Мишель Гельдлин - Ветер умирает в полдень

Он и сам не знает, что ему под силу, а что нет. Но он не сомневается, что может преодолеть препятствия посложнее, чем эта пугающая проволока под током и массивные ворота, освещенные прожекторами. И он преодолеет их во что бы то ни стало!

Только как бы не утонуть сейчас в этом потоке людей, который плывет мимо Дэвида. Он, Дэвид Уоррен, офицер службы безопасности, направит его в нужное русло.

Он не задерживает взгляда на редких профессиональных шахтерах, которые вкалывают тут всю жизнь; гораздо больше подозрений вызывают пришельцы, которые нанимаются только затем, чтобы подзаработать несколько долларов на дорогу: шоферы без водительских прав, пастухи без стада, моряки без корабля.

Он машинально следит за клубами белой пыли, которая поднимается к облакам, не задерживаясь на фильтрах и в вытяжных трубах. Она оседает на холмики отходов, наваленные одноковшовыми экскаваторами, на крыши, а также на пруды охлаждающей жидкости, похожей на молоко. Сплошная белизна. Все бело вокруг Дэвида.

Он дрожит от холода, несмотря на толстую серую спецовку и теплое белье. Щегольская форма годится только для городских прогулок.

До конца дежурства Дэвид укрывается в будке, стараясь прогнать мрачные мысли.

Он даже пытается улыбаться. Но улыбка получается искусственной – и лицо кажется застывшим, словно маска.

3 января 1888 года

Сначала со светло-серого неба падали большие ленивые хлопья. К трем часам облака сделались смоляными, грозными, словно мягкий металл, и более страшными, чем сплошная чернота. Порывы северного ветра становились все сильнее; подхваченные им снежинки вихрем кружились у самой земли, потом стали покалывать лицо Кови.

Никогда еще снежная буря не застигала юного пастуха врасплох в Красной пустыне. Обычно Кови заранее чуял, что приближается пурга, он умел наблюдать за горизонтом, замечал усиление ветра и вовремя прятался вместе с собакой и стадом. Так было всегда – до того самого дня, 3 января 1888 года. Это случилось ровно за восемьдесят пять лет до приезда в Красную пустыню Дэвида Уоррена, день в день.

"Это же снежная буря!" – догадался Кови, истязаемый зимой. И вспомнил, как это еще называется: пурга.

Внезапно мальчик очутился в полном мраке. Двадцать часов длилась эта ночь, она завывала, словно от боли, пронзаемая снежными стрелами, летевшими во все стороны, не касаясь земли.

Собака согнала овец в кучу, Кови улегся среди них, и животные прикрыли его собой. "Ну прямо, как живые одеяла", – думал Кови и представлял себе вкусную еду и теплый, веселый огонь в очаге. Час шел за часом, а он упорно старался думать только об этом.

Кови остался живым.

На следующее утро в одиннадцать часов небо посветлело, а ветер стих. Обессилевший Кови поднялся, шатаясь, и наткнулся на окоченелый труп собаки; шерсть ее заиндевела. У мальчика потекли слезы – и тут же замерзли на обмороженных, почерневших щеках. За одну ночь превратившийся в старика пятнадцатилетний Кови с трудом сдвинулся с места и побрел в сторону ближайшего ранчо, за пятнадцать миль – шаг за шагом вырываясь из смертельного оцепенения. Он тащился туда до самого вечера, весь облепленный снегом, стиснув зубы, на грани отчаяния. Позже ему отнимут кончики пальцев на руках и ногах.

Большую часть стада Кови привел домой, но сто с лишним баранов и стельных овец погибли в ту ночь, когда они своим теплом спасали Кови от бури.

Кови поклялся, что не допустит, чтобы зима убила еще кого-нибудь в этой пустыне.

Он построит приют для путников, пастухов, шахтеров, индейцев, изыскателей и пионеров. Там смогут останавливаться на ночь последние дилижансы "Уэлс фаргоу", курьеры "Пони Экспресс", первые поезда компании "Элайд Пэсифик", которая – миля за милей – все ближе подтягивала рельсы к этим местам. Поговаривали, что территории, принадлежащие индейцам, скоро присоединятся к Соединенным Штатам под именем Шайенна или Вайоминга. И тогда он, Кови, станет американским гражданином.

Фермеры подарили ему несколько овец в благодарность за мужество; потом он разжился собственным куском каменистой земли всего несколько гектаров. В этих местах нашли уголь, и рудная жила проходила как раз под его участком пустыни. Он начал богатеть. Купил еще земли – нефть!

К сорока годам Кови сколотил неплохое состояньице. Страшная ночь, которую он пережил в пятнадцать лет, была начисто забыта. Точно так же он забыл данную им клятву и старые шрамы, что оставил мороз.

1929-й.

В Соединенных Штатах – великая депрессия. Чтобы вдохновить людей, требовались яркие примеры. Как раз в это время адмирал Бэрд [3] отправляется в Антарктиду. Американцы взволнованно следили за ходом экспедиции и сердцем оставались вместе с адмиралом, когда он был вынужден пять месяцев провести один на зимовке, отрезанный льдами от базового лагеря. Газеты держали всю страну в напряжении, ежедневно печатая захватывающие репортажи с Южного Полюса и драматические фотоснимки.

Вот тут-то Кови и вспомнил пережитую им ночную пургу и уж теперь решил во что бы то ни стало сдержать свою клятву. Он построил в Красной пустыне уютный дом, окрестил его в честь лагеря адмирала Бэрда, а в качестве эмблемы выбрал пингвина.

Мотель "Литл Америка" – благодаря мощной рекламе – значится сегодня на всех топографических картах Соединенных Штатов на правах самого настоящего города.

Кови умер не так давно – хорошо проспиртованный, он дожил почти до ста лет. В Рок-Ривере о нем и теперь еще любовно говорят: "Кови, этот чертов ублюдок!"

Мотель – памятник, который Кови возвел сам себе, – приносит большие доходы и уже расплодил свои филиалы по всему Западу.

Вот какие легенды рассказывают о мотеле "Литл Америка".

Статья в номере «Рок-Ривер Стар», среда, 7 февраля

РЯДОМ С ТЕЛОМ САМОУБИЙЦЫ НАЙДЕНА ЗАПИСКА

Власти сомневаются в подлинности предсмертной записки, которую нашли в субботу рядом с трупом к западу от Рок-Ривера:

"Одиннадцать часов я ждал, что кто-нибудь остановится. Я совсем замерз. А они проезжают мимо."

По мнению следователя по расследованию убийств округа Красная пустыня Марка Ларкина, Дэвид Роберт Уоррен, 25 лет, из Солт-Лейк-Сити, написал записку и выстрелил себе в правый висок из пистолета 22 калибра, отчего и скончался.

Происшествие вызвало серию репортажей и официальных сообщений в прессе. В понедельник вечером о нем сообщил по телеканалу "Уорлд Телевижн Сервис" в своем ежедневном получасовом выпуске новостей Куки Кармоди, возведя смерть Уоррена в событие общенационального масштаба.

После телефонного интервью с шерифом Мановски информационные службы Нью-Йорка распространили ошибочную информацию, опираясь на текст записки, которую нашел патруль автострады. Но теперь возникло предположение, что Уоррен вовсе не попадал в аварию и не ждал 11 часов помощи на автостраде.