Сергей Плеханов - Дорога на Урман

Теперь Стахеев понял, почему автомобиль так резко затормозил, — путь был прегражден огромной разлапистой пихтой, такой же, как та, что рухнула на дорогу позади машины.

— Всем отойти в сторону! — продолжал командовать невидимый обладатель баса.

Шофер, уполномоченный НКВД и охранники сгрудились вместе в нескольких метрах от грузовика.

Иннокентий избегал прямо смотреть на товарищей — на их лицах было написано выражение растерянности, досады. Шофер чуть приметно покачивал головой, горестно шепча:

— Вля-япались…

Из придорожного кустарника вынырнули вооруженные люди. Одни взяли на прицел команду золотоохраны, другие забрались в кузов.

Появилось еще несколько бандитов, ведя на поводу лошадей. Стали поспешно перегружать на них опломбированные ящики.

Последним из пихтача выехал коренастый детина в глубоко нахлобученной шляпе. Окладистая борода с проседью ниспадала на офицерский френч, перепоясанный новенькой портупеей. На ногах у всадника были новые хромачи. Руки в светлых перчатках перебирали богатую уздечку.

— Эй вы, я дарю вам жизнь… — зычно сказал он.

Иннокентий вздрогнул. Теперь он узнал этот бас. Взгляд его словно бы прирос к узким ладоням, затянутым в перчатки.

— …Мы не изверги. Так и скажите людям…

Стахеев встретился глазами с бородачом. Тот на секунду осекся, прищурился, словно что-то припоминая. Потом продолжал:

— Вы будете находиться под прицелом в течение часа, пока мои люди будут отходить с грузом… Потом можете идти на все четыре стороны.

Он чуть помедлил, беспокойно глянул на Стахеева и повернул лошадь. И в тот же миг Иннокентий с каким-то отчаянно-восторженным выражением на лице выкрикнул:

— Вася! Василий Мефодьич!

Нефедов говорил медленно, явно рассчитывая на то, что его слова будут выслушаны с особым вниманием:

— Можно считать установленным тот факт, что банда пришла из-за Амура. Частота нарушений границы именно в сопредельном с нами районе наводит на мысль, что японцы пытаются прикрыть переход связных. Но характер акций бандгруппы до сих пор не позволяет точно определить ее цели. Поэтому ГУББ требует представить всесторонне обоснованный анализ этих действий. И второе. Назначен предельный срок ликвидации банды — пятнадцатое июля. В полном соответствии с военной обстановкой мы и действовать должны по-военному. У меня все.

Штаб ББ заседал в полном составе. Боголепов, уступивший на этот раз свое место представителю области, присел на стул в углу кабинета. Жуков и Гончаров расположились за столом заседаний друг против друга. А Вовк, свернув козью ножку, устроился на подоконнике.

Порывы ветра то и дело относили от окна сизые клубы махорочного дыма, и Нефедов непроизвольно морщился. Заметив это, Гончаров достал пачку "Беломора".

— Закурите, товарищ майор. От его проклятого зелья только так отбиться можно. Клин клином…

— Не-ет, я до табака не очень-то, — сказал Нефедов, вынимая из кармана пеструю коробочку. — Угощайтесь.

Он откинул крышку, и Гончаров увидел мелко наколотые кусочки сахара.

— С гражданской еще это у меня — как наголодался без сладкого, — со смущением объяснял Нефедов.

Это пристрастие и впрямь казалось комичным в крепко сложенном мужчине с волевым подбородком и кустистыми бровями.

— До войны еще леденцами баловался. Теперь вот на рафинад перешел… Знаете что… — Он заговорщически подмигнул Гончарову и предложил: Давайте бросим: вы — курево, а я — сладкое…

Гончаров почесал затылок.

— Вот поймаем бандитов, тогда подумаем…

Нефедов весело рассмеялся. Но тут же посерьезнел и уже деловым тоном добавил:

— Но вернемся к делу. Я связался с ближайшим аэродромом. Самолет для облетов района будет выделен с завтрашнего дня. Нужно назначить кого-то из сотрудников райотдела в качестве наблюдателя. И второе — управляющий Золототрестом дал добро на присылку нашего человека под видом ревизора…

— Кстати, о золоте. Меня… смущает все-таки, что мы отправили машину с грузом свинца под видом драгметалла, — начал Вовк.

Но Боголепов категорично заметил:

— Прикажете каждый раз дарить банде кучу денег — на целую танковую колонну?… А если осечка выйдет и они уйдут с добычей в Маньчжурию?…

— Я уже говорил, но повторю еще раз, — вмешался Жуков. — Убежден, что бандиты не станут разбивать хорошо упакованную тару… В прошлые-то разы они взяли настоящее золото…

— Да если даже и вскроют… — Гончаров на мгновение нахмурился. Стахеев — головастый парень, выкрутится как-нибудь…

По таежной тропе растянулась цепочка всадников. В середине тяжело шагала лошадь, на которой поперек седла висел связанный Стахеев.

Иннокентий то и дело пытался размять опутанные веревкой руки, распрямить затекшую спину, но куда там — тело словно налилось свинцом, перед глазами шли кровавые круги. Мерно вздувался и опадал потный бок лошади.

— Как какого-то… носом к пузу… — бурчал пленник. — Что я, по своей воле в машину эту залез?…

— Чего ты там гундосишь? — прикрикнул на него ехавший следом бандит в засаленной кепке. — Живо у меня юшкой умоешься.

Он пришпорил коня и, обгоняя других, унесся вперед, пристроился рядом с Кабаковым.

— Василий, ну чего ты этого легаша с собой тащишь? Ей-богу, сердце не на месте. Позволь я ему брюшину пощекочу…

— Не мельтеши, Желудок. Сам знаю, что к чему. Парень-то, может, и сгодится на что. На дело брать его с собой все одно не будем. Узнаем, мент он или взаправду мобилизованный. — Кабаков некоторое время молчал, о чем-то размышляя. — Если не легавый, кое-чего порасскажет полезное. Он ведь по приискам мотался, следственно, и дорогу до них знает, а главное сколько верст от каждого до райцентра…

Василий вдруг умолк, словно спохватившись, что сказал лишнее и с неудовольствием посмотрел на Желудка. Но широкое туповатое лицо бандита не выражало ничего, кроме покорности. И Кабаков, сощурив глаза, проговорил:

— Ну, а ежели… то пришить всегда успеем. А ты пока вот что: глаз с него не спускай ни днем, ни ночью. Головой мне за него отвечать будешь.

Колыхание ветвей, мелькание стволов, размеренное движение лошади… Стахеев постепенно перестал замечать происходящее вокруг.

Очнулся от резкого окрика над самым ухом. Кто-то грубо рванул его с седла, и Стахеев мешком упал на землю. Подняв голову, он увидел, что банда спешилась на обширном пустыре, сильно заросшем кустарником. Кое-где виднелись остатки зданий, приисковых сооружений.

Всадники сгрудились возле приземистого полуразвалившегося барака. Навстречу им появился низкорослый орочен с красным лицом. Суетливо подбежав к Кабакову, взял поводья его коня. До Стахеева, казалось, никому нет дела. Полежав с минуту, он с трудом сел, а когда попытался рывком переместиться к замшелому пню, чтобы опереться на него спиной, то неловко завалился набок, больно ударившись плечом о камень. Послышался хриплый смех.