Мария Фомальгаут - Против Сентября

Хочу, говорю я.

Она мертвая, говорит Салли.

Знаю, говорю я.

– Откуда?

– Ну как же… наша тоже мертвая. Все они мертвые… Мне Дэн показывал, у них тоже мертвая в деревне…

Кулаки сжимаются сами собой:

– Это что за Дэн?

– Да ну, дурак он…

– А про меня потом тоже скажешь, что дурак?

– Да ну тебя совсем… Пойдешь ты смотреть?

Иду смотреть. На неё, которую хочет показать мне Салли. Она действительно мертвая, ну еще бы она была живая, они живые не бывают.

Задаю вопрос.

Просто так.

Проверить.

Она отвечает.

Вздрагиваю.

Наша бы так не ответила.

Ну, на то она и есть не наша, чтобы не так отвечать….

…иду домой.

Через лес.

Салли, говорю себе, Салли. Если бы не Салли, в жизни бы не поперся туда, в глухую деревушку, в жизни бы не поперся назад по бездорожью, по беспросветью леса…

…замираю.

Вижу его.

Здесь.

В двух шагах.

Совсем рядом.

Говорю цитату, обрываю на полуслове.

…он дополняет.

Отлегло от сердца, понимаю – наш.

Протягиваю руку.

Называю свое имя.

Он отвечает:

– Дэн.

Идем через глушь леса, что-то не нравится мне, что-то настораживает, что-то…

Начинаю еще одну цитату.

Не договариваю.

Жду.

Дэн отвечает – но отвечает совсем не то, что я ожидаю услышать.

Совсем не то.

Успокоиться, говорю я себе.

Не подавать вида, говорю я себе.

Я успею заколоть его.

Сейчас.

Или, еще нет, не сейчас.

Лес обступает со всех сторон.

Наваливается.

Подкрадывается.

Вот тогда-то мы видим её.

Она живая, говорит Дэн.

Она живая, вторю я за Дэном.

Не хочу спорить, просто не хочу возражать.

Отступаем назад. Бережно-бережно, шепотом-шепотом…

…Захлопываю за собой дверь.

Не сразу понимаю, что все семейство в сборе, что все смотрят на меня, не сразу понимаю, что тут делает книгочей, зачем он положил руку на мертвую книгу…

– …что… что ты им рассказал? – Салли кричит мне в лицо, кричит во весь голос.

– Да я им про книгу рассказал…. Мы с Дэном живую книгу видели, ты прикинь, а? Живую!

– Да ты хоть понимаешь, что это значит вообще? Ты хоть понимаешь, что лучше бы миллион раз рассказал, что со мной встречался, и с Дэном подружился…

– …да не подружились мы…

– …ну все равно… им же… им же книга эта живая… как красная тряпка на быка…

– Но почему? Почему?

Салли снова хочет вспыхнуть, рассердиться, тут же давится словами, понимаю, сама ничего не знает.

– Ну… э… Ну то мертвые книги, а то живая…

– И… и что?

– Ну, где ты видел, чтобы книга живая была? Вот они и перебесились все…

…потрескивают угли костра, пляшут тени на ветках деревьев.

– А я что заметил… – Дэн настораживается, смотрит в чащу, – эта…. Которая живая… На ней ни одного шва не было, ни одного разреза. Она… целая была…

– Ой, да молчи уже!

– А… а что такое?

– Да что… а если сюда явится?

Смотрим на хитросплетение зарослей, оглядываемся – что-то подсказывает мне, что она рядом, совсем рядом, она уже видит нас…

Думаю, о чем я её спрошу…

И что она мне ответит…

Меж этими событиями нет никакой связи…

…или есть?

Он спешит, он торопится, он боится не успеть – и даже нет, даже не так, он знает, что не успеет – но все-таки бежит, надеется непонятно на что. Он крутит педали, он подгоняет старенький байк – откуда-то прицепилось это слово к велосипедной цепи – байк, и не оторвешь. Он торопится, он смотрит в темноту подступающей ночи. Знать бы, сколько осталось – но этого никто не скажет.

Успеть.

Любой ценой.

Успеть.

Хотя бы увидеть огни далекого города в серых осенних сумерках, хоть бы последний проблеск заката на высоком шпиле. Холод окутывает, холод оковывает тело, но это не первые заморозки октября, это что-то другое…

Путник догадывается.

Вот оно, началось.

Земля вырывается, выпрыгивает из-под колес, её приходится придерживать ногами, потом и руками тоже.

Ползти.

До города, до которого он не успеет добраться.

Поднимает голову.

Просто так.

А вдруг.

…откуда…

…откуда мостовая в свете фонаря, откуда вывеска какого-то уже закрытого на ночь кафе, откуда, откуда…

…неважно.

Он смотрит, жадно впитывает каждый штрих, каждый вдох, каждое мгновение незнакомого города, в изнеможении опускается на скамейку, понимает…

…он спасен…

Между этими событиями нет никакой связи…

…или есть?

– Ну а теперь, может, будете так любезны, объясните нам, как это остановить?

– Никак не остановить.

– И что… вас не смущают сорок восемь умерших?

– Сорок восемь? Нехило.

– И вас не пугает эта цифра?

– Очень пугает.

– И, тем не менее, вы отказываетесь что-то делать?

– Я этого не говорил. Я сказал так – я уже не в силах изменить что-то…

Эти события никак не связаны меж собой…

– …цель приезда?

– Туризм (спокойно, спокойно, спокойно).

– На сколько дней вы едете?

(Навсегда).

– На пять дней.

– Что-то мало…

(рушится мир)

– Ну… насколько денег хватило…

– Где гарантия, что вы вернетесь по истечению указанного срока?

– Ну… вот обратные билеты… и…

– Вашу руку, пожалуйста.

– Это что… ай-й-й-черр-р – р-рт…

– Все, все хорошо… ступайте… Приятных вам впечатлений… хорошей поездки…

Бежать. Бежать. Прямо здесь, прямо сейчас, вежливо раскланяться перед пограничниками, и на улицу, и такси, такси, как там по-ихнему, сколько стоит, не знаю, а вы мне на бумажке напишите, спасибо, спасибо, да-да, в столицу, скорее…

Бежать.

Бежать.

Навсегда.

Затеряться так, чтобы не найти самого себя.

…посмотреть на календарь.

Почему так сжимается сердце, почему так тревожно, почему хочется бежать назад, так бывало, когда школу прогуливал, и вроде сказал себе – не пойду, вот не пойду, и все тут, а все равно тянет что-то, надо, надо идти…

Нет.

Сжать кулаки, сказать себе – нет.

И еще раз – нет.

Кто-то из местных бормочет по-своему, да ты не боись, не будут искать…

…искать…

…вот теперь искать хоть какую-то работу, хоть собирать опавшие звезды, хоть чистить луну, хотя, говорят, там без страховки, без тросов, прямо вот так. Или замешивать тесто из лунной пыли. Или… да много есть всяких или, разберемся на месте, искать, искать…

Выйти на улицу, споткнуться на ровном месте, сказать спасибо фонарю, который подхватил под локоть, посмотреть на свои руки, почему они тают, почему, почему, почему перехватывает дыхание, почему я теряю самого себя, я не это имел в виду, когда говорил – хочу потеряться…

И эти события тоже никак не связаны…

Сегодня последний день – говорит Бетти.

Последний день, – вторят остальные.

Ждут сопровождающего.

Волнуются.

Сердятся.

Ну, еще бы, последний день, а он не идет.