У. Баллард - Трое за те же деньги

После ее ухода Фрид уставился на меня пронзительным взглядом и обиженно заявил:

– Вы что-то скрываете от меня, лейтенант.

Отрицать я не стал. Он поднялся.

– Ладно, если вы считаете…

Я прервал:

– Сядь, Эл, и выслушай меня. Я действительно кое-что от тебя скрываю. И от остальных тоже. При этом я рискую очень многим. Вся история может для меня плохо кончиться.

– Ну так…

– И поэтому я не хочу подвергать тебя такому же риску. Уже скоро ты узнаешь, почему я так поступаю. Не доверяй я тебе, вообще не завел бы этого разговора. Поэтому у тебя нет причины обижаться.

Он некоторое время сидел, переваривая мои слова. Потом спросил:

– И что же мы теперь будем делать?

Это я и сам очень хотел бы знать.

– Вы показали шерифу письмо Ковски?

– Как раз сейчас он его читает.

– Тогда следует зайти к нему и поговорить. Узнайте, не может ли прийти заодно и Ортон.

– Теперь мы, по крайней мере, знаем, кто убил Фрэнчи, – сказал шериф Девис, когда я вошел в его кабинет, указывая на письмо, лежавшее на столе.

– Да, похоже. – Я все еще был осторожен. – Если Ковски пишет правду – что, собственно говоря, не подлежит сомнению, так как я не знаю, для чего бы иначе ему писать письмо, – старика убил Роб Хобарт, когда выпытывал, где спрятаны двести тысяч долларов.

– Проклятые деньги! – вскипел шериф. – Как бы я хотел, чтобы мы никогда о них не слышали.

Ортон, который вошел вместе с Фридом, заметил:

– Итак, Хобарт убил Ковски. Теперь остается только вопрос, кто убил Хобарта?

Я попытался прояснить дело:

– Предположим, кто-то по какой-то причине дал «Французу» двести тысяч долларов.

– С какой стати? – спросил Ортон недоверчиво.

Я пожал плечами:

– Не знаю. Но вспомни, раньше «Французу» удавалось множество людей склонять к тому, чтобы те предоставляли в его распоряжение деньги на какую-нибудь аферу. Предположим, он что-то узнал и решил попытаться на этом сыграть. Нашел какого-нибудь простофилю. Далее предположим, что об этом узнал Хобарт, и решил присвоить денежки. И еще раз предположим, что старик спрятал деньги, и Хобарт непреднамеренно убил его, пытаясь узнать, где те находятся.

– А кто подмешал ему в стакан наркотик?

– Вероятно, Хобарт. Он хотел изолировать старика, чтобы иметь возможность прижать его.

– Вполне возможно, – заметил шериф. – Но откуда старший посыльный мог знать, что у Француза столько денег? И самое главное: где они?

Внезапно я понял, что мне следует делать. Я достаточно долго сидел на деньгах и молчал. Теперь мы должны подробно во всем разобраться. И я выпалил:

– Мне нужно поговорить с Джо.

– Каким образом? – спросил шериф.

Я собрался с духом:

– Думаю, что мог бы взять пару дней отпуска, слетать в Рочестер и поговорить с Джо.

Я заметил кислую мину Ортона. В управлении и без того было слишком мало людей, и все выглядело так, словно я сейчас просто хотел сбежать.

– О чем поговорить?

Я сказал просто:

– О разном. Джо всегда умел очень быстро построить версию, если ему подробно пересказать дело. Если он до некоторой степени восстановил свое здоровье, то, может быть, нам поможет нам. Вылететь я мог бы уже сегодня вечером. – Я взглянул на часы. Почти пять часов вечера. – Тогда завтра утром я буду уже там, а ночью смогу вернуться обратно. На это время Фрид сможет взять всю работу на себя. Верно, Эл?

– Разумеется, – кивнул он, но вопросительное выражение его лица говорило мне, что он не верит моему обоснованию этого полета. – Конечно, один день я справлюсь.

– Не спускайте глаз с Дитмара и Френда, – сказал я ему. – Эти типы замешаны в нашем деле.

Когда наш самолет приземлился в Миннеаполисе, было жарко. Я позавтракал в аэропорту, затем пересел в самолет до Рочестера. В больнице мне сообщили номер телефона Китти. Я позвонил и почувствовал, как она обрадовалась моему приезду. Можно было себе представить, как одиноко ей тут было.

– Как дела у Джо? – спросил я.

– Очень хорошо. Он успокоился. Доктор Хольстен заботился о нем всю дорогу. Просто замечательный человек. Но что ты тут делаешь, Макс?

Я несколько деланно рассмеялся, чтобы рассеять ее беспокойство.

– Должен же я был узнать, как у вас дела. Я еду в больницу. Встретимся там?

– Да, чудесно. Через полчаса.

Когда подъехало мое такси, она стояла на ступеньках у входа в больницу. Китти улыбалась, но, подойдя ближе, я заметил в ее глазах озабоченность.

Протянула мне обе руки, она сказала:

– Как замечательно, что ты приехал! Джо наверняка очень обрадуется. Я думаю, этот радостный сюрприз очень ему поможет.

– Как у него дела?

Она энергично тряхнула головой.

– Врач говорят, что все хорошо. Только он ужасно утомлен. Они считают, что он очень долго слишком много работал, и должно пройти некоторое время, пока восстановятся его внутренние резервы. Но физически у него все в порядке. Они говорят, что и с психикой тоже нормально, но его что-то беспокоит – это заметно. Он нуждается в длительном отдыхе.

– Я хотел бы сам поговорить с врачом, – сказал я. – Ты ведь ничего не имеешь против, Китти?

Улыбка сразу пропала, она испытующе взглянула на меня.

– Что-то случилось, Макс?

– Ничего особенного, – поспешно успокоил я. – Только несколько вопросов, которые всплыли за время его отсутствия, и на которые может ответить только он.

– Он наверняка с удовольствием бы тебе помог. Но врачи категорически запретили мне говорить с ним о служебных делах.

– Я так и думал. Потому я и хочу сначала поговорить с врачом. Как его зовут?

– Доктор Линн. – Она выговорила это неуверенно, даже несколько неохотно. – Билл Линн.

– А где я смогу его найти?

– Я тебя провожу. – Она повела меня вдоль длинного коридора к его кабинету.

Линн был мужчиной лет пятидесяти с небольшим, седовласый, с темными глазами и живым, мальчишеским нравом. Китти коротко представила меня ему и ушла. Мы договорились позже встретиться в вестибюле. Врач закрыл за ней дверь и указал на стул у письменного стола.

– Так, значит, вы один из ближайших друзей Джо?

– Да, – сказал я. – Он мой лучший друг. Мы работаем бок о бок уже много лет. И я довольно долго практически жил в их доме.

Он немного подался вперед, как бы желая лучше слышать.

– Рад, что могу поговорить с вами. Я знаю Джо с наших школьных лет, но в последние годы мы с ним виделись не часто. Знаю его как человека, который взваливает на себя слишком много работы и ответственности.

– Да, вы правы.

– Значит, он частенько продолжал работать и дома?

– Не только, доктор. Джо не только добросовестно выполняет свою работу, но и всегда подчеркивает нашу ответственность за благополучие всего общества. И он очень много занимается социологическими аспектами уголовного права. Много времени уделяет работе с молодежью; пытаясь понять и устранить корни молодежной преступности.