Елена Медведева - Одиночество не приговор

Вдоль всех стен до самого потолка стояли стеллажи. На полках были скульптурные изображения мужских пенисов в состоянии эрекции – фаллосов.

– Пожалуйста, не пугайтесь, – поспешил успокоить её Готам. – В Индии фаллос почитался с глубокой древности. Он символизирует творческую силу бога Шивы, мужское плодородие, начало новой жизни. И сегодня в храмах, посвящённых Шиве, можно увидеть тысячи фаллосов, самый большой из которых высотой полтора метра высечен из чёрного гранита. Я горжусь тем, что численность моей коллекции превышает число экспонатов в единственном в мире Фаллическом музее в Исландии. Там представлено более ста детородных органов, принадлежащих всем сухопутным и морским млекопитающим, которые могут быть найдены в Исландии – от землеройки до синего кита.

– Спасибо, всё это действительно необычно. Однако мне пора идти, – пролепетала Люба, но Готам схватил её за руку.

– Я ещё не всё Вам показал. У меня есть раритетные издания. Это Камасутра, Кокошастра и Ананга Ранга. Вот взгляните. Камасутра – самое древнее пособие, посвящённое сфере вожделения и любви. Это третий – четвёртый век нашей эры. Здесь описаны 64 сексуальные позиции, их называют искусством. Вы бы хотели познакомиться с ними?

– Мне это не интересно! Прощайте!

– Куда Вы?! – Готам прислонился спиной к двери, давая понять, что не намерен отпустить женщину.

– Я буду кричать!

– Я причинил Вам вред? Я только показываю Вам свои сокровища. Он насильно затащил Любу в альков, где на столе лежали трактаты.

– Кокошастра – это пособие по сексу, написанное в двенадцатом веке. Ананга Ранга – самое позднее из них поэтическое руководство к сексу. Заниматься сексом легкомысленно грешно. В этих трактатах много мудрости. Влечение души порождает дружбу, влечение ума порождает уважение, влечение тела порождает желание, соединение трёх влечений порождает любовь. Вы ощущаете хотя бы влечение тела?

– Ненавижу мужчин, которые много говорят о сексе. Немедленно выпустите меня, или я выпрыгну из окна.

Люба схватила бронзовый подсвечник и подбежала к окну.

– Стойте! Я не буду насильно приобщать Вас. Дверь открыта.

– И не приближайтесь больше ко мне!

В тот день Кристина пришла из школы зарёванная.

– Что случилось? Двойку получила?

– Нет, пятёрку по пению.

– Так что же ты плачешь?

– Дядя с бородой?

– Какой дядя? Уж не наш ли сосед со второго этажа?

– Да. Он не выпускал меня из лифта и показывал мне… забыла, как называется… на букву «ф».

– Фаллос?

– Да, он достал его из штанов и просил меня потрогать. Предлагал шоколадку.

– А ты?

– Я громко заплакала, и он меня отпустил.

– Мерзавец! Педофил!

Индус с его Камасутрой стал одной из главных причин, по которой родители Кристины решили срочно обменять квартиру. Купли-продажи тогда ещё не было, и обмен был единственной возможностью получить новое жильё. Люба решила переселиться за город – в Мытищи, где в то время она преподавала физику в филиале строительного института.

На её квартиру в Центре столицы появились два конкурирующих между собой претендента. Один из них, уроженец Молдовы, предлагал большую квартиру в новом доме, но в заводском районе. Другой, киевлянин по фамилии Похалюк, обладатель двухкомнатной квартиры в Мытищах, смекнул, что при обмене москвичи рассчитывают на доплату, в качестве которой был предложен автомобиль (в те времена дефицита – не средство передвижения, а предмет роскоши). Квартира у него была напротив парка, и двор утопал в зелени, так что этот вариант Любу устраивал больше. Молдаванин не хотел уступать и начал угрожать и Любе, и Похалюку, предъявляя ультиматум. Однако у Похалюка оказались связи в руководстве города, и он быстро решил проблему в свою пользу.

Похалюку переезд в Москву принёс одни плюсы – тридцатидвухлетняя дочь буквально через месяц нашла достойного кандидата в мужья. А сама квартира была признана не соответствующей санитарным нормам из-за того, что окна выходили в «колодец», и Похалюк, благодаря своей активности, сумел получить вместо неё трёхкомнатную квартиру в новом доме.

Что касается жизни в Мытищах, то сначала Люба с Кристиной были ею вполне довольны. Помимо парка в пешей доступности от дома располагался лесной массив, через который была проложена лыжня до живописного Пироговского водохранилища. В окрестностях дома было много бездомных котов, которых они подкармливали. И когда Люба с Кристиной шли по тропинке между высокими деревьями, с высоты к ним обязательно спускался пообщаться какой-нибудь усатый-полосатый. Иногда к их двери коты приносили в знак благодарности свой трофей – мышку или птичку.

Всё изменилось в тот год, когда Кристину перевели в новую школу. В одном классе с ней оказалась Лена Швединская, мужеподобная, не по годам развитая девица с красивым, но грубым, словно высеченным из камня лицом. Швединская была способной ученицей и пользовалась в классе непререкаемым авторитетом. Никто из одноклассников, даже мальчишки, не осмеливались вступать с ней в спор – их ждала немедленная расправа.

На первой же перемене Лена подошла к Кристине.

– У тебя деньги есть?

– Да, мама дала на булочку.

– Пойди в буфет и купи ее для меня.

– С какой это стати?

– Ах, ты еще не знаешь? Так знай: мое слово здесь закон.

– Не знаю и не хочу знать.

Лицо Швединской побагровело от злости. Надо сразу показать этой новенькой, кто есть кто. Она схватила Кристину за волосы и поволокла ее в туалет.

– Ребята! Идите на подмогу! – позвала Швединская.

С помощью двух мальчишек Лена поставила сопротивлявшуюся Кристину в унитаз с дерьмом и спустила воду.

– Запомни! Так будет всегда, если ты не будешь меня слушаться. А если расскажешь родителям, считай, что ты – не жилец.

А Люба тогда недоумевала, почему дочь стала хуже учиться и почему вдруг начала заниматься упражнениями с гантелями и ходить в секцию каратэ. А по воскресным дням направлялась на дрессировочную площадку с их овчаркой по кличке Ермак, где пса обучали искусству задержания нарушителя. Нередко между возбужденными тренировкой собаками завязывались жестокие драки. Однажды с привязанным к дереву Ермаком сцепился огромный серый дог, носивший титул «лучшего представителя породы». Во время схватки случилось непредвиденное: поводок каким-то непонятным образом обмотался вокруг шеи овчарки. Ермак задыхался и хрипел, а дог все сильнее стягивал смертоносную петлю, не обращая внимания ни на окрики хозяина, ни на удары палкой. Кристина в состоянии аффекта пошла в атаку на разъяренного пса и сунула руку в его пасть. И дог, наверное, растерзал бы ее, если бы не вмешательство ротвейлера. Кобель тихо подкрался к догу сзади и откусил чемпиону хвост.