Юрий Теплов - Шахидки. Роман

– Полковник Мирзоев. Морда у него нерусская. Вместо убитого Лебедева сейчас, – и добавила со злостью: – Он и заказал генерала.

– Почему ты так решила?

– Папа сказал, что генерал был против назначения Мирзоева и вроде бы собирался его выгнать.

– Догадливый у тебя папа. Лебедева я хорошо знал. Его некоторые пытались купить в Чечне и сильно пожалели об этом. Каким образом ты узнала об изнасилованных девчонках?

– Видела случайно, когда забрела поздним вечером на пляж.

– С кем забрела?

– Ты что – следователь, чтобы выспрашивать меня?

– Не дури! Хочу уберечь тебя от глупых поступков. С кем ты была на пляже?

– С одноклассником. Он убежал. А я в кустах спряталась.

– Он видел то же, что и ты?

– Видел. Но не скажет, потому что трус… Три амбала схватили девчонку. Она отбивалась, но они все равно занесли ее в дом.

– Девчонку ту знаешь?

– Да. Но её уже нет в городе. Переехали. Куда – не знаю.

– Ты засветилась перед полковником?

– Понятия не имею.

Георгий глянул на нее с недоверием и даже с сожалением.

– Что-то все же ты не договариваешь, Юля. Кстати, сколько тебе лет?

– Восемнадцать, – ответила она, хотя до восемнадцати оставалось целых три месяца. И не удержалась от встречного вопроса: – А тебе?

– Я на двенадцать лет старше тебя. И хорошо знаю, что это не игра в казаки-разбойники. Потому прижми уши и забейся в норку. Поняла?

– А как же совесть, Георгий?

– Есть игры, в которых дилетанты исчезают бесследно.

– Я, по-твоему, дилетант?

– Кто же еще станет торчать напротив милицейских ворот и пытаться рассмотреть что-то сквозь стены?.. Все, Юля. Домой езжай на автобусе. Лучше всего, куда-нибудь уезжай на лето. «Мазду» наверняка уже вычислили по госномеру. Значит, и на меня выйдут. Встречаться нам больше нельзя.

Юлька была ошарашена: как это – «нельзя»? Еще и не начинали встречаться!

– Совсем нельзя? – неуверенно спросила она.

– Не совсем, а пока, – серьезно ответил он.

Несколько секунд она набиралась храбрости. Затем, встав на цыпочки, чмокнула его куда-то возле носа и выбежала из гостиничного номера.

4.

Весь следующий день прошел в суете: Юлька с папой собирали и провожали мать в санаторий. А когда проводили, отец пошел на рынок. Дочь стала прокручивать в голове все, что произошло за суматошный вчерашний день.

Сначала встреча с Холеной мордой. Часы вручил, значит, не признал ее. Выходит, следили за Георгием. Он вполне может знать что-то о причастности полковника к убийству генерала Лебедева. Потому они и преследуют его.

Георгий прав: разглядеть что-либо за каменными стенами кишлака невозможно. И абсолютно никакого значения не имеет, когда и на чем уезжает и приезжает по своим темным делам полковник. Главное – сами темные дела. А их он творит в кишлаке. На нем и следует сосредоточить внимание.

Юлька представила, как пуля дробит золотые зубы, и задохнулась от мстительного удовольствия. Увы, это была лишь игра воображения. Чтобы ее воплотить в жизнь, надо перво-наперво раздобыть снайперскую винтовку. Но где и каким образом ее раздобыть? Обратиться к деду Рамилю? В оружейной комнате стоят две драгунки с оптическим прицелом. Но Рамиль Ахсанович никогда не согласится участвовать в такой афере.

Она лежала в своей комнате, глядела в потолок, пока не пришел папа и не вытащил дочь ужинать. Ели бутерброды с колбасой. Он запивал их «Клинским», а она – пепси-колой, которую мама считала самым вредным напитком.

– Между прочим, – произнесла Юлька в пространство, – поступать в этом году в институт не имеет смысла.

Отец недоуменно уставился на нее и отставил бутылку с пивом.

– Не понимаю. Повтори.

– Я не хочу поступать в этом году в институт.

– Что случилось? Ты ведь уже подала документы?

– И не собиралась.

– Как же так, доча? Что же ты намерена делать?

Рассказать о своих мстительных намерениях она никак не могла.

– Я еще не определилась со своим призванием. Год поработаю. Разберусь в себе. Как следует, подготовлюсь и на следующее лето – в вуз.

– Где же ты собираешься работать? В городе полно безработных.

– Папа! – с укоризной произнесла Юлька и хотела объяснить, что рабочих мест не хватает только для профессоров и им подобных. Но вовремя прикусила язык и сказала: – В городе не хватает почтальонов, дворников, воспитательниц и нянечек в детские сады. Даже к нам в тир понадобится с сентября гардеробщица.

– Но ведь это не профессия.

– С профессией я определюсь.

Папа покачал головой и тяжело вздохнул.

– Ты уже взрослая, доча. Сама вправе делать выбор.

Как она поняла, вопрос с институтом решился без трагедии…

Понежиться утром в постели ей не пришлось. Папа с растерянным видом заглянул в ее комнату и сказал:

– К тебе пришли.

– Кто?

– Одевайся скорее, – только и произнес он.

Она, конечно, слегка намакияжилась. В зале ее ждал пожилой дядька, сухой, как постаревшая яблоня, и уверенный в себе, слово переросток в классе. Голос у него был тихий и ласковый, будто у лисы, повстречавшей колобка.

– Папаша, – сказал Лис, – оставьте нас на несколько минут.

Бросив на дочь встревоженный взгляд, отец вышел на кухню.

– Скажите, – обратился Лис к Юльке, – с кем вы вчера уехали после стрелковых соревнований?

Ей потребовалось время, чтобы сообразить, что к чему.

– Я не знаю, по какому праву и на каком основании вы меня допрашиваете, – произнесла она как можно официальнее. – Может быть, представитесь?

– Следователь прокуратуры… – и пробормотал фамилию, которую Юлька не разобрала.

– Хотелось бы посмотреть на ваши документы.

– Не слишком ли ты умничаешь, девочка?

Девочкой ее называл дед Рамиль. Но у тренера это звучало по-другому, как-то по-доброму. А тут – с издевкой. С невинным видом она отпарировала:

– Во-первых, прошу на «вы». Во-вторых, поступаю на факультет журналистики и умничаю потому, что очень любопытно испытать на себе, как нарушаются права человека.

Похоже, морщинистый следователь слегка опешил. Достал красную книжицу и покрутил перед ее носом. Она вежливо сказала:

– Извините, не могу разобрать вашу фамилию.

Он притормозил книжицу, и она прочитала: «Какашин Арнольд Ермилович, следователь межрайонной прокуратуры».

– Теперь можете задавать вопросы, господин Какашин, – произнесла Юлька, сделав ударение на его фамилии.

Свой вопрос он повторил слово в слово:

– С кем вы вчера уехали после стрелковых соревнований?

– У нас не было вчера соревнований, – ответила она. – Была проверочная комиссия из управления милиции.

– Хорошо. На чьей машине вы вчера уехали от дома молодежи и куда?

– Был там один. Стрелял из «Марголина». Предложил подвезти меня и Валю Пинегину домой. Очень обходительный молодой человек.