Михаил Араловец - Дубровский 2.0. Перезагрузка

– Отлично, так и сделаем, – оживился Шабашкин.

– Леонид Вячеславович, в такую погоду это чистое безумие. Вы рискуете, – попытался остановить полковника Троекуров.

– Сколько раз в жизни я рисковал по-настоящему. А это разве риск – залезть на крышу. Проводите меня, Брикс. Да, попрошу не входить в кабинет. Там нужно все осмотреть. Андрей Гаврилович, проследите. Анонимное письмо я беру с собой, чтобы ни у кого не возникло соблазна его уничтожить.

При этом полковник многозначительно посмотрел на Дубровского-старшего. Тот, однако, уже не обращал внимания на Шабашкина. Он возмутился поведением Троекурова.

– Гаврилыч, с каких пор ты стал доверенным лицом этого оборотня в погонах? Старые друзья так не поступают. Изволь объясниться.

– Петрович, я давно тебе хотел сказать, что Маша и Владимир не подходят друг другу. Моя дочь – скромная и чистая душа, твой сын, сам знаешь, ведет разгульный образ жизни. Она будет с ним несчастна, рано или поздно он бросит ее. Я не хочу этого, она у меня единственная дочь, и я не позволю сломать ей жизнь.

– Значит, мой сын недостоин такого сокровища, как твоя дочь, – побагровел Дубровский-старший. – Рылом не вышел. А кто вышел? Шабашкин? Этот слизняк? Вот, значит, почему ты вертишься возле него. Набиваешься в родственники?

– Возможно, я бы закрыл глаза на образ жизни Владимира, но он вчера оскорбил Машу и меня. Меня – ладно. Но дочь я ему не прощу.

– Не лезь в их отношения, не лезь в дела моего сына. Ты находишься у меня в доме, в гостях, пользуешься моим гостеприимством, пьешь, ешь, спишь и при этом науськиваешь Шабашкина на Владимира. Как это называется?

– Я не набивался к тебе в гости! И жалею, что приехал. Что касается кражи, я не верю, что Владимир ее совершил. Но это должно послужить ему уроком. Может, образумится.

– Это ты должен образумиться, капитан.

– Не сметь так со мной разговаривать! К черту этот дом! Ни минуты здесь не останусь.

– Скатертью дорога! Посмотрю, как ты будешь до Выборга добираться.

– Они ссорятся? – встревоженно спросил Чапаева Гастингс.

– Нет, они спорят о том, как лучше сделать ремонт крыши.

– Зачем спорить, надо просто позвать специалиста.

– Они выбор сделать не могут.

Между тем Дубровский-старший и Троекуров разошлись, крайне недовольные друг другом. Раздраженный донельзя генерал подошел к столу и налил себе рюмку коньяку. Троекуров же поднялся на второй этаж к дочери.

Вернулся Брикс.

– Проводил?

– Так точно, Кирила Петрович.

– Там вправду ловится сигнал?

– Нет, что вы, я пошутил.

Генерал со смехом покрутил головой:

– Моло-о-одчик! Ценю. Выпьешь?

– Спасибо. Я на службе.

– Господа, что вы такие скучные? – обратился Дубровский-старший к иностранцам. – Веселей надо быть! Это не по-нашему. Новый год на носу. Кто празднику рад, тот накануне пьян. Шутка. Но выпить надо.

– Слишком рано для выпивки, – отказался Гастингс. – Я пойду к себе.

– Какой-то ты правильный, не нашенский, сразу видно, – вздохнул генерал и кивнул Чапаеву: – Не переводи. А вот Эрки – наш человек, верно? Давай махнем, и ты, Чапаев, с нами, без возражений.

Чапаев и не возражал.

– Ну что, – генерал азартно потер руки. – А теперь – в бильярдную.

– Пуаро говорит, что не умеет играть в бильярд, – перевел Чапаев.

– Знаешь, как в армии говорят: не можешь – научим, не хочешь – заставим, – засмеялся Дубровский-старший. – Брикс, сообрази нам в бильярдную, сам знаешь что.

Как только гостиная опустела, появилась Сюзанна и деловито начала наводить порядок. Она бросила взгляд на телевизор – в новостях по-прежнему говорили о метели. Потом собрала грязную посуду на тележку и увезла ее на кухню. Из бильярдной вернулся Брикс:

– Сюзи, ты где?

– Я здесь, папа.

Она вошла в гостиную, вытирая полотенцем руки.

– У нас кончаются продукты, Новый год съест последние запасы. Чем будем кормить гостей, если метель продлится еще день?

– В кладовой полно консервов, побалуем иностранцев тушенкой да перловкой. Не все же икра и балык.

– Что они о нас подумают?

– Тебя это волнует?

– Ну все же гости.

– Ты лучше вот что мне скажи: ты с ним разговаривала насчет вашего сына?

– Да.

– И что?

– Он уходит от ответа.

– Плохо. Похоже, младший Дубровский собрался жениться.

– Я знаю.

– А если знаешь, то надо действовать решительно. Он должен стать официальным отцом Бори.

– Не так-то просто это сделать.

– Надо ради вашего будущего. Если не сделаешь, я сам…

– Подожди, – остановила отца Сюзанна, – кажется, снаружи кричат.

Они замолчали и прислушались.

– Ошибаешься, это ветер.

– Тихо.

Они прислушались. И действительно, с улицы раздался едва слышный крик, заглушаемый воем метели.

– Что это? – Сюзи недоуменно посмотрела на отца.

– Крик, – усмехнулся Брикс, – и я, кажется, знаю, кто кричит. Пойду посмотрю.

– Я с тобой.

Накинув куртки, они вышли на крыльцо. Буря намела здесь приличный сугроб, и Брикс с дочерью провалились в мягкий мокрый снег. Крик раздавался слева от входа. Они спустились по ступенькам и в свете тусклых фонарей увидели две фигуры. Одна лежала в сугробе, издавая протяжные стоны, другая склонилась над ней, впрочем, не делая попыток помочь лежащему человеку.

Стоявший повернул к ним голову и оказался Дубровским-младшим. В стонущем человеке они узнали Шабашкина.

– Что вы с ним сделали? – вскрикнула Сюзанна.

– Абсолютно ничего, этот чудак упал с крыши. Хотел бы я знать, зачем он туда залез, – пожал плечами Владимир.

– Вы ранены? – участливо спросила Сюзанна.

– Кажется, я сломал ногу, – простонал Шабашкин. – Это все вы, Брикс, обманом заманили на крышу, а мобильный там не берет. Я вам этого не прощу.

– Помилуйте, Леонид Вячеславович, какой обман, вчера звонил, все работало. Сегодня, сами видите, какая погода, вот сотовая связь окончательно и отключилась.

– Что произошло? – удивился Дубровский-младший. – Как он там оказался?

– Вы же знаете, сотовая связь перестала работать в доме. Я посоветовал Леониду Вячеславовичу попробовать позвонить с крыши, там всегда берет. Ну, он полез, а дальше – вы сами видите. Кстати, а вы как здесь оказались? Вроде уехали.

– Да помогите же, черт вас всех дери! – закричал Шабашкин. – Хватит болтать!

– Это не по моей части, – уклонился Дубровский-младший и пошел в дом.

Пришлось охромевшего полковника тащить Сюзанне и Бриксу. Кое-как справились. Шабашкина уложили на диван в гостиной. Брикс принес коньяку ему и промерзшему Дубровскому-младшему. Тут же выяснилось, как он очутился на месте падения незадачливого полковника. Отъехав примерно с километр от усадьбы, Владимир потерял дорогу и застрял в огромных сугробах. Не спас и мощный «Рендж Ровер». Напрасно водитель давил на газ, машина все больше погружалась в снег. Когда колеса наполовину ушли в сугроб, Владимир выключил двигатель и побрел к усадьбе. Здесь он и стал свидетелем полета Шабашкина с крыши.