнными балконами. Изредка встречались более своеобразные, видимо, недавно построенные, административные или торговые здания.

Немного помолчав, она спросила:

– А что там случилось сегодня на берегу? Зачем полиция приезжала?

Никита вздохнул:

– Представляешь, я же каждое утро делаю пробежку и плаваю через речку. А сегодня, так вышло, что я наткнулся в воде на тело утопленника. Мрак! – он передёрнул плечами, – Пришлось вызывать полицию.

Она, похоже, представила себе этот эпизод, вздрогнула, и посмотрела на него встревоженно:

– И кто там оказался? Кто-то из нашей деревни?

– Ну-у, понятые не опознали, – ответил он, – кто-то чужой, видимо.

Светлана помолчала и потом проговорила:

– Не повезло кому-то… А он молодой?

– Эксперты говорят, что ему лет тридцать – тридцать пять. Но это примерно.

Она нахмурилась. Думала о чём-то своём.

Никита бросил взгляд на её встревоженное лицо и спросил:

– Ты чего нахмурилась-то?

Она, словно очнувшись, не сразу ответила:

– Он, как мой Валерка.

– А твоего Валеру, – спросил он, – в деревне все знают?

– Как раз нет, – ответила она, – может только пара-тройка ребят из молодых. У него в деревне друзей мало. И он же чужак!

Никита вспомнил об операции на позвоночнике и спросил:

– А у него раньше не было перелома позвоночника? Где-то с год назад?

– Не-ет! Я бы знала!

– Погоди! Я же сделал снимки. Посмотришь?

Она напряглась, но, немного посомневавшись, кивнула. Он достал свой смартфон, и протянул ей:

– Посмотри в «Галерее».

Светлана открыла и довольно долго перелистывала фото, потом фыркнула:

– Уф-ф, какой кошмар! Нет… Это не он… Не похож.

И она вернула ему смартфон.

Взглянув на неё, Никита понял, что ей полегчало:

– Слушай, Свет! Там на берегу реки я видел следы от шин, которых вчера ещё не было. Хочу их ещё раз внимательно осмотреть. Ты со мной проедешь, или тебя сразу домой подбросить?

Она согласно кивнула:

– Проеду.

Их машина уже выезжала из Вельска по Тракторной. Дорога сегодня производила другое впечатление. Толи событие с утопленником, толи пасмурная погода за окном машины повлияли на их настроение.

Вдоль дороги по обочинам потянулся сначала редкий, а потом всё более густой, сосновый лес с рыжими стволами сосен, вытянувшихся кверху, и качающих в вышине своими прозрачными кронами. На душе у Никиты стало спокойнее.

Через некоторое время промелькнули домики деревеньки под названием «Ельциновская». А потом, подъезжая к развязке с автотрассой «Холмогоры», Никита сбросил скорость. Надо было не пропустить съезд к реке.

Через минуту Никита его увидел, ещё притормозил, аккуратно съехал на грунтовку и остановился. Открыв дверь, он выбрался из машины, и внимательно осмотрел дорогу. Знакомые следы протекторов колёс были отчётливо видны на колее.