Геннадий Прашкевич - Подножье тьмы

Роальд возразил, не спуская глаз с Иванькова:

– Не торопись. Не тот Леня человек, чтобы его делали.

Они смотрели и слушали.

Они нисколько не скрывали своего интереса.

В конце концов, Иваньков был их клиентом, он компрометировал их, они имели право знать, чем Иваньков занимается на досуге.

То, что они видели, им не нравилось. Увиденное не говорило в пользу Иванькова. Увиденное подтверждало, что Иваньков дерьмо. По крайней мере, пьяный Иваньков. Врача он встретил дерьмово – нагло откинулся на спинку стула, нагло рыгнул, хрипло и нагло спросил сидящего рядом мордоворота:

– Эт-та хто?…

– Это я, козел! – весело объявил Врач. – Помнишь лихую юность? Сколько глупостей понаделали!

Иваньков ошалело воззрился на Врача:

– Не п-п-омню…

– А ты всмотрись, – Врач никакого внимания не обращал на остолбеневшего мордоворота. – Всмотрись, не строй дуру.

– А ты, – сказал он мордовороту (второй, тот, что стоял у стойки, уже спешил к столику), – пошел бы да покурил. Морда у тебя какая-то постная.

– Не сметь! – хрипло заорал Иваньков ухмыльнувшемуся мордовороту, подтверждая приказ ударом тяжелой трости. – Ты ч-что? Хочешь меня б-бросить с ним?

– Я же твой приятель, козел, – заверил Врач. – Не верещи. Ребята не дураки, все понимают. Я не ссориться подошел, ты мне ничего не должен.

– Не д-должен – отваливай, – Иваньков быстро трезвел.

– А моим дружкам? – кивнул Врач на Шурика, Скокова и Роальда, которые перехватив его взгляд, согласно и дружно кивнули.

– К-кто такие?

– Не знаешь? – изумился Врач.

– Не знаю… Не видел… – пытался припомнить Иваньков. – Может, в кино?…

– Они не ходят в кино. С первого года перестройки не ходят.

Врач доверительно подмигнул мордоворотам:

– Сваливайте. Нам пяти минут хватит. Не съем я это чучело.

Мордовороты удовлетворенно кивнули. Похоже, Иванюков им смертельно надоел, а Врач действительно не походил на человека, способного съесть известного скандалиста за какие-то пять минут.

– Мы у стойки посидим, – все же сказал один из мордоворотов, видимо старший. – Все на глазах, ну и…

Он неопределенно повел рукой.

– Нормально, – согласился Врач. – Через пять минут тело будет ваше.

Телохранители ухмыльнулись, Иваньков подозрительно прищурился:

– П-почему тело?

– Разве у тебя есть душа, козел?

Роальд толкнул Шурика локтем:

– Идем!

И встал.

Похоже, он действительно что-то такое планировал, по крайней мере надеялся, потому что в его ладони был зажат крошечный диктофон.

– Саша, – приказал он Скокову. – Контролируй мужиков.

Они дружно уселись перед оторопевшим Иваньковым.

Впрочем, в упор Иваньков не так уж и выглядел Иваньковым. Безумно похож, это да. Но не так, чтобы стопроцентно. Костюм, впрочем, копия – благородно-стальной цвет с чуть проглядывающей, почти незаметной вертикальной полоской. Легкая седина, торчащие скулы здорово подчеркивали сходство лже-Иванькова с настоящим Иваньковым, но глаза, пожалуй, были круглей, губы тоньше.

Официанты с интересом наблюдали за ними со стороны. Неизвестно, что им наговорили телохранители лже-Иванькова, но милицию никто не вызвал. Наверное, проще брать за битье наличкой, подумал Шурик.

– Ты кто? – спросил Роальд грубо.

Лже-Иваньков ухватился за трость и снизу вверх уставился на Роальда:

– Эт-т-то как?

Похоже, Врач был прав, лже-Иваньков не был героем.

– Я же знал! Я же говорил! – торжествовал Врач. – Погуще нажимайте на мещерявый мешуй! Раскатай его, Роальд! Он мне не нравится.

– Ты кто? – переспросил Роальд еще грубее.

– Я?… Иваньков – я!..

Роальд нехорошо рассмеялся:

– А потом? Ну, потом, когда ты снимаешь этот костюм? Ты ведь привык к костюмам попроще. Вот когда ты, скажем, остаешься в собственных трусах, которые тебе никто в ателье не заказывал, вот тогда, ты кто?

– А т-тебе зачем?

Коротко полыхнула вспышка. Лже-Иваньков попытался прикрыть лицо локтем, но не успел. Проходя к стойке, Сашка Скоков с приветливой улыбкой спрятал «кодак» в карман.

– Может, еще? – спросил он.

– Хватит, – сказал Роальд и кивнул поднявшимся было мордоворотам: – Вы не в кадре. Возьмите пива. Этот, – указал он на лже-Иванькова, – заплатит.

– У него деньги кончаются.

– Найдет, – отрезал Роальд.

И резко наклонился к ошеломленному лже-Иванькову:

– Ну? Кто заказал костюм? На чьи шиши напиваешься? Это же не дешево, так набираться каждый день, да и костюм у тебя не первый. Ты уже два костюма испортил.

– Ч-чего? – бессмысленно повторял лже-Иваньков. – Ч-чего?

– Тебе, наверное, и за фотогеничность платят, – сказал Роальд. – Хрен с тобой, не хочешь говорить, не надо. Мы сейчас уйдем, а ты здорово влипнешь. Если мы сейчас уйдем, тобой займутся другие. – Он сунул под нос лже-Иванькова удостоверение. – Одна твоя фотография потянет на шантаж. Ты же умный, вспомни статью. К ней еще много чего добавится.

И грубо спросил:

– Устраивает?

– Н-нет, – выдавил лже-Иваньков. Его лоб покрылся мелкими частыми капельками испарины. Иногда он оглядывался на телохранителей, но они мирно пили пиво со Скоковым. – Н-не устраивает.

– Тогда колись, козел, – влез в разговор Врач.

– А если я н-не скажу?

– Вот! – обрадовался Врач. – Это уже другое дело! Это уже по-мужски. Не скажешь, сразу обещаю лечение. Эффективное, и в развернутом виде.

– От чего? – испугался лже-Иваньков.

– От всего сразу. В комплексе. Из психушки выйдешь совсем смирный. У меня есть такая возможность. Курс лечения начнем прямо сегодня.

И пнул под столом лже-Иванькова:

– Колись!

Лже-Иваньков потрясенно молчал. Явное предательство мордоворотов его подкосило. А они и не оглядывались на него. Тянули пиво, думать забыв про подопечного. Скорее всего, Скоков доходчиво объяснил им ситуацию. Что, значит, к чему. Обычно Скокову верили.

– Ладно, – сказал Роальд. – Длинные фразы тебе не по сердцу. Можешь отвечать коротко, чужих никого нет. – Он обвел рукой почти пустой зал. – Народ начнет собираться позже. Вот тогда мы тебя и возьмем, при всех. А для эффекта пригласим журналистов. Вроде как на опознание. А угощаться будем на твой гонорар.

– З-зачем?

– Как зачем? Я же сказал. Я хочу знать, кто тебе платит. Одно словечко и мы уйдем. Одно словечко и ты свободен как ветер. Можешь крушить посуду, можешь бить официантов. Это ведь тоже кто-то оплатит? Кто?

Лже-Иваньков угрюмо молчал. Все же он был пьян.

– Вот видишь, – с грубоватым сочувствием заметил Роальд. – А ты думал, что ты опустился. Ты еще ничего. Ты еще свое возьмешь. Но сперва помоги нам. Без нас у тебя ничего не получится. Одна маета. Ты же видишь, мы пока дружески.

– Брось, Роальд, – ухмыльнулся Врач. – Папася, мамася! Парень нуждается в срочном лечении. Сегодня и начнем. С клизмы и с рвотного.