Галина Вильченко - Бабушкина икона. Алька и её друзья

– Алевтина, не молчи, пожалуйста, – попросил Гришаков.

– Вообще-то, я их почти не знаю, – тихо проговорила Аля и виновато посмотрела на мужчин.

Своим взглядом она как будто извинялась за то, что не может им помочь найти убийц четы Павловых.

– Вы лучше задавайте мне вопросы, а я, если знаю, отвечу, – попросила она.

– Когда ты видела последний раз Павловых? – задал первый вопрос Владимир Юрьевич.

– Не помню точно, но уже после того, как из Междуозёрска приехали.

– Где ты их видела?

– Я заходила к ним домой.

– Зачем?

– Узнать, что они знают о Юле.

– Зачем ты хотела узнать что-то про Юлю? Пять лет ты ею не интересовалась, и даже старалась избегать с ней встреч, и вдруг такой интерес! Чем он вызван?

– Так ведь надо что-то с Таней решать, вдруг Юлька от неё откажется, тогда я смогу её официально удочерить. Алёна Борисовна увезла детей, а у меня отгулы были, вот я и решила заняться этим делом, – Алька постаралась сделать глаза максимально честными и в упор посмотрела на Гришакова, потом на Тихонова. Гришаков еле заметно ухмыльнулся.

– И что тебе сказали Павловы? – поинтересовался Тихонов.

– Сказали, что давно её не видели. Да мы поговорили всего несколько минут в прихожей! Вернее, это со мной Сергей Петрович разговаривал, а Мария Семеновна сразу же ушла в комнату. А он сказал, что Паша погиб и теперь они остались совсем одни. Вот и всё. А сегодня, когда я пришла с работы, Сергей мне показал записку. Но я не успела к месту встречи, поэтому позвонила им. Трубку сняла Мария Семеновна и сказала, что она мне ничего не писала. А потом попросила подождать, сказала, что кто-то пришёл и всё, трубка некоторое время молчала, а потом раздались короткие гудки.

– Сколько примерно было времени, когда ты звонила Павловым? – спросил майор.

– Перед самым твоим приходом, а на часы я не смотрела.

– Так, хорошо. Во сколько у тебя закончился рабочий день?

– Какая разница? Домой я пришла в седьмом часу.

– Когда у тебя закончился рабочий день? – повысил голос Владимир Юрьевич.

– В три, – тихо ответила Алька.

– Где ты была с трех до полседьмого?

– Гуляла, погода хорошая.

– Где гуляла?

– Не помню!

– К этому вопросу мы, возможно, ещё вернемся. А теперь скажи, для чего тебе понадобился Ермаков?

– Он мне совсем не нужен, просто девчонки попросили, чтобы я его приютила на время, он дома не высыпается, – пояснила Аля.

– И кто же ему мешает спать одному в пустой квартире? – не отставал от неё Гришаков, слегка ухмыляясь.

– Володь, что ты ко мне пристал? Сам знаешь, какое у него сейчас положение дома, брат женился, племянник родился и плачет целыми днями…

– Он уже неделю жил в Наташиной квартире на Гражданской. Абсолютно один! – прервал её Владимир Юрьевич.

– Так ему скучно одному, и потом, надо ему ужин приготовить, чтобы после работы он поесть нормально мог. И утром разбудить и на работу собрать.

– Ты смотри, Николай Петрович, сколько заботы о бедном парне! И с чего бы это, а?

– Он мне помогает по немецкому языку к экзаменам готовиться. И я вообще не могу понять, почему вас заинтересовал этот вопрос? Хорошо, больше он у меня ночевать не будет! И если я не сдам экзамен, то ты, Володя, будешь виноват! – со слезами на глазах почти прокричала Аля. – И потом, это же ты его ко мне послал чуть ли не в приказном порядке!

– Ладно, ладно, успокойся, я не против, если он будет за тобой немного присматривать. Можешь учить с ним иностранный язык, – улыбнулся майор.

Тихонов поднялся со стула:

– Ладно, я пойду домой. А ты, Алевтина, будь осторожна. Что ты не говоришь нам всей правды, я нисколько не сомневаюсь, и хочу тебя предупредить, что церемониться с тобой я не собираюсь, есть такая статья в уголовном кодексе, где говорится о сокрытии от следствия фактов и введение следствия в заблуждения и так далее. Почитай на досуге. Там описан лучший вариант, а худший – вспомни Павловых, – Тихонов ушел.

– Володя, он что, меня пугает? – тихо спросила Аля.

– Нет, предупреждает. Знаешь, Алевтина, устал я сегодня, поэтому не буду от тебя правды допытываться, но ты все же подумай, что тебе Николай Петрович сказал. Сегодня Павловы, а завтра кто? Ты не боишься, что это будешь ты?

– Володя, честное слово, я ни при чём! Во всяком случае, то, что я знаю, к убийству отношение не имеет! И единственное, что я скрыла от вас, это то, что Павловы не признают Танюшу за свою внучку.

– Почему? – удивился Владимир Юрьевич.

– Они говорят, что Юля сама им сказала, что Таня не дочь Паши. Володя, но Юля никогда не сказала бы, что Таня не Пашина дочка, особенно после его гибели. Сам подумай, зачем ей это? А с родителями самой Юли я поговорить не смогла, их не было дома. И ещё я не сказала тебе, что у меня кое-что пропало, так по мелочи, но всё равно неприятно, когда знаешь, что кто-то в твоё отсутствие разгуливает у тебя по дому и берёт твои вещи. А девчонки меня ругают, что я ключ кладу под крыльцо, и об этом знают не только мои друзья. Вот поэтому я и меняю замок. Да ты это и сам знаешь.

– Что у тебя пропало? И почему ты мне ничего не сказала? Почему я всё узнаю через третьих лиц?

– Пропало кое-что из хрусталя, подарок девчонок мне на восьмое марта и ещё кое-что.

– Вот что, красавица, бери лист бумаги и подробно – что у тебя пропало.

– Но я не могу вот так сразу вспомнить! Можно я дома посмотрю и напишу, а потом тебе передам? – заискивающе спросила Аля у майора.

– Хорошо. Аля, кому ты звонила? Ты понимаешь, что у меня могут быть неприятности?

– За что? Я же ничего не сделала, только воспользовалась телефоном!

– А теперь представь себе, что ты замешана в убийстве Павловых и предупреждала сообщников?

– Но я никого не убивала, а позвонила… Никого я не предупреждала! – голос у девушки задрожал, и она заплакала.

Владимир Юрьевич поморщился. Он потянулся к телефону, снял трубку и буркнул:

– Ты скоро? Так забери её от меня, отправляйтесь домой учить немецкий, – майор положил трубку, – рыдать не надо, Алевтина, просто надо нам доверять, тогда и не будешь попадать в разные неприятные ситуации.

В кабинет несмело заглянул Сергей.

– Все, Алька, аудиенция на сегодня окончена. Можешь идти. Ермаков, задержишь на минутку! – Владимир Юрьевич подождал, пока Аля скроется за дверью. – Вот что, старлей, отвечаешь за неё головой, понял? Эта записка появилась не случайно. Иди, пока она не удрала.

Сергей не заставил себя долго упрашивать и побежал догонять Альку. А Гришаков потер усталое лицо руками и задумался. К нему присоединился капитан Сергиенко.

– И что она тебе сказала?

Владимир Юрьевич пересказал ему беседу с Алькой.

– Надо девчонок тряхануть, они наверняка знают, что случилось, и почему Алька пошла к Павловым.