Валерий Вайнин - Петрушка на балу

Брат остановился, сжав кулаки.

– Заткнись, засранка! Не доводи лучше!

Ольга вскочила с тахты.

– Давай, врежь мне! Может, полегчает!

Валентин отступил на шаг.

– Стерва мелкая! Что из тебя только вырастет?

– Сказать тебе?! – Ольга чмокнула свои пальцы. – Конфетка вырастет! Грильяж в шоколаде!

Прыснув, Валентин примирительно поднял руки.

– Ладно. Пара вопросов – и я побежал.

– Вали без вопросов!

– Почему ты выбрала именно Катино училище? Мало их в Москве?

Ольга сбавила тон.

– А сколько? Валь, я не знаю… Там твоя Катя занимается – значит, школа неплохая.

– Умеешь подольститься, когда захочешь, – вздохнул Валентин. – Вопрос второй: понимаешь ли ты, что тебе уже двенадцать лет? К тому же, кто примет тебя в середине учебного года?

– В начале. Сейчас октябрь.

– А если и примут, ты хоть представляешь, какое напряжение от тебя потребуется?

Ольга нахмурилась.

– Твоя помощь не нужна. Отвали.

Валентин укоризненно покачал головой.

– Знаешь, куда я сейчас направляюсь? В это самое училище, к Татьяне Андреевне на разборку. Надо ж такое учудить: неделю таскаться за ней по пятам и канючить… Ну, что вылупилась? Достала ты ее, понимаешь!

Ольга обескураженно присела на тахту.

– Тебе Катька трепанула?

Брат постучал себя по лбу.

– Катя пыталась за тебя, дурында, хлопотать. Но Татьяна Андреевна ее отшила. Сказала, что хочет поговорить с твоими родителями. – Валентин взглянул на часы. – Вот я и отправляюсь. Может, вместо родителей сойдет старший брат – как думаешь?

Ольга повисла у него на шее.

– Уговори ее, Валька! Пусть она меня возьмет! Что хочешь для тебя сделаю: посуду мыть буду, трусы твои стирать… Только уговори ее, Валь!

Валентин отстранился.

– С трусами я уж сам как-нибудь. Но попытаюсь. Хоть не уверен, к месту ли там такой грильяж в шоколаде. – Он шагнул к двери. – И главное, не уверен, нужно ли это тебе самой.

Ольга метнулась за ним в прихожую.

– Нужно, Валечка! Очень-очень!

На лестничной площадке Валентин обернулся.

– Спасибо Макарову, да?

Сестра выдержала его взгляд.

– Возвращайся, Валька, я жду. Предкам ни слова – сразу ко мне, о’кей?

Валентин в сердцах захлопнул дверь. Когда он вышел из подъезда было половина пятого, но пасмурное небо словно торопило наступление вечера. Шагая к метро, Валентин не имел ни малейшего желания знакомиться с учительницей классического танца, внушавшей Кате благоговейный трепет. Но, как говорится, вызов был брошен.

Катя встретила его на крыльце училища. Она также была в куртке да в джинсах и зябко при том ежилась. Невзирая на близящийся вечер, детки разных возрастов сновали туда-сюда.

– Давай пройдемся, – предложила Катя. – У тебя еще минут десять.

Валентин поправил прядь ее волос, выбившихся из-под вязаной шапочки.

– По-моему, ты замерзла.

– Один кружок перенесу. – Катя взяла его под руку, и они двинулись вокруг здания училища.

Валентин вздохнул.

– Как советуешь с ней держаться?

– Скромно и почтительно. Ты справишься. Она благосклонна к молодым красивым мужчинам.

– Спасибо за лестную оценку.

– Чего там, свои люди. – Чуть помедлив, Катя заметила: – Сестра у тебя – чудо природы. Никаких комплексов.

– В смысле? – насторожился Валентин.

Катя улыбнулась.

– В двенадцать лет такая целеустремленность… Четко знает, чего хочет.

– Осуждаешь?

– Завидую. Мне есть, чему у нее поучиться.

– Передам ей, – сказал Валентин. – Думаю, она согласится давать тебе уроки.

Они рассмеялись, и Катя обронила:

– Вчера, между прочим, здесь промелькнул Макаров. Жаль, мы до него не дозвонились, а то я бы…

– Как это, промелькнул? – озадаченно уточнил Валентин.

– Как метеор. Помахал мне рукой и свалил. Типа некогда ему. У вас что, на работу ходить не обязательно? – Катя кивнула на дверь училища. – Ладно, тебе пора. Я подожду у раздевалки.

Они вошли в вестибюль. Валентин отдал Кате свою куртку и отправился на второй этаж в комнату №9, где суровая педагогиня проводила экзерсисы у станка. Дверь была приоткрыта. В помещении, не слишком просторном, стояли две девчушки года на три младше Ольги. Одеты они были в нечто, напоминающее закрытый купальник, и трепетно взирали на величавую даму в спортивном костюме. Даме было за сорок или около того. Лицо ее было ухоженным и благодаря выразительным глазам, как бы подчеркнутым стрижкой «под мальчика», казалось привлекательным. Фигура педагогини, разумеется, вполне соотвествовала балетным стандартам.

– Дома повторите весь экзерсис, чередуя медленный и быстрый темп, – напутствовала учениц дама. – Отрабатывайте каждое движение, старайтесь не делать длинных пауз. Ясно тебе, Смолина?

– Да, Татьяна Андреевна, – пролепетала одна из девчушек, а вторая кивнула на всякий случай.

Педагогиня обозначила улыбку.

– Особо обратите внимание на маленькое адажио, выполняемое в середине зала. Вырабатывайте устойчивость без опоры, чтобы Смолина, как вчера, не завалиться набок.

Девчушки синхронно кивнули. Они, похоже, готовы были пообещать все что угодно. Не представляя, сколько продлится эта экзекуция, Валентин тихонько постучал в дверь и заглянул.

Педагогиня в недоумении на него обернулась. Затем произнесла:

– Ладно, дорогуши. До завтра.

С видимым облегчением девчушки прошмыгнули мимо Валентина. И тот поспешил представиться:

– Я насчет Ольги Ляшенко. Здравствуйте, Татьяна Андреевна.

Несколько мгновений дама откровенно его изучала. И решила, очевидно, не слишком церемониться.

– Какой еще Ляшенко, какой Ольги?

– Ну… э-э… той девочки, которая вас допекает.

– Ах, да. – На лице Татьяны Андреевны отразился интерес. – Вы ее папаша?

– Старший брат.

– Догадываюсь, что не младший. Почему родители не явились?

Валентин, помня наставления Кати, подавил в себе раздражение. Более того, улыбнулся, в тридцать два зуба, а зубами своими он по праву мог гордиться.

– Родители заняты, Татьяна Андреевна. С работы не смогли вырваться.

– Кто они по профессии?

– Врачи. Так что сами понимаете…

– Понимаю. Сойдет и старший брат. – Педагогиня указала на стулья у стены. – Присядем. Только аккуратней, старайтесь не топать.

Валентин прошел на цыпочках и, садясь, не удержался:

– Вот так годится?

Педагогиня изящно опустилась на соседний стул.

– Тут специальное покрытие, его беречь надо, – снизошла она до объяснений. – А что качается вашей сестры… Яркая, потрясающая девчонка. Вы, наверное, привыкли и даже не замечаете, насколько потрясающая.

На сей раз Валентин улыбнулся от души.

– Почему же не замечаю…

– Уберите ее от меня подальше. Нет у меня ни сил, ни времени с ней возиться. Балет – не игрушки, он требует полной самоотдачи.