Алекс Фрайт - Бумеранг

Женщина вздохнула.

– Партизан?

Лицо Козлова пошло пятнами.

– В отличии от вас, я слышал о присяге.

Она улыбнулась, изящным движением смахнула со лба прядь волос, встала с дивана и щёлкнула пальцами.

– Проучить, связать и ждать.

Полковник Хижук переступил порог. На долю секунды застыл, будто врезавшись лбом в невидимую стену. Потом брезгливо скривился от запаха, прошёл прямо в центр комнаты и кинул оценивающий взгляд на опухшее лицо Козлова. Он никогда раньше не работал с ним. Слышал о его феномене аналитика, но никак не предполагал, что поцелованный богом в темечко сотрудник секретной службы может выглядеть и благоухать столь мерзко. «Вот так офицер?! Как же он до капитана-то дотянул?», – брови удивлённо поползли вверх.

– Докладывай, Таболич, – сказал он и подул в сжатые кулаки, будто вошёл с мороза.

– Молчун попался, – женщина пожала плечами. – Решила подождать с настоящей обработкой.

– Простите…

Капитан запнулся языком, делая попытку вытянуться навстречу. Диван облегчённо скрипнул пружинами, освобождаясь от тяжести, но узел на верёвке был затянут на совесть и его дёрнуло назад.

– Окно откройте! – раздражённо приказал Хижук. – Мышь здесь что ли сдохла?

Один из мужчин вразвалку протопал к окну, повернул ручку на раме и холодный воздух хлынул в комнату. Второй положил тяжёлую ладонь Козлову на плечо, вдавливая его задом пружины обратно до пола. Женщина накручивала на палец прядь волос и задумчиво рассматривала на стене зашевелившиеся от сквозняка глянцевые страницы из эротических журналов.

Капитан виновато уставился на очередного гостя. А тот осторожно присел на краешек стула, вновь поморщился и достал из кармана футляр с очками. Козлов, кряхтя и постанывая, не сводил с него полного надежды взгляда. Хижука он знал: как-то раз видел в управлении, пусть и издали, но для его цепкой памяти этого было достаточно, чтобы вспомнить и без мундира. Он даже почувствовал стыд за свою подпорченную костоломами физиономию и грязную одежду. В сравнение с моложавым и подтянутым полковником он выглядел уродливым, расплывшимся от жары куском заплесневелого сыра.

– Показывай, – проворчал Хижук, поворачиваясь к нему. – Все, что приказал обработать Кужель. Все доставай и показывай. Все, что есть!

– Простите… – вновь пролепетал Козлов. – Что?

Тот провёл жёстким взглядом по жирному телу капитана сверху вниз и уставился на сальные пятна, сплошь покрывающие растянутый на свисающем брюхе свитер. Выражение его мрачного лица не предвещало ничего светлого для будущего Козлова: брезгливость уступила место недоумению, затем в глазах появилась отстранённость. Всем своим скучающим видом он демонстрировал, что не понимает, каким образом оказался в этой комнате, и что ничего важнее и интереснее, чем огромные складки живота под шерстью грубой вязки, для него здесь не существует. Потом он аккуратно заправил дужки от очков за уши и кивнул.

Резкий удар в затылок сбросил Козлова с дивана. Однако, упасть не позволила верёвка. Тяжёлый кулак первого мужчины, шагнувшего от окна, поймал его подбородок в воздухе, заставил выпрямиться, а следующий удар, последовавший мгновенно, заставил проглотить выбитый зуб и вновь усадил обратно. Он даже не успел понять, что произошло, как тот уселся на его бёдра, сгрёб в кулак ворот свитера. Следом капитана накрыла волна боли, кольнула в животе, растекаясь от печени до мошонки, и рванулась криком наружу. Однако завопить не удалось – рот оказался наполовину забит плотной шерстью. Второй нахлобучил ему на голову пластиковый мешок, и он ещё успел увидеть перед собой пару абсолютно пустых глаз прежде, чем первый принялся вбивать ему в живот свой кулак так, точно хотел прощупать позвоночник. Одновременно с ним второй опускал свою кувалду на его темя. Били его жестоко и профессионально, с короткими паузами приоткрывая мешок, давая возможность вдохнуть после каждого удара. Козлов молчал – первый же удар в живот сбил дыхание, и он мог только тихо стонать, ловя широко раскрытым ртом воздух через свитер. Потом захрипел и обмяк.

Очнулся Козлов от струи холодной воды, вылитой сверху. Раздвинул слипшиеся ресницы на одном глазу, моргнул – второй глаз так и остался в темноте. Всхлипнул, втягивая изувеченным ртом воду с кровью, и закашлялся – на колени брызнула красная слюна. Нос не дышит – сломан и забит сгустками крови. Что с глазом? Или его – как нос?! Медленно повернул голову в одну сторону, во вторую. Перед ним колыхалась муть, словно мешок с головы и не снимали. Ощупал языком обломки передних зубов. Вокруг был хаос. Не такой бардак, как был здесь всегда, а настоящий, с разбросанными вещами, сорванными обоями, отодвинутой мебелью и распахнутой дверцей сейфа. Взгляд никак не мог сконцентрироваться на чём-то одном – все расплывалось, двоилось. Наконец, он сумел заставить себя увидеть Хижука. Тот стоял посреди комнаты, сдвинул очки на кончик носа и просматривал стопку отпечатанных листов и фотографий. Кривился, почёсывая ногтем лоб. Костоломы неподвижно застыли в метре с обеих сторон. По полу растекалась розовая лужа. Женщина читала книгу, прислонившись плечом к стене. Его книгу. Он смутно видел зелёную линейку закладки между страниц – не любил загнутые уголки. Детектив. Других он не покупал.

– Зачем? – прохрипел он. – Зачем было так бить?

– После такой обработки вы ещё неплохо шевелите языком, – Хижук вяло похлопал в ладоши, изобразив жидкие аплодисменты. – Но дело не в этом.

– А в чём? В тридцать седьмом? Будете продолжать выбивать из меня неизвестно что? Но в этом случае вы меня просто убьёте. Думаю, именно этим и кончится.

Полковник шагнул к нему.

– Я задал вопрос. Помните?

– Нет.

Хижук отмахнулся: не надо, мол, ахинею нести. В найденных в сейфе документах и ворохе фотографий для него ничего не было. Он свёл вместе брови. Затем отступил на шаг, сложил руки на груди и всем своим видом показал, как ему до смерти все тут надоело.

– Не заговаривайте мне зубы. Время идёт.

– Многие думают, что время придёт, но оно только уходит.

Полковник сдавил тонкую пачку листов в кулаке и выразительно хлопнул в ладонь второй руки. Затем рубанул ладонью воздух.

– В одном я согласен в принципе – всему приходит время. И сегодня для одного умного человека пришло время поделиться некой информацией с Ближнего Востока и благополучно о ней забыть. Вы же умный?

– Сирийский сувенир… – в уголках рта капитана запузырилась кровь.

Сухой и короткий ответ стегнул кнутом.

– Так точно!

– В порошок… вас… Кужель…

– Вот как?

Хижук с ненавистью взглянул на вонючего без всяких метафор Козлова. Покраснел, наливаясь злобой.