Марина Серова - Свадебный кастинг

Дорога от города к Затону была до того раздолбанной, что моя машина на очередной колдобине только жалобно постанывала, но до цели я все-таки добралась, и первое, что я увидела, подъехав к небольшой площади, где находились конечная остановка автобуса, пункт охраны правопорядка, почта и здание местной администрации, – небольшое, но ярко освещенное кафе, над которым сияла вывеска: «Татьяна». Стоявшие рядом с ним дорогие иномарки могли бы тоже так же стоять у любого навороченного московского клуба, причем охраны на стоянке не было, потому что только потенциальный самоубийца решился бы покуситься здесь на чужое добро.

Выйдя из машины, я даже не стала ставить ее на сигнализацию – бесполезно, – если захотят, то все равно вскроют и угонят. Дверь в кафе была закрыта, и на мой стук быстро вышел парень в джинсах и футболке – как видно, никакая форма, даже камуфляжная, если учесть прошлое владельца заведения, здесь не приветствовалась. Он недоуменно посмотрел на меня, но дверь открыл, и я поспешила сказать:

– Добрый вечер! Мне очень нужно поговорить с Алексеем Михайловичем!

– Кто такая? По какому делу? – спросил он.

– Я частный детектив, и дело у меня личное, но не мое. Оно касается его хороших знакомых.

– Подожди! – бросил он и, закрыв дверь, ушел.

Я осталась стоять и тут же почувствовала на себе очень недружелюбные взгляды, хотя вокруг не было ни души. Тут-то я и поняла, какую глупость совершила, поехав сюда поздним вечером, потому что отказ Орла встретиться со мной мог обойтись мне очень дорого, тут никакой черный пояс по карате не поможет. «Дура!» – мысленно ругнула я себя. Надо ли говорить, что это было самое приличное выражение из тех, которыми я поливала себя в течение пяти, если не больше, минут. Но вот наконец парень вернулся и, открыв дверь, предложил:

– Пошли!

Я двинулась вслед за ним через зал, где весело, но не очень шумно гуляли, видимо, бойцы Орла со своими подругами, а потом мы свернули в коридор, и мой проводник, остановившись возле двери, сказал:

– Дай-ка я тебя обшмонаю!

– Можешь не трудиться. Оружия нет, – быстро заявила я, потому что мне стало плохо при одной мысли о том, что он сейчас будет меня ощупывать.

– Тогда пошли обратно! – тут же ответил он и даже взял меня за руку.

Конечно, справиться с ним одним для меня было делом плевым, но живой я после этого отсюда точно бы не вышла – против пули любые приемы бессильны.

– Ладно! – сказала я и подняла руки.

К его чести надо сказать, что сработал он профессионально и без всяких видимых эмоций, то есть лапать меня даже не пытался – то ли я была не в его вкусе, то ли у него ориентация была другая. Он просто тщательно проверил меня на наличие оружия, а потом так же внимательно осмотрел мою сумку, после чего предупредил:

– В кабинете установлена антипрослушка, так что записать тебе ничего не удастся, можешь даже не стараться!

– А я и не собиралась! – пожала плечами я.

И вот дверь распахнулась, и я, сгорая от любопытства, вошла. В кабинете царил полумрак, и я с трудом разглядела в углу на диване широкоплечего и явно очень сильного физически симпатичного мужчину, которого лишь слегка портили шрам и перебитый нос, а рядом с ним, положив голову ему на плечо, сидела такая красавица, что я даже остолбенела. Я и сама не могу пожаловаться на внешность, но мне было до нее как до Луны. Перед ними стоял низкий журнальный столик, на котором не было и признака спиртного, а только соки и какая-то еда на тарелках. В пепельнице дымилась сигарета. Мужчина подбородком показал мне на стоявшее по другую сторону от столика кресло и спросил:

– Кто такая и зачем пришла?

– Здравствуйте, Алексей Михайлович! Я частный детектив, и зовут меня Татьяна... – начала я, но он перебил меня:

– Ксиву покажи!

Я достала из сумки свое удостоверение, которое он внимательно изучил, а потом небрежно бросил на столик. Я не поленилась потянуться и взять его, чтобы убрать обратно, а потом продолжила:

– Меня нанял человек, который хочет найти виновника той трагедии, которая произошла в семье ваших хороших знакомых 31 мая 1994 года, – объяснила я, решив, что фамилию Соколовых пока лучше не называть – он и сам поймет, о чем речь, а остальным об этом знать необязательно.

– Пойди погуляй! – велел Алексей своей девушке, и она послушно поднялась. – И заодно Кота сюда пришли! Дело у меня к нему есть.

Девушка ушла, а я стала ждать, когда придет подручный Алексея. Буквально тут же в дверь постучали, она приоткрылась, и в щель просунулась чья-то голова. Алексей встал, подошел к пришедшему и что-то тому сказал, а потом вернулся на прежнее место и велел мне:

– Давай дальше!

– Алексей Михайлович! Мне известно, что вы принимали самое деятельное участие в судьбе этой семьи, и я очень хотела бы знать, не предпринимали ли вы каких-нибудь шагов, чтобы по горячим следам найти ту тварь? – Он ничего мне на это не ответил, и я стала объяснять: – Если вы тогда нашли виновника, то я просто объясню своему клиенту, что эта сволочь уже понесла наказание и искать без толку.

– Дура! – бросил он самым равнодушным тоном, и я от неожиданности даже рот открыла, но потом справилась с собой и сказала:

– Спорное утверждение, но я готова согласиться с ним, если вы это как-то аргументируете.

– Ты же пришла сюда для того, чтобы попытаться выяснить, не я ли тогда подстроил этот звонок! – бросил он.

– И в мыслях не было! – совершенно искренне воскликнула я.

– Почему же? – не без интереса спросил он.

– Если бы по каким-то неизвестным мне причинам вы сочли Виктора неподходящей партией для своей сестры, то могли бы просто и внятно попросить его, чтобы он оставил Анну в покое, и, думаю, что именно так бы произошло – вы ведь нашли бы для этого очень убедительные доводы, не так ли? – Я прозрачно намекнула Алексею на то, что в курсе его криминальных замашек. – Но вы ни в коем случае не стали бы подвергать риску жизнь Татьяны Борисовны, которую, как я слышала, нежно и преданно любили! – твердо заявила я.

Теперь, наедине, когда нас никто не слышал, я уже могла называть людей по именам.

– Не совсем дура! – признал он. – Так вот, я эту мразь даже не искал!

– Почему? – изумилась я. – И за меньшие провинности перед этой семьей люди по полной расплачивались, а тут?!

– Я слово дал, что искать не буду, – объяснил он.

– Кому? – удивилась я.

– Бабушке. Она тогда заставила меня поклясться, что я ничего предпринимать не стану, и я дал клятву, – объяснил он.

– Но почему? – никак не могла успокоиться я.

– Бабушка была святой! – с неожиданной для этого страшного человека нежностью сказал он. – По-настоящему святой! Она тогда сказала: «Лешенька! Не мсти! Не надо! А то вдруг с тобой, не приведи господи, после этого снова что-нибудь случится, посадят тебя опять! А ее бог накажет! Не ищи ее!» Вот я и не искал, потому что слово свое никогда не нарушал.