Леонид Кудрявцев - Смерть по заказу

– Да, мы пойдем, – поддержал его Андрей.

И оба друга, стараясь шагать неторопливо, направились к машине Виктора. Прежде чем сесть в салон, Андрей все же обернулся.

Омоновцы стояли на том же месте, чем-то в своей неподвижности напоминая скульптурную группу «Лаокоон и его дети, заедаемые змеями», и смотрели им вслед. На секунду Андрею показалось, что на лице у того, который смотрел его паспорт, мелькнуло едва заметное выражение удовлетворения, словно он сделал что-то, что должен был сделать.

«Чем он доволен? – подумал Андрей, усаживаясь на плотное кожаное сиденье. – Тем, что я оказался не кавказцем? Почему?»

Он полез за сигаретами и вдруг понял, чем мог быть доволен этот омоновец, и тут ему захотелось посмотреть на его лицо еще раз, убедиться в том, что он не ошибся, но Виктор уже тронул машину с места. Еще через несколько секунд омоновцы оказались далеко позади, скрылись за стенами домов, за зеленью высаженных по сторонам проезжей части деревьев.

Еще через пять минут Виктор зарулил в какой-то глухой переулочек и, откинувшись на спинку сиденья, отрешенно прикрыл глаза.

– Все, – вырвалось у него. – Пронесло.

– Да о чем ты? – спросил Андрей.

– Ни о чем, – пожал плечами Виктор. – Просто я почему-то немного перенервничал. В конце концов, чем эта проверка могла нам грозить? И все же… Может быть, потому, что я знал, что твой паспорт фальшивый.

– Но ты же говорил, что он сделан хорошо. Да я и сам вижу – работа классная. Определить, что он фальшивка, можно, наверное, только в лаборатории. Нет, дело тут в другом…

Андрей замолчал и быстро оглядел переулок, в котором они оказались. Обшарпанные стены, кучки мусора, над которыми вились мухи, и облезлая кошка, деловито копавшаяся в одной из этих неаппетитных, но, по ее мнению, видимо, представлявшей неоспоримый жизненный интерес кучек.

– Ну, не тяни кота за хвост, – развернулся к нему Виктор.

– А чего тянуть-то, – пожал плечами Андрей. – Тебе не кажется странным совпадением, что эти омоновцы встретились нам как раз возле твоего дома?

Секунду помедлив, Виктор ответил:

– Кажется.

– Еще бы. Поправь меня, если я ошибаюсь. Где обычно проверяют паспорта? На вокзалах, в аэропортах, короче, в общественных местах. А тут жилой дом, вполне мирный «спальный» квартал. И вдруг откуда ни возьмись, трое омоновцев, которые появились буквально ниоткуда. Эти ребята ведут себя в высшей степени корректно. Обрати внимание – в высшей степени. Им ничего не надо. Они хотят только одного: под предлогом того, что один из двух вышедших на улицу идиотов жутко похож на дитя гор, им нужно, видите ли, взглянуть на его паспорт. Они хотят знать, кто он такой, а также, где он конкретно живет. Очень скромное желание… Как только оно удовлетворяется, двух героев с миром, едва не поцеловав в щечку на прощание, отпускают. Не странно ли это?

– Ты хочешь сказать, что омоновцы были не настоящие?

– Нет, они были самые настоящие. Уж в этом ты можешь мне поверить. Сам служил в ОМОНе. Переодетых от настоящих я отличу махом. Они были самые настоящие, «всамделишные», как сказала бы одна моя знакомая маленькая девочка.

– Так в чем же дело?

Андрей мрачно вздохнул.

– Подумай хорошо… Кому из наших знакомых могло понадобиться знать, кто я такой и где проживаю?

– Тут и гадать нечего. Конечно, Маме.

– Прекрасно. Ты на верном пути. А теперь хорошенько подумай, что бы ты стал делать, если бы тебя захотелось позарез узнать мои координаты? Учти, с какой стороны я приеду в Москву, ты не знаешь. И вообще ты не уверен, что я не коренной москвич. Где бы ты устроил засаду, целью которой является выяснение моей личности?

Виктор ударил кулаком о ладонь.

– Да, ты прав. Это Мама. Теперь она считает, что вычислила тебя и, стало быть, я остался перед ней без прикрытия.

– Вот именно.

Андрей закурил новую сигарету.

– Но ведь на самом-то деле она этого не знает. Паспорт же был фальшивым.

– Правильно. Только ты забыл учесть, что она этого тоже не знает. Конкретно, в данный момент она наверняка думает, что мы у нее в руках. И действовать будет соответственно.

– И что теперь делать? – спросил Виктор.

Андрей пожал плечами.

– Как говорил наш физрук в школе: «Снимать штаны и бегать». Не знаю.

Они помолчали. Наконец Наумов сказал:

– Послушай, может быть, не будем браться за это странное задание? Приедем сейчас к Маме и скажем, что это дело в данный момент не для нас, что мы чувствуем себя не в форме и решили от него отказаться. Пусть его делают мальчики Мамы.

Виктор покачал головой.

– Нет, это не выход. Она сдаст нас в следующий раз. Не можем же мы отказываться от всех заданий подряд! Не проще ли тогда покончить с этим гнилым занятием вовсе? Повеселились, и хватит. Найдем более цивилизованный способ зарабатывать деньги. И все. И баста.

Андрей бросил на друга иронический взгляд.

– В итоге у нас отрастут крылышки. Мы, благодаря, им воспарим в поднебесные сферы и больше никогда-никогда не столкнемся с суровой действительностью этой страны? Бред. Старик, мы живем в уголовном государстве, то есть в государстве, где преступниками является добрая часть населения, а те, кто ими не является, частенько сами об этом не подозревая, живут по уголовным законам, согласно уголовной психологии. Мы живем в стране, где мерилом справедливости и чести является кулак, и отличаемся от многих и многих так называемых честных людей только тем, что можем сами себе не врать. Поскольку четко представляем, чем зарабатываем на хлеб. Между прочим, на хлеб с маслом. И вообще что ты умеешь делать, кроме как убивать себе подобных? Причем тех, от ухода которых государство, а значит, и народ ничего не теряет?

Виктор почесал затылок и широко улыбнулся.

– Нет, старик, ничего.

– Тогда хорошенько подумай над тем, что мы будем делать дальше. А я подожду. Думай, думай. Как скажешь, так и будет. Если ты решишь, что мы завязываем, то так и будет. Если нет, тогда предлагай какое-то решение.

– Хорошо.

Виктор кивнул. Глаза его сузились, губы едва заметно шевельнулись. Сейчас он здорово напоминал бухгалтера, который пытается в уме свести какой-то очередной баланс.

Чтобы не мешать, Андрей вышел из машины, прошелся по переулку, глубоко, всей грудью, вдыхая пропахший пылью и плесенью запах. Облезлая кошка перешла к следующей куче, через минуту откопала в ней полупротухший кусок рыбы и, с урчаньием вцепившись в него, стала есть. Андрей прислонился к ободранной стене и стал ждать.

Наконец дверца машины хлопнула.

Виктор подошел к нему и, едва слышно напевая какую-то мелодию, стал покачиваться с пяток на носки.

– Ну? – спросил Андрей.

– Решил, – как можно безразличнее ответил Виктор.