Дарья Калинина - Тренинг для любовницы

— Грех это, сестра, — втолковывала она Алене. — Не тому тебя наши родители учили.

— Мои родители?! — вспыхнула Алена. — Мои родители вели себя как последние эгоисты! И по отношению ко мне, и ко всем вам! Так что не учи меня жизни, соплячка! После того как родители пытались отдать меня этому старому козлу, нашему Апостолу, мне пришлось делать такое, по сравнению с чем измена… это просто смешно! И вообще, если бы ты знала, чем наш главарь промышляет, ты бы не так про грех заговорила!

После этого разгневанная Алена снова взмахнула рукой. И возле нее остановилась старая «Волга» с «шашечками». Уже садясь в такси, Алена повернулась к сестре и сказала:

— И если будешь рассказывать родителям о том, что видела меня, не забудь передать им: мне теперь все известно, что на самом деле случилось с Митенькой, как он и его брат разбогатели. И пусть подумают об этом и Апостолу передадут. А где меня найти, я им сообщу позже.

И это были последние слова, которые услышала Ира от своей сестры.

— А что за история с Митенькой? Кто он такой? — спросила Кира.

— Не знаю. Честное слово, не знаю, кого имела в виду сестра!

Но придя домой, Ира тем же вечером честно рассказала родителям, что сегодня случайно встретила Алену на улице. И передала им весь разговор. И с удивлением увидела, как те перепугались.

— Отец побагровел. А мать, наоборот, побледнела.

— И что? Ты не спросила у них, в чем дело?

— Нет. У нас так не принято.

Но сами родители пытали Иру еще долго, заставляя раз за разом пересказывать слова Алены. И дотошно расспрашивали про мужчину, с которым Алена разговаривала. И даже номер его машины заставили припомнить.

— И ты вспомнила? А сейчас смогла бы вспомнить?

— Смогла бы. У меня всегда была хорошая память на цифры. Но тут машина стояла слишком далеко. Я не могла рассмотреть ее номер.

— А сама машина? Что за марка?

— Машина была светлая. Большая такая, на высоких колесах. Но марка… нет, это я не посмотрела.

— Та-а-ак! — задумчиво протянула Кира. — А все-таки, кто такой этот Митенька?

— Не знаю я!

— Что у вас в общине нет мужчин с именем Дмитрий? Митя — это ведь то же, что и Дмитрий?

— Да-а-а. Конечно, мужчины с таким именем есть. И много.

— Много, — пробормотала Кира. — И про кого из них говорила Алена?

— Не знаю!

— Может быть, с кем-то из них в последнее время случались странные вещи? Может быть, поведение изменилось? Или кто-то повел себя просто неадекватно?

— Чего? — вытаращилась на нее Ира.

— Говорю, странностей ни за кем из этих Мить в последнее время не наблюдалось?

— Не знаю, — пожала плечами Ира. — Они же мужчины.

— Ну и что?

— Нам с ними разговаривать запрещено. Таков устав.

— И что, девушкам ни с кем из мужчин нельзя говорить?

— Только с отцом или братьями. Ну и еще с Апостолом, конечно.

Вот это да! Молодец Апостол! Строго паству в руках держит. Значит, молоденькие симпатичные девочки только для его личного пользования. А остальные мужчины подождут объедков со стола главы общины.

— Слушай, а как к вам попасть можно?

— Куда?

— В общину.

— Что?!

Ира, казалось, оторопела. Видно, нечасто люди по собственному почину изъявляли желание вступить в ряды последователей Апостола. Но не меньше, а даже еще больше Иры была поражена Леся. Она вообще не понимала, какого черта затевает Кира. Она же и в обычную церковь только по большим праздникам ходит. Так чего ее в эту мутотень с их сомнительным Апостолом потянуло? Денег или квартиры приспичило лишиться?

— Ну, запись какая-нибудь у вас есть? — продолжала допытываться Кира. — Или нужно личное собеседование пройти у Апостола?

Оказалось, что примерно так. К Апостолу приводили всех неофитов, которых удавалось навербовать специальному отряду сестер и братьев, направленному в город. Апостол лично беседовал с новичками. Кому-то вежливо отказывал, а другим позволял посещать молитвенные собрания и вообще понемногу участвовать в делах общины.

— А как насчет имущества? — деловито осведомилась Кира. — Принимают только богатых или обеспеченных?

— Нет. У нас живет несколько стариков. Их собственные дети на улицу выгнали. Они к нам пришли. Апостол их принял. И другие люди есть. Кто помоложе или у кого силы есть, те работают на благо общины.

— Ну да. Ваши родители тоже не богатые люди.

Лицо Иры потемнело.

— Мы не всегда жили в этом месте, — сказала она. — Раньше мы в Питере жили. Но потом родители решили, что в большом городе слишком много соблазнов и жизнь дорога, поэтому перебрались сюда, в этот дом.

— А квартиру продали?

— Разумеется. Я понимаю, что вы хотите у меня спросить. Да, почти все оставшиеся деньги родители отдали на строительство нового молельного дома.

— И вы не протестовали?

— Младшие еще совсем маленькие были. А мы с Аленой пытались возражать, но кто же нас слушать будет.

— А братья?

— Братья у нас сильно верующие, — вздохнула Ира. — Тяжело с ними. Еще тяжелее, чем с родителями.

Кира выжидательно помолчала, посматривая на девушку.

— Так что с нашей просьбой?

— Ладно, — снова вздохнула Ира. — Если вам это очень нужно, то я помогу вам попасть к Апостолу. А там уж вы сами думайте, как его заинтересовать, чтобы он вам разрешил остаться в общине. Только объясните сначала, зачем вам это нужно?

— Мы хотим найти убийцу твоей сестры, — откровенно призналась ей Кира. — И нам кажется, что твои родители, или Апостол, или другие члены общины могли бы многое порассказать о ее жизни, а возможно, и о смерти.

— Нет! — Ира даже пошатнулась. — Они не могли причинить вреда Алене.

— Ну да, ты нам уже сказала, что они ограничились только тем, что изгнали и прокляли ее.

— Да, так. Вернее, сначала Алена сама сбежала. А вот уже когда стало известно, что она приняла ислам, то ее…

— И откуда стало известно?

— Что?

— Что она приняла ислам. Могла ведь выйти замуж, а вероисповедание оставить прежнее.

— А-а-а, — протянула Ира. — Ее наша мама видела. Когда Алена как раз из мечети выходила. Тогда и узнала. Вернулась домой, весь вечер плакала. Отцу все рассказала. А он уже Апостолу. Ну и пошло-поехало.

— Да ты что? И когда это было?

— Около полугода назад.

— И с тех пор Алена проклята?

— Вроде того, — вздохнула Ира. — Во всяком случае, теперь, вздумай она вернуться, покаяние на нее наложили бы куда более суровое, чем просто за непослушание.

Итак, как минимум полгода члены религиозной общины и семья Алены знали о том, что она сменила веру. Значит, если бы ее хотели наказать за отступничество, то наказали бы еще полгода назад.

— Но все равно мы должны, просто обязаны поговорить с вашим Апостолом, — произнесла Кира.

— И с другими членами общины тоже.