Никита Воронов - Огненный лис

— Нет. Мой — следующий.

Рогов вопросительно вскинул брови:

— А чего мы сюда?

— Мой же заперт изнутри, — без раздражения, как несмышленому ребенку пояснила девушка. — Как же мы в него с улицы попадем? Придется через этот идти, если, конечно, пустят.

Она прислушалась, но беспокойство было напрасным. Внутри вагона раздались приближающиеся шаги, затем щелкнул замок:

— Привет, Даша! — В проеме стоял заспанный и помятый парняга лет двадцати семи:

— Умаялся за день. Сплю… Так что, давайте быстрее.

В полутьме переходной площадки Дарья трехгранным ключом отворила дверь и пропустила Рогова вперед:

— Милости прошу!

— Да-а, — присвистнул Виктор, ощупывая глазами внутреннюю отделку вагона «СВ». — Ни фига себе! Прямо, «Астория» на колесах.

— А ты в «Астории»-то был хоть раз? — Снисходительно улыбнулась проводница.

— Нет, — признался честно Рогов. — Только в кино видел.

Взгляд его заскользил вдоль сверкающего никелем и полировкой, устланного коврами коридора, цепляясь за все неожиданное и необычное. На стенах, покрытых бежевым пластиком, развешаны в горшочках декоративные цветы, специальные полочки заполнены свежей прессой. В купе «на двоих» вместо привычных полок — мягкие диваны, заранее застеленные новым, накрахмаленным бельем. По-домашнему сбиты подушки, на столиках — чистые кофейные чашки и минералка.

Откуда-то сверху послышался легкий щелчок автоматики, а затем ровное, ненавязчивое гудение.

— Вентиляция? — Понимающе кивнул Виктор.

— Нет, — ответила Даша все с той же снисходительной улыбкой. — Это холодильник.

— Да ты что! — Удивился Рогов. — Вот так сервис…

— А как же иначе? У нас же пассажиры — все сплошь иностранцы, знаменитости, депутаты.

— Ясно, — вздохнул Виктор. — Простому смертному сюда не попасть. Если он, конечно, не уборщик.

— Ну, почему же…

— Ага. Станут у нас для обычных токарей и доярок холодильники в купе пихать!

— Глупости. Ехать в «СВ» может кто угодно, билеты в кассе продаются без проблем. Если, конечно, они по карману.

Виктор хмыкнул:

— И сколько же вся эта красота стоит?

— В одном направлении? Ну, наверное… — прищурилась Даша. — Наверное, на Украину туда и обратно простым вагоном сьездить дешевле обойдется.

— Круто, — вынужден был признать Рогов. И внезапно призадумался, усевшись на край одного из застеленных диванов.

Даша опустилась на корточки, прямо напротив. Посмотрела в глаза:

— Ну, что? О чем печалишься?

— Ты же знаешь.

— Не надо, Витя. Не думай пока про это! С бригадиром договорюсь, он разрешит — сьездим в Москву, вернемся… У меня как раз получка будет, я тебе одолжу на билет до Кременчуга, и вообще… Как бы ты без денег на Украину покатил?

— Не знаю, — пожал плечами Виктор.

— Вот видишь, — Даша прильнула грудью к его коленям.

— Все правильно. Хотя… Спасибо тебе за заботу, но понимаешь — как-то неловко. Неудобно мне!

— Перестань. Я же тебе не милостыню подаю! Приедешь, устроишься тогда и отдашь долг. Вышлешь по почте, ладно? А может, я и сама приеду, у меня отпуск скоро.

— Ну, если приедешь… Тогда я согласен: давай!

Виктор прикоснулся к коленям девушки и тут же полез выше.

— Ты чего? Сдурел, что ли? — Отшатнулась Даша.

— А что такое?

— Да в любой момент зайдет кто угодно! — Она поднялась и окатила Рогова нарочито суровым взглядом:

— Ты мне это брось… В дороге — чтоб ни-ни! У нас такое не практикуется, понял?

— Понял, — с сожалением убрал руки Виктор. — Печально… Такие диваны шикарные и — не практикуется?

— Делом лучше займись, — подбоченилась девушка. — Дармоедов я возить не намерена, так что впрягайся-ка в работу!

— А чего делать-то? — Немного растерялся Рогов. — Я завсегда пожалуйста, но, извиняюсь, кроме как по селектору выступить с руководящими указаниями ничего в вашем хозяйстве не понимаю.

— Тоже мне, диспетчер нашелся! — Фыркнула Даша. — Пылесос видишь? Вон, за щитом… Пропылесось ковры в купе и в коридоре, потом титан затопишь.

— А ты?

— А мне, извини за откровенность, себя надо в порядок привести. В уборную сходить, подкраситься… Проводники — они ведь тоже люди!

… В двадцать три часа с минутами фирменный поезд «Красная стрела» подкатился к перрону Московского вокзала. Репродукторы наполнили воздух звуками душещипательной мелодии, и состав замер.

Как по команде, одновременно распахнулись двери, из которых в вечерние сумерки высыпали проводники. Отерли поручни и застыли в ожидании пассажиров — вышколенные, чистенькие, с приветливыми плакатными улыбками на лицах.

А народ уже повалил к вагонам.

Привычная публика — в основном, дородные, холеные мужчины и женщины, не обремененные поклажей. Некоторые немного навеселе: оживленно прощаются, шумят, целуют друг друга и жмут руки остающимся.

Иные, наоборот — суровые, деловитые, преисполненные чувства собственной значимости. Такие широкой, уверенной походкой минуют перрон и тут же исчезают от людских глаз за распахнутой дверью.

Редкой экзотикой тут и там мелькают эстрадные знаменитости и звезды киноэкрана. Странно, они вовсе не смотрятся чужаками среди респектабельных деловых господ, придавая образу «Красной стрелы» некий шарм и дополнительную престижность.

— А это кто? В черном?

— Костя Кинчев, — подтвердила догадку Даша.

— Ни фига себе…

Виктор смиренно стоял за её спиной и таращил ошалелые глаза на шествующих мимо знаменитостей.

Знаменитости вели себя, как простые смертные, и даже время от времени кучковались на посадке, образуя перед вагонами целые созвездия. Виктор и раньше видел их, почти всех — но это происходило либо дома, у телевизора, либо в зрительном зале. А чтобы вот так, запросто…

— Добрый вечер!

— Здравствуйте.

Из-за спины здоровенного темно-лилового негритоса вынырнул Шевчук. Протер платком линзы массивных очков, достал билет и протянул Дарье. Та кивнула, мельком взглянув на пропечатанные компьютером строчки:

— Проходите пожалуйста. Пятое место…

Еле заметно поддернув джинсы, Шевчук занес ногу, чтобы исчезнуть в тамбуре — но замешкался, встретившись взглядом с Виктором. Впрочем, спустя мгновение знаменитый рок-музыкант уже был внутри.

— Что это он? — Даша обернулась к Рогову.

— Не знаю, — покачал головой Виктор.

— А вы похожи. Очень… Нет, правда!

Но Рогов предпочел отшутиться:

— Ага. Мне бы ещё очки, как у него.

Следующим к вагону приближается некто — помощник депутата. Он так и представляется, слащаво улыбаясь: помощник депутата Государственной Думы такой-то…

И зачем-то сует сначала Дарье, а потом Виктору свои визитные карточки:

— Прошу!

Виктор как-то так сразу решает набить ему морду, но подходящего случая по пути не представляется. И в конце концов, уже утром, в столице, слуга народа вместе с нею, заспанной и нетронутой, выскакивает из вагона, на ходу одергивая пиджачек…