Евгений Костюченко - Русские флибустьеры

- Так уж и к всеобщему? А как же Япония? Стерпела? Это же неприкрытый вызов - держать военные корабли у нее под брюхом.

- Молодой государь относится к японцам не так, как его великий родитель. Для Николая Александровича они суть варвары узкоглазые, макаки желтолицые.

- Значит, будет война, - то ли спросил, то ли заявил Шпаковский.

- На мой взгляд, определенно.

- Вовремя же мы поднялись с насиженного места. Засиделись. Я так понимаю, про Атлантическое направление в Морском министерстве сейчас уже и не помышляют. Так?

- Очень похоже на то, - осторожно ответил Беренс и увидел, как помрачнели лица офицеров.

Подтвердились самые худшие их опасения. Четыре года были потрачены впустую. Сотни жизней были отданы напрасно. Напряженный труд не принес никаких плодов.

- В Атлантику мы еще вернемся, - продолжил Виктор Гаврилович. - Нам бы сначала на Востоке закрепиться. По достоверным сведениям, японцы заказали в Англии серию крейсеров. Восьмидюймовые орудия. Броня до ста пятидесяти миллиметров повсюду - башни, палуба, борта. Новейшие котлы и машины. Ничего подобного нет ни у самих англичан, ни у американцев. Первый корабль из этой серии уже готов к спуску на воду. Против кого направлено такое масштабное перевооружение, надеюсь, объяснять не надо? А у нас на Тихом океане - жесточайшая нехватка кораблей и экипажей.

Его слова возымели действие. За столом оживленно заговорили о старых болячках - развал флота и портовых служб, безалаберность начальства, несовершенство вооружений, слабая подготовка личного состава~

«Ничто не воодушевляет русского человека так, как возможность безнаказанно обругать вышестоящего начальника», - думал Беренс, слушая, как офицеры наперебой делятся воспоминаниями о службе на Востоке.

В конце концов пришли к единодушному мнению, что воевать и в самом деле придется скорее с Японией, нежели с Англией.

- Ну и ладно, - Шпаковский пригладил усы. - С японцем так с японцем. Надеюсь, успеем.

- Да уж без нас не начнут, - добавил есаул Жигарев.

Разошлись далеко за полночь. Барометр все падал, предвещая шторм. «Орион» брал волну легко, не зарываясь. Беренс, прежде чем отправиться спать, еще раз спустился в отремонтированные отсеки. Течи не было. Но как поведет себя корабль при сильной качке? Выдержат ли наложенные заплаты, не разойдется ли пробоина, когда волны начнут скручивать и выгибать корпус судна? Он поручил вахтенному каждые полчаса осматривать отсеки и докладывать на мостик. А когда уже укладывался спать, подумал, что за полчаса между осмотрами может случиться все что угодно. И едва не вскочил с койки. «Это уже психоз какой-то! - обругал себя Беренс. - Все что угодно может произойти в любую секунду. Ну, так что с того! Думай о том, что происходит. Помни о том, что произошло. Но не жди того, что может произойти. Потому что произойдет как раз то, чего ты никак не ожидаешь».

На рассвете предсказания барометра сбылись в полной мере. Непроницаемая завеса дождя скрыла горизонт, волны высоко поднимали многотонное судно и забрасывали палубу пеной. В работе машин слышались перебои, когда «Орион» задирал корму, обнажая из воды винты.

Беренс чувствовал, что это только начало. После стольких лет, проведенных на Кубе, ему были хорошо знакомы все признаки надвигающегося урагана. Ветер становился все сильнее. Под его порывами стонали мачты, и тросы натягивались до звона.

Необходимо было искать укрытие. Но не возвращаться же назад? Их мог бы защитить остров Пинос, но подступы к нему были слишком мелководны. Сесть на мель во время шторма - верная гибель.

Беренс поднялся на мостик. Шпаковский стоял рядом с рулевым, напряженно глядя вперед сквозь залитое водой стекло.

- Станислав Леопольдович, а ветер-то крепчает.

- Будет и больше! - прокричал Шпаковский в ответ. - Надо переждать. Песчаные острова помните? Идем к ним!

- Они низкие, никакой защиты от ветра, - напомнил Беренс.

- А мы еще восточнее примем! Укроемся за Малым Попугаем, там, помнится, была прелестнейшая бухта!

Никаких Песчаных островов и Малых Попугаев не было на общепринятых картах Карибского бассейна. Такие названия были в ходу только среди русских моряков, обследовавших эти места в начале девяностых годов.

Сквозь завывание ветра и удары волн вдруг донесся треск пулеметной очереди. Беренс кинулся было на выход, но Шпаковский его удержал:

- Это Орлов своих курсантов муштрует.

- Каких курсантов?

- Ах да, вам же не доводили. Я просил Павла Григорьевича не включать вас в боевой расчет, - сказал Шпаковский. - Он почти всех офицеров распределил по командам. Кого к пулеметам, кого в орудийную прислугу. Учредил, можно сказать, курсы пулеметчиков. Я дал добро на учебные стрельбы. Но вас, Виктор Гаврилович, попрошу сосредоточиться на прокладке курса и вообще штурманской работе.

Стрельба очередями, то длинными, то короткими, сливалась с шумом шторма. «Надеюсь, до пушек Орлов сегодня не доберется, - подумал Беренс. - Должен же сам понимать, что нам незачем привлекать к себе внимание канонадой ».

Остров показался неожиданно. Разом прекратился ливень, и впереди, над зубчатой линией волн, вдруг выросла белая выпуклость песчаного холма. Беренс поднес к глазам бинокль. Пальмы гнулись под ветром так, что их длинные перистые листья хлестали по волнам, которые обрушивались на пляж.

- Глубины тут раньше были хорошие, почти до самого берега. Но все же~ - Шпаковский скомандовал: - Машина, малый ход!

Беренс увидел, что возле носового орудия появился Кирилл. Одной рукой придерживая шляпу, другой ухватившись за леера, он что-то высматривал впереди. Вот он обернулся к мостику и дважды махнул шляпой вправо.

- Право руля! - отозвался Шпаковский. - Так держать.

Спустившись на раскачавшуюся палубу, Виктор Гаврилович пробрался к Кириллу.

- Пройдем, - сказал тот громко, перекрывая шум бури. Но голос звучал спокойно, словно они входили в просторную гавань, а не в бурлящую протоку между рифами. - Но вы посмотрите, что делает прибой. Еще год, другой, и от острова ничего не останется.

- Да, здесь такое место, - согласился Беренс. - Лоция устареет раньше, чем ее издадут.

Волна ударила в борт и обдала их фонтаном брызг.

- Хорошо идем, - даже не поморщившись, сказал Кирилл.

Вода струилась по его волосам, лицу и одежде. Беренс тоже промок насквозь и порадовался, что оставил последнюю сигару на штурманском столе, в пенале для карандашей.

- Все-таки у пароходов есть одно преимущество, - сказал Кирилл. - Они меньше зависят от ветра. На шхуне было бы тяжелей в такой шторм проскочить за острова.

- Зато шхуне не нужен уголь.

Еще один фонтан брызг. Кирилл вытер лицо ладонью.

- А много угля съедают машины?