Адель Нагая - Искра-2. Недосягаемое. Любовный роман

Музыка вздохов Кира не заставила себя долго ждать. Искра была умницей, и делала все так, как они ее и учили. Даже лучше. Она постоянно открывала для них, искушенных любовников, что-то новое, вытворяла такие штуки, что порой заставляла их тревожиться: откуда у нее это? Кто мог ей показать такое? Как у нее только фантазии хватило? Но разве они хотели бы ее до сих пор так страстно, даже сильнее чем прежде, если бы она была другой?

Кир захлебнулся собственным стоном и напряженно выгнулся под нею, а потом обмяк и запрокинул голову, восстанавливая дыхание. Искра выпрямилась и ласково провела обеими руками у него по груди, словно желая собрать и выкинуть его усталость. Он положил свою ладонь поверх ее рук и произнес с хрипотцой:

– Мне нужно пять минут чтобы отдышаться, малыш.

Она кивнула и перекатилась на спину. Ее взгляд встретился со взглядом Августа. Тот поднял одну бровь.

– Ты даже не испортила прически, – сказал он одобрительно, расстегивая на груди рубашку, – до сих пор волосок к волоску.

– Но ты же любишь, когда я такая, – хитро подмигнула она.

– Не сегодня, – щелкнул языком Август и, бросив сигарету в пепельницу, протянул ей руку, приглашая сесть с ним рядом.

– И что же ты сделаешь?

– Для начала, избавлю тебя от платья.

Кир уважал их с Августом негласный постельный кодекс. Искра еще не все о нем знала, но ее женское чутье, как правило, работало верно, и они всегда двигались слаженно, все втроем. Не то, чтобы они от нее что-то скрывали. Просто, правил как таковых сформулировано и не было. Только общие привычки.

Никогда не произносить слово «нет» в постели.

Кир не припоминал, чтобы они хоть раз обсуждали с Августом такое, но точно знал, что это правило есть, и оно железно.

Поэтому сейчас он был вынужден сдерживать себя, чтобы промолчать и не вмешиваться.

Видимо, корабельный генератор перешел в режим экономии, и освещение в каюте сменилось. Верхний свет погас, осталась только желтоватая полоса подсветки вдоль плинтусов да несколько свечей на прикроватной тумбочке. Свечи были из тех, что, не смотря на свой крохотный объем, каким-то чудом горят по многу часов. Кир и не заметил этих свечей до тех пор, пока Август не взял одну из них в руки.

Он склонился над распростертой на постели Искрой, провел ребром ладони от ее шеи, меж грудей и до пупка. Потом повторил тот же путь языком, мучительно медленно, откровенно игнорируя то, как она приподняла бедра, моля его продвинуться дальше.

– Перевернись, – негромко приказал он.

Искра повиновалась, улеглась на живот и, чувствуя, как она начал массировать ее спину, произнесла глухо:

– Надеюсь, ты понимаешь, что я сейчас не в массаже нуждаюсь?

– Я только слегка тебя разогрею, – пропел Август, продолжая круговыми движениями растирать ее кожу.

Искра фыркнула и уткнулась лбом себе в запястье. Она уже избаловалась такими вещами, и не ждала никакого подвоха, просто заставила себя расслабиться и набраться терпения. Если Августу хочется, чтобы ее кожа стала немного краснее и горячее, пусть трудится до необходимого ему результата. Она встретилась взглядами с Киром. Тот лежал на боку в изножье кровати, предоставив любовникам больше места для маневров, и молча улыбался, следя за умелыми движениями рук Августа. Вдруг тот перестал массировать ей спину. Искра заметила, что на переносице наблюдавшего Кира собрались морщинки, а в глазах промелькнула тревога. Она приподняла голову, обернулась к Августу и увидела в его руке свечу.

– Свечки – детям не игрушка, – сказала она, с опаской наблюдая, как он держит крохотный огонек прямо над ее обнаженным телом.

– Тебе понравится, – заверил ее Август.

– А ты в этом увер… ох!

Она не успела даже задать вопрос, когда первые капли горячего воска пролились ей на поясницу. Она ахнула и инстинктивно вздрогнула, зажатая меж бедер оседлавшего ее Августа. И тот тихо зашипел, возбужденный ее движением, а потом поднес свечу к ее позвоночнику.

– Слишком близко, – не удержался от предостережения Кир.

Август поднял свечу повыше и наклонил, давая новой порции воска упасть Искре меж лопаток.

– Горячо! – вскрикнула она и зажмурилась.

Кир приподнялся на локте, вглядываясь в ее лицо. Когда ее глаза открылись, он старательно читал ее выражение лица, отыскивая в нем малейший признак недовольства и боли. Август замер, глядя на Искру сверху вниз и поигрывая свечой на ладони: в ней снова перетекал от края к краю воск, готовый для новой порции пыток.

– Больно? – спросил Кир, готовый по первому ее знаку уложить белобрысого на обе лопатки.

Но Искра замотала головой и хрипло спросила, не оборачиваясь к Августу:

– Тебе это доставляет удовольствие?

– Время от времени у меня бывает такое настроение, что да.

Август наклонился и поцеловал ее раскрасневшуюся спину. Она вздрогнула от этого прикосновения, думая, что ее снова ждет обжигающий воск. Кир прочел на лице лже-брата откровенное наслаждение: ее конвульсии были ему по душе. Пожалуй, Кир бы разделил с Августом это ощущение, если бы под ним лежал кто-нибудь другой, а не дорогая его сердцу женщина.

– И еще немного. Это последний раз, обещаю, – произнес Август.

Искра закусила губу и кивнула. Они избегала смотреть на Кира, и это ему не нравилось больше всего: он был уверен, что в этой ситуации она никак не могла получить и толики удовольствия. Она предпочла просто перетерпеть и скрывала это от заботливого Кира. Он заскрипел зубами, представляя, как Август расплатится ему за это позже.

На этот раз блондин пролил Искре на спину сразу с десяток раскаленных жемчужин. Она звонко вскрикнула и ссутулилась от боли. Август поспешно склонился, подул на ее обожженную кожу.

– Если у нее останутся ожоги… – заговорил Кир угрожающе, но, поймав самый ледяной взгляд Августа из его категории «заткнись», предпочел оставить угрозу незаконченной. Август и сам знал, что его ждет, если Искра пострадает.

Блондин, между тем, до предела возбужденный той мукой, что он устроил их подруге, притянул ее встать на колени и прижаться многострадальной спиной к его прохладной груди.

– Иногда… мне нравится… делать это жестко, – сказал он ей на ухо, – и нравится, как партнерша вздрагивает от того, что я с ней делаю.

Он проник в нее пальцем и, удовлетворенно заметив, что она, совершенно готовая, влажная и сладкая, потянулась навстречу, убрал руку. Искра разочарованно захныкала.

– Иногда мне нравится мучить. От этого развязка будет еще слаще, поверь, – проговорил Август, поглаживая ее плечи, убирая с ее шеи растрепавшиеся пряди.

А потом он вошел в нее. Неожиданно, рывком, наверняка болезненно и сразу во всю длину. Она ахнула, опустилась на руки и выгнула спину с восторженным удивлением на лице. Это было именно то, что она хотела. Как он мог почувствовать и рассчитать это? Август не дал ей и секундной передышки, принялся вколачиваться в нее так, что Кир на один момент зажмурился. Однако Искра несомненно нуждалась как раз в этом. Она то кусала губы, то размыкала их в беззвучной мольбе «еще», «сильнее». А он, даже не видя ее лица, все понимал и делал, как она просила, погружаясь в нее раз за разом так яростно, словно если бы мог, убил бы ее таким образом.