Наталья Александрова - Часослов Бориса Годунова

– А они не спросили?

– Не, не спросили! Им с Лялей разговаривать неохота, они Лялю вообще не замечают, как будто ее нет, как будто она не человек. А вот ты со мной поговорила, и я тебе все рассказала, что знала да что видела. И даже про травы всякие. А вот ты еще его спроси, он тоже может тебе много чего порассказать…

Ляля показала пальцем куда-то за спину Ирины.

Ирина обернулась, но позади нее не было никого, заслуживающего внимания – только озабоченные, спешащие по своим делам пешеходы. Да еще черный кот, который сидел возле водосточной трубы, сосредоточенно вылизывая заднюю лапу, как будто находился не на оживленной городской улице, а в тихом провинциальном дворике.

Уж не его ли имела в виду Ляля?

С нее станется…

Ирина повернулась к Ляле, чтобы попросить у нее пояснений, но той уже не было в пределах видимости. Вроде бы только что сидела вот здесь со своим скарбом – и нету ее, ни сумки, ни коробочки, и даже запаха не осталось.

Ирина удивленно огляделась.

Не привиделась ли ей эта колоритная личность? Не померещился ли удивительный разговор? А что – день сегодня жаркий, прямо как летом, душно, парит, перед грозой, что ли…

Да нет, не может быть, никогда с ней такого не случалось. Только что она разговаривала с Лялей и узнала от нее, что на этом самом месте двадцатого мая, в тот самый день, о котором расспрашивал ее следователь Дятел, убили какую-то женщину.

И, по Лялиным словам, убийца стрелял из красной машины. Из машины цвета крови…

А по документам цвет ее собственной «Мазды» так и называется – «бычья кровь»…

Теперь понятно, почему следователь Дятел заинтересовался ее «Маздой»…

Хотя… мало ли в городе красных машин? Почему именно ее машина так заинтересовала следствие?

Ладно, надо уезжать отсюда, ничего она больше не выяснит, только себе навредит.

Ирина шла по проспекту, задумавшись, – и вдруг она почувствовала какой-то смутно знакомый запах.

Резкий, неприятный запах. Запах зверя. Запах крупного, опасного хищника. Точно такой же запах она ощутила, когда после командировки в первый раз оказалась в своей машине…

Ирина вздрогнула и обернулась.

Рядом с ней шел мужчина средних лет с желтовато-смуглым лицом и узкими рысьими глазами. Встретившись с ней взглядом, он прошипел, почти не открывая рта:

– Иди вперед, не поворачиваясь и не оглядываясь! Иди, я сказал, не пялься!

Ирина хотела возмутиться, хотела ответить ему резко и решительно, но во рту у нее неожиданно пересохло, язык прилип к небу, и даже дышать ей стало тяжело. С трудом вдохнув, она смогла выдавить из себя только одно слово:

– Почему?

– Вот почему! – узкоглазый незнакомец положил ей руку на талию, словно ласково приобняв, а другой рукой дотронулся до левого бока.

Ирина дернулась было, но почувствовала легкий укол. Она скосила глаза влево и увидела, что в руке незнакомца зажато маленькое шило с тонким, как швейная игла, жалом.

– Дернешься – и тебе конец. Я воткну шило тебе в сердце. Мгновенная смерть…

Ирина почувствовала, как кровь отлила от лица. Ноги у нее стали ватными, и она едва не упала. Не упала она только потому, что ужасный незнакомец поддержал ее.

Она огляделась.

Вокруг по-прежнему текла человеческая река. Десятки, сотни человек спешили куда-то по своим делам, и никому не было до нее дела. Да ее просто никто не замечал. Точнее, замечали на мгновение, потому что она стояла у многих на пути, и ее приходилось обходить.

Ирина увидела себя со стороны. Себя и своего страшного узкоглазого спутника.

Мужчина и женщина стоят рядышком, мужчина заботливо обнимает свою спутницу – а что она бледна, как полотно, так этому может быть множество причин. Ну, голова у нее закружилась от духоты, сегодня и правда душно, наверное, гроза будет. Или вообще беременная… (тьфу, чтоб не сглазить…)

– Иди вперед! – повторил узкоглазый.

– Я… я не могу! – пролепетала Ирина, с трудом справившись со своим голосом.

– Жить захочешь – сможешь! – И он ощутимо кольнул ее в бок кончиком шила.

Он вскинул голову и посмотрел по сторонам – так хищная птица оглядывает окрестности в поисках добычи.

Ирина взяла себя в руки – и действительно сделала один шаг, и еще один, и медленно пошла по проспекту.

– Так-то оно лучше! – прошипел узкоглазый удовлетворенно. – Теперь налево…

Она послушно свернула – и тут же оказалась перед запертыми железными воротами, которыми была перекрыта ведущая во двор арка. В этих воротах имелась небольшая калитка. Она тоже была заперта на кодовый замок.

– Здесь закрыто! – вполголоса констатировала Ирина, почувствовав странное злорадство.

– Закрыто – откроем! – Узкоглазый скользнул свободной рукой по замку, и он с негромким щелчком открылся.

Узкоглазый втолкнул Ирину в калитку и шагнул следом, по-прежнему прижимая кончик шила к ее боку.

Они оказались в узком дворе, заросшем сорняками. В углу двора был железный бак для отходов, на котором сидел облезлый кот с драным ухом. Узкоглазый подтолкнул Ирину к этому баку. Глаза его вспыхнули недобрым тусклым огнем.

В этих глазах Ирина увидела свою смерть. Эта смерть была настолько близка, настолько неизбежна, что Ирина даже не испугалась – она только огорчилась, что умрет в этом грязном, запущенном дворе, рядом с переполненным помойным баком, и единственным свидетелем ее смерти станет облезлый дворовый кот… И небось, пихнет ее тело этот злодей прямо в бак, а там воняет… Тут Ирина сообразила, что ей уже будет все равно, и покорилась судьбе.

Узкоглазый поднял руку с шилом.

Ирина попятилась – но отступать ей было некуда, за спиной у нее был тот самый бак для отходов. Она выдохнула и собралась закрыть глаза, чтобы больше не видеть страшное узкоглазое лицо, вообще ничего не видеть…

И в это мгновение за спиной убийцы промелькнула какая-то стремительная тень, и что-то большое и, наверное, тяжелое опустилось на его голову.

Узкоглазый от неожиданности присел, вскинул руки, защищая голову, при этом выронил свой страшный инструмент. Шило покатилось по земле и укатилось под бак.

А Ирина разглядела, наконец, того человека, который отменил или, по крайней мере, отсрочил ее смерть.

Это было существо предположительно женского пола, одетое в некогда лиловый, а сейчас просто грязный спортивный костюм немыслимого размера и кокетливую соломенную шляпку с грязно-голубой шелковой лентой.

Короче, это была бомжиха Ляля – и сейчас ни один другой человек не вызвал бы у Ирины такой симпатии. Ирина готова была ее расцеловать – несмотря на запах.

Ляля огрела узкоглазого убийцу по голове той самой пластиковой сумкой из супермаркета, полной непонятных коробок, пакетов и свертков.