О. Дэкаэн - Идеальная дочь. Книга 2

Но меня мало заботит то, что предки не хотят, чтобы их малышка становилась самостоятельной. Они боятся того дня, когда мне, наконец, представится возможность покинуть этот огромный дом..

Я отсчитываю минуты до этого знаменательного события, а они с ужасом проживают каждый день, каждую неделю. Я целенаправленно иду по выбранному пути…

…вечером, хотя скорее ночью, будет вечеринка. Соберётся небольшая компания, человек двенадцать моих друзей, в местном кафе-баре. Только избранные. И сегодня я главная приглашённая! Словно все горят желанием видеть мою персону, а не бесплатную выпивку, за счёт моего папочки. И я жду не дождусь, когда, наконец, смогу отделаться от ежегодных, домашних посиделок и отправиться развлекаться.

Но это лишь в планах на вечер. А до этого – элегантное платье с пышной юбкой чуть ниже колен, шикарный стол с закусками из ресторана, дорогое вино и горы подарков. Весь вечер мне предстоит слушать, какая я замечательная, какая взрослая и красивая в этом кремовом платье… И я буду улыбаться, и говорить «спасибо».

Всё по одному и тому же сценарию из года в год. Не менялись даже гости за столом… за небольшим исключением…

…вечер. Во главе стола мои родители. Мама в красивом голубом платье, обтягивающем по-девичьи стройную фигуру, с собранной вверх копной тёмно-русых волос. Домохозяйка, ни дня не проработавшая за все свои пятьдесят лет. Отец – практикующий врач в собственной семейной клинике. Его когда-то чёрные волосы на висках покрыла седина, сделав их блеклыми. На макушке проглядывалась плешь, которую он пытался скрыть, зачёсывая волосы набок…

А вот и тётка! Полноватая брюнетка, в облегающем брючном костюме алого цвета и бриллиантовыми серьгами в ушах. Её мужа уже давно нет за нашим столом – он умер. Но, несмотря на прошедшие годы одиночества, казалось, что она до сих пор по-настоящему скорбит по нему. Она пришла с двенадцатилетним сыном. Я почти не знаю его, у нас разные интересы. И разница в возрасте…

…Ещё одной женщиной за столом была старая знакомая моих родителей. В этот день я увидела её второй раз в жизни. Я даже имени её толком не помню. Она была чужой, в своём трикотажном, дешёвом платье в цветочек и затёртых туфлях на босу ногу, среди окружавшей её роскоши. Словно ошиблась адресом. Но эта была лишь видимость, она была приглашена…

..был ещё гость. Он впервые предстал перед грозными взорами моих родных. Они его изучали. Отец, слишком ревностно, мать, лишь вяло протянувшая руку для приветствия, тётка с любопытством и злорадной ухмылкой. Лишь женщина в трикотаже казалось, оставалась равнодушной ко всему происходящему в этой гостиной…

…Когда же все, наконец, заняли свои места за праздничным столом, меня начала бить дрожь. Возможно в предвкушении вечера. Возможно, это было осознание того, что я, наконец, готова освободиться от родительской опеки, стать самостоятельной. А может, это было предвкушение от чего-то иного?

Я позволила, родителям и гостям насытить свои желудки, и насладиться красным вином, прежде чем произнести:

– Начнём…

…Происходящее далее, я помню смутно. Словно моё тело больше не принадлежало мне, словно я парила где-то под потолком, отстранёно наблюдая за хаосом творившимся внизу. Словно я осталась совершенно одна…

…Этот день должен был стать особенным, но у убийцы моих родных были другие планы…

– Я могу уделить вам не более двадцати минут, – отрезала женщина, стремительно шагая по направлению к небольшому кафе, через дорогу от здания суда. – Скоро начнётся слушание и я должна быть в зале суда, а не вести пустые разговоры.

– У меня лишь несколько вопросов, – торопливо заверила её Лана.

Она почти бежала следом за высокой женщиной лет пятидесяти. Чёрный, деловой костюм с маленькой брошью на лацкане пиджака и короткая стрижка дополняли образ женщины, наделённой властью. Кольца на пальце не было, а значит и мужа. Детей, скорее всего тоже было. Всем своим видом, она словно хотела приобщить себя к жестокому миру мужчин, доминирующих на судебно-правовой территории.

На Лану женщина-адвокат взглянула лишь раз, когда та остановила её в холле огромного здания и напомнила, что они общались по телефону, не далее как вчера и, что та согласилась на короткую встречу, хоть и после долгих уговоров.

Встретиться договорились в обеденный перерыв. Женщина сразу предупредила, что намерена провести их с пользой для себя.

Кафе, в которое они зашли было небольшим и уютным. Небольшие столики со стульями цвета капучино, затемнённые окна в человеческий рост с живыми цветами в небольших горшках на широких подоконниках, высокий потолок с балочным перекрытием, тихая приглушённая музыка. Лане здесь определённо нравилось.

– Мне не до конца ясно, что вам от меня нужно? – раздражённо произнесла адвокат, занимая свободный столик у окна и нетерпеливым жестом, подзывая официанта.

Тот тут же поспешил к двум новым клиенткам.

Властный тон, с которым эта женщина обратилась к молодому работнику кафе, не оставлял сомнений: долго ждать она не намерена.

– Кофе, чёрный, без сахара. Вам? – бросила она быстрый взгляд на занявшую место напротив Лану.

– Нет, спасибо, – ответила она, но тут же пожалела о своём решении. Живот скрутило.

Опаздывая утром на работу, она так и не успела позавтракать сегодня. Утренний растворимый напиток на рабочем месте, лишь отдалённо напоминающий кофе, выпила почти залпом, заедая горечь единственным оставшимся пончиком. Это был ритуал: каждое утро работник питомника, чья была очередь в этот самый день, приносил коробку со свежими пончиками. За работой время пролетело незаметно и она, на минуту заскочив в офис и взглянув на часы, вдруг с ужасом поняла, что опаздывает на встречу.

И сейчас сидя в этом заведении, со стенами цвета горького шоколада, где, судя по запаху, делали восхитительную выпечку, желудок жалостливо запротестовал от злости на свою забывчивую хозяйку.

– Я вообще согласилась с вами встретиться по одной лишь причине. Интерес к этому громкому делу, прозвучавший в вашем голосе, когда вы мне позвонили вчера, меня насторожил, – продолжала женщина, доставая из сумки зеркальце и критичным взглядом глядя на своё отражение.

Звали её Хелен, фамилию Лана даже и не пыталась запомнить, знала, что не получиться. Листок, с написанными под диктовку Марика данными, лежал у неё в сумке вместе с кучей таких же, ставших уже бесполезными, шпаргалок.

– Хотя то, что вы приходитесь племянницей моего клиента – полная чушь! Я ложь чую на расстоянии и помню подноготную каждого из моих подзащитных, даже если с момента прекращения дела прошёл не один год. Не было у Равиля никакой племянницы, это я помню достаточно хорошо, так что, милочка, не тратьте ни моё время – оно стоит слишком дорого, ни ваше. Вы меня поняли?