Анна Кот - Чёрные птицы падают в небо

И, когда есть ты – измученный и раненный, на перекрёстке всех возможных граней, готовый стереть себя с лица земли в любой момент.

Таким людям, как Ава, к сожалению, или, к счастью, никогда не

узнать чувство полнейшей отрешённости, когда ты совсем уже давно не ты, потому что из тела твоего, через грудную клетку, вытянули ржавыми щипцами всю душу, а остатки зашили тупой и не менее ржавой иглой.

Лучше тебе не знать этого, Ава… Лучше не знать никому…

Говорят, противоположности сближаются, и мы явно живой пример этому.

Иногда совершенно не понимаю, почему она дружит со мной, но в тоже время просто обожаю во время школьных обедов сесть напротив неё и слушать бесконечный трёп о шмотках и новинках в мире моды.

Я, вроде бы, в этот момент слышу её, но одновременно улетаю куда-то далеко-далеко…

И на мгновение мне становится уютно и спокойно.

Её жизнерадостный и задорный голос всегда вселяет в меня надежду.

Надежду на то, что моя жизнь однажды тоже может стать такой же весёлой и беззаботной, как у неё.

Но нет… Меня зовут Лилит Крамер и мне всего лишь 16 лет, а я чувствую, что будто все 70… И это всё, что я могу рассказать о себе при встрече с новым человеком. Мой голос очень тих, несмел и обычно робок. Тусклый огонёк в моих глазах иногда отдаёт зелёным оттенком. Я – противоречие многогранности и молчание уже бесцветит мне губы… Я тоньше лунного света. Я длиннее длинной депрессии. Я – моя жизнь, без меня. Я – это я. Точка.

Анемичность стен и потолочный суицид.

5.5.

Когда во тьму падают черные птицы

Когда во тьму падают такие же черные птицы, она наполняется их жалобными криками. Я ничего не слышу более, кроме этих самых криков. Все рассуждения о ценности, о важности, о воспоминаниях, они рассыпаются в прах, если ты был способен любить, то теперь внутри только могильный холод. И не исправить это ничем, потому, что есть вещи, которые невозможно изменить. Я сгнию там, в ворохе опавших листьев, и черви будут грызть плоть мою, оставляя меня все дальше в прошлом, пока ты будешь улыбаться ей. Ты думал обо мне? Хотя бы одну минуту, одно мгновение, после того, как ушел? Думал, что со мной будет, если я узнаю о твоей лжи? Что будет с моим бедным сердцем? Или же тебе нет до этого дела? Пока я запоминала в тебе все самое лучшее, ты решал, как избавиться от меня, ведь я мешала твоему счастью… Я была всего лишь проблемой. Представляешь, а я даже после смерти помнила о тебе, настолько сильна была моя любовь… как же это смешно! За моей спиной разворачивался целый мир, другой мир, который был совсем мне неведом, а ко мне не проявили даже каплю уважения, каплю смелости, чтобы сказать мне правду…

Какова она правда, Эйден? Какова она в твоем понимании? Наверное, ты думаешь, что делал все правильно, действовал, исходя из обстоятельств, только я не обстоятельство, я живой человек, я целый мир, вселенная, бесконечный космос, который ты засунул в банку и забыл. Заставь теперь забыть меня, вынь это из меня, иначе, я клянусь всеми светлыми воспоминаниями, я найду способ достать и твое сердце!

Когда во тьму падают черные птицы, это означает лишь одно: они больше не могут летать, они… мертвы…

Я лежу на крыше его дома и смотрю, как день сменяет ночь, как звезды рассыпаются надо мной тысячью галактик. Этот мир будет все так же существовать, ведь никому нет дела до какого-то разбитого сердца, когда столько трагедий происходит каждый день. Кто-то теряет детей, кого-то съедает болезнь, а я была еще относительно счастлива потому, что жила в неведении, и умерла в нем же… Раствориться бы мне в тишине и улететь с теми птицами, но я предпочла доползти до тебя, как раненное животное… и что я узнала? Что ты будешь только рад моей смерти, ведь это означает одно – я больше не помешаю тебе… Ты будешь счастлив теперь? Ох, какой же ты подлый! Ты выставил меня сумасшедшей перед своей новой женщиной. Чтобы вы вдвоем радовались избавлению от меня. Я ваш общий враг, я проблема. Но я не была врагом тебе, никогда! Ох, если бы у меня были руки, я бы вцепилась в глотку твою, и тогда бы посмотрели, как визжала бы твоя новая любимая, охваченная ужасом. Ты хотел выставить меня чудовищем, неуравновешенной психопаткой, так почему тогда я должна была бы вести себя иначе? Вгрызться бы в артерии и вены твои, чтобы утолить жажду боли. Я хочу, чтобы тебе было больно, как мне сейчас… Когда я разлагаюсь и захлебываюсь в ненависти своей! Я хочу, чтобы тебе было невыносимо больно, лжец, чтобы ты каждой клеткой прочувствовал всю низость своих поступков, чтобы ты до капли испил отчаяние! Я хочу, чтобы ты узнал, каково это быть мной, слышать эти слова, узнавать сокрытую истину! Давай, солги ей, что будешь любить ее всегда, что искал такую как она всю свою жизнь, что она дорога тебе, лги тысячи раз, а потом брось подыхать в канаве, посыпая проклятиями! Чем я хуже? Почему именно я заслужила это? Если существует предел, то это он!

Нет избавления ни в забвении, ни в смерти, и я молюсь неведомым мне богам молча, посылая свои мысли во вселенную: «Избавьте меня от этой тьмы, пока я сама ей не стала, не переполнилась до края, и щупальцами не поползла душить все живое! Я была доброй… была…, но меня предали, убили, оболгали…, я была…, и теперь меня нет!»

Что остается после любви? Во что она превращается, если ее вырвать из сердца? Если ее облить грязью, истыкать иголками и подвесить на крюк? Она выпустит щупальца, она превратится в ненависть, которая заполнит всю пустоту… Я чувствую, как трескаются мои вены от черной жижи, как она течет по крыше вниз, и маслянистыми нитями свисает до самой травы… Я не сопротивляюсь этому превращению… Я больше ни во что не верю. В справедливость, в преданность, дружбу, любовь… Ты был для меня всем, я сама виновата, что столько смысла вложила в тебя, ведь ты не просто ушел, ты убил во мне все светлое, и сейчас я пульсирующий сгусток боли и обиды. И всё, что я хочу – чтобы ты гнил рядом со мной в том ворохе прелых листьев, ведь ты клялся мне в любви до конца, так вот он, конец, он настал, а ты все еще жив! Не пришла ли пора сдержать свои обещания? Отдать долг?

Я улыбаюсь, и лицо мое так же трескается от этого звериного оскала. Я монстр, холодный, мёртвый, наполненный пустотой и злобой. Ох, что вы, что вы, не прерывайте своего праздника жизни, своих счастливых минут, не ищите меня и не пытайтесь понять, что со мной стало, ведь я рядом, я впитываю каждую секунду вашего лучезарного счастья, вашей радости на моих похоронах, и трансформирую их в обратную силу, которая ворвется в вашу жизнь безумием и отнимет ВСЁ, чем вы дорожите! Меня некому судить, меня уже приговорили заранее к этим мучениям, и если есть на свете какая-то высшая справедливость, то сейчас она медленно течет по венам моим чернотой, заполняя мое бесплотное тело, эту проекцию.