Александр Ермак - Заговор рвачей

– Вот, видишь, – обратился второй милиционер к дежурному сержанту, – гражданин почти не пил. А мы вот совсем не пили и должны теперь бросаться грудью на раскрытие особо опасного преступления. Которого, очевидно, не было…

– Но я же там был. Я видел…

Нет, они и в то, что это я написал «Алюминиевую смерть» не поверят.

Милиционеры переглянулись. Дежурный сержант мягко обратился ко мне:

– Хорошо. Мы ваши показания запишем. Во всем разберемся. Примем меры. Спасибо вам большое за бдительность и участие. Теперь вы можете идти и спокойно спать.

– Да-да, – добавил второй милиционер, – хорошенько поспать вам не помешает.

Спал я в эту ночь плохо. Не было рядом уже привычной, теплой, ровно дышащей Анны. Зато, как наяву, я видел перед собой спину цыганки и, кажется, кричал:

– Постой! Погоди!

Цыганка оборачивалась и оказывалась уже не цыганкой, а мужчиной в клетчатой рубашке. Его держали под руки два милиционера в белых халатах с вышивкой «Медоза». Оба они были без форменных фуражек. Один – в бейсболке, другой с длинной косичкой.

Я проснулся посреди ночи. А ведь один из тех двоих, как бы врачей в белых халатах, был в бейсболке. Тот, что пониже. А у того, что повыше была косичка. И почему я не обратил на это внимание сразу? Там же, на месте? Ведь главврач из «Пальмиры», когда рассказывал о несчастье с Запалиным, как раз говорил о двух парнях, которые привели его из кафе.

И я постарался вспомнить разговор с Самсоном, его рассказ о том злополучном вечере: «…ты ушел, а к нему еще двое друзей пришли. Молодые парни… крепкие такие, как спортсмены-физкультурники. Один в бейсболке был. Другой – с такой длинной косичкой сзади… Сидели они долго. Вина заказали. Говорили. А потом ему вдруг нехорошо стало…»

Один в бейсболке был. Другой – с косичкой… Абсолютно точно. И на дороге один был в бейсболке. А у второго точно были длинные волосы, заплетенные в косичку!

Я так хорошо вспомнил, представил себе этих как бы врачей. Я даже вновь услышал их голоса: «Ну, сначала отдай то, что тебе не принадлежит!.. Наш пациент… прихвативший с собой ненужные ему, но важные для нас документы… До встречи…»

Я вздрогнул. А не мне ли уж на самом деле все эти слова предназначались? Не для меня ли был разыгран этот спектакль с похищением? Мол, не отдашь тетрадь, то с тобой будет то же самое, что и с этим мужчиной.

Нет, как-то уж слишком… А может быть и не слишком. Но даже, если так, то кому я должен был отдать тетрадь? Им? Но я их не знаю. Не знаю, где их найти… «До встречи»… Они сами вновь выйдут на меня?

А вот почему, интересно, не стали реагировать на мое обращение в дежурной части? Не могут же быть в это дело впутаны милиционеры? Впрочем, почему не могут. В дежурной части на стене висит календарь «Медозы». А ведь Розендорф, которого очень интересовала тетрадь, как раз из «Медозы». Впрочем, мало ли у кого что на стене висит. У меня самого в Москве дома на кухне – календарь братьев Карамазовых. С очень красивыми быстрыми спортивными автомобилями, сделанными из теперь уже их бывшего алюминия.

Я снова вспомнил о том, что Карамазовых больше нет. Как там расстрелявший их бухгалтер Малькович? По вине кровавых братьев он потерял всю свою семью, а теперь из-за них поставил на кон и свою свободу…

Я не долго думал о Карамазовых и Мальковиче, мысли сами вернулись к делам дня сегодняшнего. А ведь тот мужчина в клетчатой рубашке так здорово, так по-настоящему упирался. И слова его были такими искренними: «Никакой я не пациент. Я такой же отдыхающий, как и все здесь. Ни откуда я не бежал и ничего не воровал. Отпустите меня!.. Никого я не резал!.. Да, не слушайте их! Не слушайте! Я здоровый! Я совершенно здоровый!..»

Я плохо спал в эту ночь.

После завтрака в коридоре «Медозы» я столкнулся с Розендорфом. Он внимательно посмотрел на меня:

– Что-то вы сегодня не очень хорошо выглядите. Плохо спали?

Я подтвердил:

– Да, не очень.

Было такое ощущение, что он знает о происшедшем вчера.

Розендорф покачал головой:

– Да, бурный роман – бессонные ночи…

– А вы и про роман мой наслышаны?

Он рассмеялся:

– Я же говорил, что наш курорт – это маленькая деревня. Да я и видел вас не раз уже с одной и той же дамой. Очень красивая. Она ведь и к нам сюда заходила. Верно?

Я кивнул:

– Да, было.

Он задумался:

– Но ваш вид мне определенно не нравится. А знаете что, давайте я вас таблетками одними снабжу. Они очень хорошие, успокоительные. После ужина выпьете парочку, и все наладится. Спать будете как младенец.

Я спросил:

– А девушка не обидится?

Он снова рассмеялся:

– Не беспокойтесь. Никаких побочных эффектов.

Я отказался:

– Нет, спасибо, конечно. Но все-таки попытаюсь без таблеток. Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья.

Розендорф развел руками

– Как хотите… Хотя я бы лично, как врач, весьма рекомендовал…

Нет уж, нет уж, нет уж… С детства не люблю таблетки. Лучше покупаюсь в бассейне. Схожу на массаж и ванны. И все наладится. Спать буду как младенец. Без побочных эффектов…

Так и сделал. Процедурился до обеда, а после уже знакомым путем пробрался в свой зеленый рабочий кабинет за крапивными дверями. Достал из-под скамейки тетрадь:

«Судя по сообщениям на интернет-форуме моих товарищей по несчастью, когда медиков припирают к стенке тем, что их лекарства, методики не помогают, то те подчас просто расписываются в своем бессилии, говорят:

– Привыкайте жить так…

Но чаще, правда, стараются переложить ответственность на плечи других врачей:

– Это к психотерапевту…

Но и там нет облегчения. Вот пишет Вика:

«Я ходила к психологу, с одной беседовали 6 раз по часу, со второй – 4 раза по 2 часа. Абсолютно безрезультатно, а после первой еще и хуже стало, мысли о самоубийстве появились. Может, мне плохие психологи попались, но я не понимаю – как может пройти кишечник от бесед типа „что вас не устраивает в жизни?“, „расскажите про свое детство“ и пр. Ну, рассказала, и что? Я вообще человек открытый, в себе ничего не держу, все время плачусь мужу, подругам. Ну, поплакалась еще и психологу – как от этого может пройти кишечник?! Неужели кому-то помогло?»…

Олег:

«Когда врач мне как-то от нервов назначил несколько препаратов, действующих успокоительно, я просто отуплялся, а проблемы не исчезали. За 4 года лечения ни на миллиметр не продвинулись в выздоровлении. Причем врач был кандидатом наук, не в шарашкиной конторе сидел, а в крупнейшем научном медицинском центре, опыт работы довольно большой, куча всяких дипломов, и терапия была регулярной… Думаю, что если бы в моем случае психотерапия была выходом, то уж наверное бы врач такой категории смог бы мне хоть чуть-чуть, но помочь… А денег потрачено немеренно и надежды какие на это возлагались – как на последний просто шанс вылечиться. У меня спустя годы осталось ощущение того, что мой врач все больше мне комплекс вины прививал, что я такой слабый и никчемный, что не могу победить или переступить свою „несуществующую“ болезнь…»