Эрнетта Беткер - Гений без лица

– Ты ходишь по краю. – Старший поспешно нагонял брата. – Мы должны устранять аномалии, а не обеспечивать им долгую и счастливую жизнь.

Йохан остановился и пристально посмотрел на черного корректировщика:

– Джер. – Сказал он твердо. – Это не аномалия. Это ребенок.

С этими словами он отвернулся и усерднее прижал ребенка к груди. Он все еще неосознанно закрывал его своим телом и убеждал себя мысленно, что Джер не станет стрелять.

Йохан удалялся прочь поспешным шагом. Джер остался стоять на месте. Он смотрел вслед брату и сквозь заснеженный туман до упора провожал его холодный силуэт. Черный не хотел участвовать в преступлении. Он отказывался принимать решение брата и корил себя за бездействие. Джер предался меланхоличной философии: так же, как вселенная разделила судьбу этого ребенка на две жизни, так эта аномалия пробила брешь в крепких отношениях братьев, которые раньше никогда друг в друге не сомневались.

Джер не сможет простить Йохана за его сердобольную ошибку.

Над заброшенным маленьким миром нависла неприступная тишина, которую всего лишь на мгновение нарушило эхо от выстрела.

Тео открыл глаза. Голосовое оповещение объявляло из каждого динамика о том, что пора подниматься. Юноша никогда не любил этот звук, но только он был способен поднять его с постели. Тео посмотрел на время и задумчиво хмыкнул.

– Одо, выключи звук.

Система послушалась.

Тео потянулся на кровати и громко потребовал:

– Распорядок дня.

Тут же раздвинулись шторы, из динамика заиграла классическая музыка, а на белой стене отобразилось расписание. Одо, домашняя система управления, послушно озвучил пункты:

– В Вашем распорядке дня числится посещение консерватории в 13 часов. Вечером, в 19:00, Вы должны явиться на ужин к маме по случаю Вашего дня рождения.

– Как? – Изумился Тео. – Сегодня?

– Именно, господин Остерман. – Отозвался голос.

Теодор поморщился от яркого дневного света, поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Встав у зеркала, он окончательно открыл глаза.

По другую сторону на него смотрел сонный юноша с взъерошенными волосами, прищуренными карими глазами, острым носом и бледной кожей. Молодой человек взял с полки деревянный гребешок и попытался привести себя в порядок. Он любил чистоту и аккуратность во всем, поэтому каждое утро первым делом занимался своим внешним обликом. Тео не любил подолгу оставаться в постели и тратить время на бессмысленную леность. Юный мистер Остерман отличался особой дисциплинированностью в своем распорядке дня и всегда старался сделать больше, чем запланировал. Он был требователен к себе и не жалел сил на пути к успеху, хотя времени для воплощения задумок в жизнь у него было предостаточно.

Вспышка света заставила вздрогнуть.

– Сканирование завершено. – Беспристрастно произнес Одо.

В углу зеркала отобразились данные о хозяине дома: «Теодор Остерман, 16 лет, рост 165 см, вес 61 кг».

Тео поднес зубную щетку к устройству, встроенному в стену, и получил стандартную дозу зубной пасты.

– А что там с моим здоровьем? – Спросил он, энергично прожевывая пасту.

– Организм в норме. Рекомендуется изменить режим питания. – Отозвался голос. – Вы употребляете слишком много углеводов.

Тео выплюнул пасту и посмотрел в зеркало:

– Так, значит, все дело в режиме питания? – Спросил он у своего отражения. – А я думал, что я сумасшедший.

Юноша всегда считал, что с ним что-то не так. Ведь Тео отличался от всех людей на земле. Он хранил тайну своего необъяснимого существования и нес через свою жизнь необычайно поразительную историю судьбы.

Засыпая ночью в какой-нибудь рядовой четверг 2106-го года, он просыпался утром в тот же самый день, но в другом, 2044-ом году. А по окончанию дня в 2044-ом, юный мистер Остерман снова возвращался на шестьдесят два года вперед, и для него наконец-то наступала пятница. Но Тео ориентировался не по дням недели, а по датам, поскольку четверги в большинстве своем в разных годах могли не совпадать.

Когда человек закрывает глаза, он видит сны. Но Тео не помнил своих снов. За сон он воспринимал свою вторую, параллельную реальность.

Он живет в двух столетиях, в двух мирах, которые, как ему кажется, совершенно никак друг с другом не связаны.

– Знаешь, Одо, – юноша все еще смотрел на себя в зеркало, – я до сих пор не понимаю, какая же из этих двух жизней – ложь, а какая – правда. Сейчас я уверен, что все вокруг – настоящее, потому что я вижу и ощущаю мир как наяву. Но когда я ложился спать в 2044-ом году несколько часов назад, я был уверен, что усну, а не проснусь. Как же я устал от этого. И запутался.

– Голосовое повествование не распознано. Пожалуйста, повторите приказ. – Отозвался Одо.

Тео меланхолично посмотрел наверх. К потолку были прикреплены множественные миниатюрные рельсы – пути для перемещения Одо. Система присутствовала повсюду. На кухне она управляла манипуляторами в виде нескольких металлических рук, занимающихся готовкой. В ванной комнате вспомогательные приспособления регулировали температуру воды и подачу мыльных субстанций. Гостиная и по совместительству спальная комната также была объектом наблюдения электронного организма: Одо следил за хозяином и всегда был готов распознать его голосовые требования. Помимо прочего, Одо управлял двумя квадратными и неестественно медлительными андроидами, занятыми бытовой уборкой и разносом напитков. На первый взгляд они казались весьма неповоротливыми и нерасторопными, но, благодаря множественным щупальцам и длинным конечностям, заметно упрощали быт. Неудивительно, что в современном мире так много подростков живет отдельно от родителей: домашняя система управления делает комфортным проживание даже самых несамостоятельных и неприспособленных к жизни индивидов. Полвека назад о подобных условиях не могли мечтать и богатейшие жители столицы. Но технологический прогресс удешевил вспомогательные механизмы и сделал их использование доступным и повсеместным.

– Одному человеку приснился сон, что он бабочка. – Вспоминал Теодор. – Бабочка порхала целый день: ей было легко и приятно. Она танцевала в потоках ветра и купалась в солнечных лучах. Но потом человек проснулся. Его сон показался ему настолько реальным, что с тех пор он не может понять: то ли он человек, которому приснилось, что он бабочка. То ли он бабочка, которой снится, что она человек.

– Голосовое повествование не распознано. Пожалуйста, повторите приказ.

Несмотря на обширный спектр способностей, Одо оставался всего лишь системой управления домом. Он не мог поддержать юношу в его стенаниях. А потому иногда казался совершенно бесполезным. Но Тео знал: именно благодаря невосприимчивости Одо, тот никогда не сможет выдать его тайну. А это означает, что юноша может беспрепятственно делиться своими переживаниями с помощником и доверять ему как никому другому.