Адель Нагая - Искра-2. Недосягаемое. Любовный роман

© Адель Нагая, 2019

ISBN 978-5-0050-0719-3 (т. 2)

ISBN 978-5-0050-0720-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора:

Если ты не читала первую часть «Искры», то тебя с первых страниц ждет недоумение. Не суди меня строго: иногда бывает потребность рассказать что-то подобное. А если ты не приемлешь сцены группового секса и упоминания однополой любви, nо закрывай скорее этот файлик, очисти историю, форматируй жесткий диск, выбрасывай компьютер, сжигай комнату. Если же ты готова рискнуть, то знай: я это ценю.

С приветом, А.

Она касалась пластинок самыми кончиками пальцев. Иначе длинные ногти-стилеты оцарапают драгоценный винил. Внизу, под ее ногами, бесновалась толпа, танцующая в ультрамарине клубной подсветки. Льющаяся из-под пальцев ди-джейки музыка гипнотизировала, заставляла людей двигаться в рваном темпе, изгибать руки под немыслимыми углами. Смотреть на это весь вечер было бы больно, но ее спасали защитные очки с прикольными линзами-калейдоскопами. С этими штуками ей даже не нужно было принимать никаких «колес», все и так казалось каким-то… обмакнутым сперва в желтый мед, а потом в банку с сиреневыми стразами. Помощник ди-джейки время от времени подавал ей воду с лимоном – никакого алкоголя на работе. Даже если очень хочется.

– Красотка, спускайся к нам! – крикнул под ее левым каблуком пляшущий вокруг своей оси кубинец с дредами до пояса, – ты такая секси!

Она снисходительно ему улыбнулась. Она знала, как она выглядит, и какой ее видят. Она долго этого добивалась, а теперь могла наслаждаться результатом. Она была желанна, популярна, обожаема. Мечта практически любой женщины – стать такой. И ее мечта в том числе, правда, давно забытая.

– Тэд, подмени меня, – обратилась она к своему услужливому подмастерье, – курить хочу смертельно.

– Только осторожно там, – предупредил парень, подступая к пульту.

Курить в зале было не запрещено, над толпой танцующих во всю клубился сизый дым, но она, конечно, туда не спустилась: ее обязательно облепят так, что не вырвешься. Она бочком пробралась за сцену, сдернула с вешалки свой пиджак и вышла на задний двор.

Она бегло осмотрелась, чтобы убедиться, что не потревожит какую-нибудь парочку или не встретит тут кого похуже. Но задний двор был пуст, и она принялась шарить в карманах. Руки ее нетерпеливо тряслись, пока она загребала пальцами зажигалку и опаляла кончик сигареты.

Она втянула в себя дым с такой жадностью, словно только им и могла дышать. После трех затяжек ее дрожь отпустило, можно было уже не поддерживать второй рукой себя за запястье, боясь выронить драгоценный «Винстон», и девушка с облегчением откинулась спиной к кирпичной стене.

– Нервничаешь? – спросила она себя саму вслух. Спросила по-русски: на языке, на котором не говорила уже шесть лет. Голос у нее вышел хриплый, ударение в слове само собой упало на последний слог: коряво, по-иностранному.

Девушка нервно рассмеялась, прочистила горло и повторила вопрос на октаву выше. И еще не октаву выше. И еще. Но отвлечься не выходило. Никого она не проведет своими вокальными упражнениями.

О да. Она не просто нервничала. Ее одолевал ужас, дрожь во всех внутренностях. Так всегда бывало перед его приездом в город. Она не видела его много лет, но каждый раз, осознавая, что расстояние между ними сокращается да минимального, она просто с ума начинала сходить. От ненависти. От волнения. От безызвестности.

Она знала, что не увидит его, а он не увидит ее, но все равно у нее тряслись руки, и на ночь приходилось выпивать двойную дозу антидепрессантов. Годы шли, но ничего не менялось. Время не затупило эту боль ни на один процент. Легче не становилось. И если бы она не знала, что от этой боли существует лекарство, она давно свихнулась бы.

Но излечиться можно. И на раз все должно закончиться.

Изматывающая, выжимающая до последней капли жара висела над городом с самого рассвета. Под палящим солнцем тени испарялись едва ли не с шипением, асфальт размяк, словно торфяное болото, а зеркальное стекло небоскребов, казалось, вот-вот начнет и капать за шиворот несчастных, обливающихся потом прохожих.

Только псих мог в такой зной подняться на раскаленную крышу 10-этажного здания и, стоя там, потягивать горячий кофе из кружки. А Кир как раз считал себя психом. Нешаблонным, презирающим нормы и правила. Такие как он, обычно живут в живописных мансардах, ведут странные блоги, ездят на мопеде, и у них вечно нет ни гроша за душой.

Но у Кира все сложилось иначе. В шикарном здании, что высилось под его ногами, он был далеко не последним человеком. Он являлся учредителем компании, держателем 25% акций, у него был целый этаж подчиненных, заместитель, секретарша, курьер и прочие атрибуты успешности. И это всё ему претило. Он содрал с шеи удавку-галстук дорогой марки, повесил на перекладине спутниковой антенны свой пиджак и с наслаждением расстегнул ворот рубашки. Ему удалось поймать в этом знойном штиле легкий ветерок, и он замер, впитывая каждое его дуновение. Никакой офисный кондиционер или ионизатор не заменит этого. Настоящее, такое близкое небо, чистый, насколько это здесь возможно, воздух. На высоте почти не пахло выхлопами и жарящейся об асфальт резиной. Здесь было хорошо и спокойно. Теперь он понимал, почему Августа всегда сюда тянуло.

Да, на самом деле, раньше это было не его тайное место для уединения. Он украл его у Августа. Брата, как думали все. Любовника, – знала только Искра.

«Искра с большой буквы», – как любил уточнять Кир, когда говорил про нее за глаза.

«Наша Искра», – как говорил о ней Август, когда никто посторонний не слышал.

Их маленький секрет. Секрет на троих. Еще год назад, до ее появления, в жизни обоих лже-братьев все летело к чертям собачьим. Они сами не знали, ради чего столько лет поддерживают эту тайную, тягостную для обоих связь. С момента, когда у них все закрутилось в угаре какой-то студенческой вечеринки, прошло уже семь лет. Они построили бизнес, разбогатели и возмужали. Но в плане личных отношений они… замерли. Даже нет, они метались, словно заблудившиеся в темном закоулке тени – от любви до ненависти и обратно. Они изменяли, игнорировали, провоцировали друг друга. Просто от скуки. Потому что никак не находили выхода из этого темного, липкого тупика. И они питали свои отношения любыми эмоциями, все чаще болью, которую старались причинить друг другу. Это тянулось до тех пор, пока на пороге их офиса не появилась Искра. Отражение каждого из них, пара каждому, их общая гармония и их примирение.

Они не сразу это поняли. Они мучали и ее, и себя. Играли в благородство, изображали гордость, передавая ее из рук в руки, словно игрушку. И едва ее не потеряли. Кир вспоминал о тех их поступках с содроганием, как о страшном сне. И всякий раз млел от мысли, что реальность – прекрасна. Искра осветила своим сиянием их темный, липкий тупик. Она не вывели их оттуда, нет. Но и не побоялась остаться там с ними.