Иван Сербин - Сердце дьявола

– Психопат чертов, – пробормотала она с облегчением. Это всего лишь дурацкая шутка. Ну зачем бы убийце – настоящему убийце – звонить ей? Ведь, если она сообщит о странном незнакомце в милицию, не составит труда установить его адрес. По номеру телефона. Номер-то фиксируется! Что с того, что она не запомнила время звонка? Наверняка его не сразу соединили. Значит, ему пришлось бы звонить несколько раз, слушать голос, а затем вешать трубку. Нужно только проверить, с какого номера звонили несколько раз подряд. Кстати, хорошо бы пойти к Сергею Сергеевичу и поинтересоваться, откуда этот ненормальный «шутник» узнал ее имя и фамилию. Впрочем, ей-то понятно откуда. От драгоценного Сережи. Сергея Сергеевича Каляева. Больше неоткуда. Странно, Маринка не ощущала ни злости, ни раздражения. Только облегчение. Если хорошенько подумать, любому, даже самому невероятному происшествию можно найти рациональное объяснение. Ничего страшного не произошло. Маринка потянулась за сигаретами. В этот момент замигал световой индикатор на телефонном аппарате. Очередной клиент или же… Помешкав секунду, она сняла трубку.

Труп лежал посреди беседки. Обнаженное тело восково, мертвенно-серо белело в лучах переносных софитов, провода от которых тянулись к двухэтажному зданию детского сада. Руки мертвой девушки разбросаны крестом, ноги вытянуты. Явно искусственная поза. На дощатом полу большая лужа темной, загустевшей крови. Отрезанная голова лежит сантиметрах в пяти от тела. Вокруг столпились люди – местные ребята из патрульно-постовой службы, судебно-медицинский эксперт, криминалист, седоголовый мужчина в штатском, очевидно, следователь из районной прокуратуры, оператор с видеокамерой, понятые. Отдельно, чуть в стороне, участковый снимал показания с троих подростков, подсвечивая себе электрическим фонариком. По обеим сторонам от мальчишек «несли караул» двое бдительных патрульных с резиновыми дубинками в руках. Заметив приближающегося Волина, угрюмый сержант-пэпээсовец торопливо зашагал навстречу.

– Так, – негромко и веско начал он, – гражданин, попрошу покинуть место происшествия.

– Все нормально, сержант, – Волин предъявил удостоверение.

– Что у нас тут?

– Убийство, – коротко ответил тот. – Похоже, с изнасилованием. Они вместе вошли под крышу беседки.

– Это кто? Штатский недовольно повернулся к Волину. Тот понимал следователя. Неприятно, когда посторонние лезут в твое дело. А Волин был здесь, как ни крути, посторонним. В чужом-то районе. Хотя… Теперь дело передадут в Следственное управление МВД, подумал он. Обычно серийными убийствами занимается Петровка. Слишком уж велик разброс мест происшествия. Скорее всего здесь все закончится тем же. Волин представился. Штатский посмотрел на него без приязни и потребовал предъявить удостоверение. Убедившись, что перед ним действительно коллега, вздохнул, поглядел на обезглавленный труп и сообщил:

– Нам только этого не хватало.

– Девушка не изнасилована, – негромко сообщил медик, осматривая труп.

– Вы уверены? – быстро спросил Волин.

– Молодой человек, – эксперт даже не повернулся, продолжал заниматься делом. – С абсолютной уверенностью я смогу сказать это только после вскрытия, но, как правило, при изнасиловании остаются следы в виде царапин, рваных ран и кровоподтеков. В конце концов, остается сперма убийцы. В нашем случае никаких следов физического насилия нет. Когда эту девушку убивали, она даже не сопротивлялась. По крайней мере, под ногтями нет фрагментов крови или кожи. На губах и в ротовой полости кровь присутствует, но она той же группы, что и кровь убитой. Очевидно, это результат внутренних кровотечений.

– Вам что-то известно? – насупился седоголовый, поворачиваясь к Волину. – Если да, я хочу знать, что именно.

– Три дня назад на нашем участке произошло похожее убийство, – ответил тот.

– Ну и что? – Седоголовый несколько секунд смотрел на него в упор, а затем невесело усмехнулся. – Думаешь, эти пацаны кочевали по разным районам и убивали девчонок?

– При чем здесь пацаны?

– При том, что это, – он двинул подбородком в сторону трупа, – их рук дело.

– Ты серьезно так считаешь?

– Куда уж серьезнее. У них в карманах обнаружены деньги и ценности убитой девушки. Часики там, сережки, трали-вали. На вещах кровь. – Седоголовый хмыкнул и скривился, не скрывая отвращения. – Хочешь еще поспорить?

– Хочу, – ответил Волин, не понимая враждебности коллеги.

– Ну, валяй, спорь, – безразлично пожал плечами седоголовый.

– Как, по-твоему, им удалось убить девушку и при этом не извозиться до самых ушей в крови?

– Все просто. Судмедэксперт сказал, что, помимо колото-резаных ран и отчлененной головы, других телесных повреждений не обнаружено. О чем это говорит? О том, что убитая знала убийцу, пошла с ним – или, что вероятнее, с ними – в этот садик и даже не сопротивлялась. А пацаны эти, между прочим, с убитой хорошо знакомы и даже не скрывают этого. Что же касается крови, то наверняка у них на руках были перчатки. – Седоголовый снова кивнул на стоящих в стороне подростков: – По прибытии наряда ППС пытались скрыться. В смысле, перелезали через забор. Мотив, как говорится, «на лице». Выпили ребятишки, захотели поразвлечься, пригласили девушку. Потерпевшую то есть. Она отказалась с ними «перепихнуться». Тогда они ее убили и решили расчленить труп, чтобы спрятать части тела в разных местах и таким образом запутать следствие. Но тут, к счастью, как раз появился наряд. Парни, ясное дело, сдрейфили и попытались удрать, да не тут-то было. Взяли всех троих, как миленьких.

– Именно троих?

– Ну, может, кто-нибудь и ушел, не знаю. – Седоголовый покосился на подростков и добавил: – Пока не знаю. Но выясню в ближайшее время. Волин тоже повернулся к подросткам. Обыкновенные мальчишки, лет семнадцати. Хотя, наверное, на деле им несколько меньше. Они сейчас все такие… акселерированные. Но бледные, поняли уже, во что влипли.

– Орудие убийства нашли? Перчатки? – спросил он. – Хоть что-нибудь, кроме ценностей? Седоголовый поморщился:

– Нет, но это ничего не значит. Они вполне могли выбросить и нож, и перчатки. Мои парни прочесывают территорию по ту сторону забора.

– Одежду убитой девушки обнаружили?

– Конечно. Вещи они бросили вон там, – седоголовый указал на темный закут между забором и беседкой.

– Отпечатки сняли? Седоголовый усмехнулся неприязненно, ответил, не скрывая сарказма:

– Слушай, кто здесь старший? Может, ты? Так бери дело в свои руки. Подожди только, пока я уволюсь, а ты получишь официальный перевод. Волин смотрел на него в упор. Штатский не собирался делиться с ним информацией, это ясно. Но вовсе не из жадности, а потому, что никакой информации у него не было. Не было отпечатков пальцев, не было орудия убийства, не было окровавленных перчаток.