Лев Голубев-Качура - Предатель. Боевик, детектив

Слава достаточно подробно объяснил им, как найти СТО, и вежливо проводил до выхода.

– Не нравится мне всё это, – пробормотал Женя, открывая дверцу «мазды», ох не нравится.

– Не нравится, – поддержала капитана Катя. Приедем на место, разберёмся.

«СТО» находилась на выезде из райцентра, и они бы сами легко нашли её, даже не ориентируясь в городе.

На их счастье, а может быть несчастье, машина находилась здесь, и, действительно, без двигателя.

Расспросив хозяина ремонтного заведения они убедились в правоте ранее сказанного – машина уже неделю стоит на ремонте.

Пока Женя дотошно уточнял «где, что и когда», Катя осмотрела машину.

Так, «не солоно хлебавши» они и покинули ремонтный комплекс.

Значит мы ищем не в том месте, и не в том направлении, резюмировала результат их поиска Катя.

Ты права, согласился капитан, надо будет подумать. А сейчас…, посетим-ка мы местную полицию. Авось что-нибудь узнаем.

* * *

На вопрос: «Могу ли я увидеть начальника убойного отдела?», дежурный лейтенант вначале окинул Женю и Катю оценивающим взглядом, затем, задал дежурный же вопрос: «По какому вопросу? Ваши документы!»

Ознакомившись с удостоверениями (Жене показалось, что дежурный очень уж медленно читает Катино удостоверение, и слишком часто сверяет её лицо с фотографией), наконец-то вернул их, и лаконично сказал: «Второй этаж. Направо по коридору. Третья дверь.»

Постучавшись, вошли: Женя впереди, Катя за ним

За столом, читая какой-то документ, сидел, сухощавый, похожий на обгоревшую головешку, майор. Приспущенный галстук, расстёгнутый ворот рубашки и расслабленная поза – всё говорило о том, что он не ожидал прихода посторонних людей.

Оторвавшись от чтения, он поднял вопрошающе-строгий взгляд на вошедших. А через мгновение взгляд его изменился – он стал радостным и тёплым. Глаза окружила сетка мелких, смешливых морщинок, и, он, быстро выбравшись из-за стола, уже протягивал руку для приветствия.

– Привет, дружище! Рад тебя видеть в своих пенатах! Такой человек, и без бутылки?! – встретил их гортанный, с небольшим акцентом. голос.

Женя с этим майором как-то встречался на одном деле, связанном с угоном и убийством.

– А это что за красавица с тобой? Обязательно представь меня ей! Слышишь? Обязательно! – продолжил майор.

– Почему это без бутылки, вот она, – подал Женя «коньяк» майору. Банкуй! – А это, он показал головой на напарницу – старший лейтенант, Гросс Екатерина Андреевна. Прошу любить и жаловать.

И любить будем, и жаловать будем! – продолжая радостно улыбаться, сказал майор. – У нас, кавказского народа, уважение и любовь к женщине – первое дело, а уж про красавиц и говорить нечего…

Он бы ещё долго, глядя на Катю, заливался соловьём, если бы Женя не прервал его:

– Автандил, между прочим, мы пришли к тебе по делу…

– Цэ, цэ, цэ. Слушай, Женя-джан, какое может быть дело в присутствии такой девушки, а?

– И всё-же…

– Всё, я умолкаю, – сложив руки на груди словно для молитвы, произнёс майор. – Говори своё дело, пожалуйста.

И он, притворно-тяжело вздохнув, произнёс.

– Ох уж эти дела…, дела… Ну никак без дела нельзя, а? В кои-то веки заглянул к другу и сразу про дела заговорил. Нехорошо Женя-джан.

Он произносил слова, словно случайно поглядывал на Катю, и одновременно что-то искал в сейфе.

Достав из недр железного ящика два стакана, алюминиевую кружку и не початую плитку шоколада, майор вновь сел за стол и приказал:

– Женя-джан, друг сердечный, наливай!

После тртьего «захода» Женя изложил суть проблемы:

– Понимаешь, Автандил, помоги найти джип «Чирокки» чёрного цвета. Может в вашем районе есть такой?

– Помогу, Женя, если скажешь номер…

– Катя назвала номер машины.

Майор поднял трубку телефона местной связи и попросил кого-то:

– Коля, друг, посмотри у себя, есть в нашем районе такая машина?

И он, с уточнениями, описал разыскиваемый гостями джип.

– Что ты говоришь, Коля? Три таких! А с нашим номером один… У кого? У хозяина «Супермаркета?»

– Коля, ты адреса хозяев скинь мне, – после просьбы Жени попросил он. И добавил: «Спасибо, должен буду».

– Спасибо Автандил за помощь, но нам пора, – поднимаясь из-за стола поблагодарил Женя.

Что, уже уходите? И девушку забираешь? Ай-я-яй, а ещё другом называешься. Шучу-шучу. Заходите, когда будете ещё в наших краях. Рад буду – он поднялся из кресла, и проводил их до выхода.

Когда Катя отошла чуть подальше от кабинета, он, подмигнув Жене, произнёс:

– Хороша… Прямо конфетка. Везёт тебе капитан…, ох, везёт, не то что нам сирым да убогим, – и он почему-то вздохнул.

– Автандил, не прибедняйся. У тебя жена такая красавица.

– Ага, – согласился он. – Но, понимаешь, Женя-джан, красивых женщин никогда много не бывает.

На этой ноте – о женщинах, они расстались.

На крыльце здания полиции его ожидала Катя.

– Хороший у вас товарищ, капитан, н настоящий друг, – сказала она, и направилась к машине.

– Даа…, хороший…, – согласился Женя с ней, и повторил, – хороший.

* * *

Сидя в машине Женя почему-то подумал о странном теперешнем времени и званиях-названиях. Раньше, до перестроечного периода, он служил в милиции, и были они друг для друга товарищами, а сейчас? Сейчас они все – господа!

Но ведь слово «господин» означает превосходство над другим человеком. Например: по отношению к Кате (он – капитан, а она – старший лейтенант) я господин, а она… Тогда кто она для меня? Значит, она должна ко мне обращаться с приставкой «господин», а я к ней «госпожа»? Но не может меньший по чину и званию ко мне, быть для меня господином. Я для неё господин!

Или возьмём другой пример. Рядовой полицейский, по отношению к цивильному человеку, почему-то господин, даже, если этот человек занимает высокую должность. И этот человек, при обращении к самому нижнему полицейскому чину, а то и вовсе к рядовому, должен обращаться – господин полицейский.

А вдруг этот цивильный начальник не посмотрит, что это полицейский и должен величать его не иначе как «господин», и скажет: «Ах, ты, шантрапа беспартошная, да я тебя…!». Нет, не может он так сказать, потому что силовые структуры прикрыли себя Законом.

Этот полицейский, даже не чин, а мелкая блоха, сразу накатает жалобу – напишет, что его оскорбили при выполнении служебного задания. Вот и конец этому гражданскому начальнику – засудят за оскорбление!

В то же время полицейский может называть тебя как ему вздумается, потому что он представитель Власти и Закона !

Непонятка какая-то. То-ли все господа, то-ли все – не пойми что!

Раньше все были товарищами. Товарищ – это значит равный тебе! А если добавить звание или должность, то будет ясно – этот человек, этот «товарищ» обладает какой-то властью, но всё равно он товарищ, а не господин над тобой!