Чингиз Абдуллаев - Мечта дилетантов

— Может, вы наденете брюки? — спросил Дронго.

— Какие, к черту, брюки. Говорите, что вам нужно, и уезжайте. Я хочу спать.

— Хорошо. Тогда перейдем к главному. Вы знали Алдону Абасову?

— Я знал Алдону Санчук, — улыбнулся Юницкий, — а Абасовой она стала гораздо позже, когда мы с ней уже поссорились. Вы сказали, что являетесь их авдокатом. Кто вас прислал — Алдона? Что опять у нее случилось? Вышел из тюрьмы ее бандит-муж?

— Почему бандит?

— Все кавказцы бандиты, — вздохнул Юницкий, — они не способны к созидательному труду. Все эти чеченцы, армяне, ингуши, грузины.

— Абасов азербайджанец.

— Какая разница, они все одинаковые. И не думайте, что я такой националист. Просто они живут по своим клановым законам, а мы по своим. Бедная Алдона, он ее так доводил своей ревностью. Просто современный Отелло. Не понимаю, как она могла столько выдерживать.

— Вы знали, что у них были семейные проблемы?

— Конечно, знал. Я ведь на самом деле ее самый большой друг, — Юницкий устало зевнул, — значит, вас прислала не Алдона?

— Она не могла меня прислать, — пояснил Дронго. — И вы уже не являетесь ее лучшим другом.

— Как это, не являюсь? Вы лучше спросите у нее. Она всегда любила только меня. И когда наставляла рога своему ревнивцу тоже…

— Она умерла.

— Что? — Юницкий чуть не упал с кресла. Он мгновенно пришел в себя, сон и оставшееся похмелье словно с него сдули. Он испуганно посмотрел на гостя. Затем медленно перевел ноги в нормальное положение. Выпрямился.

— Вы шутите?

— Ее убили сегодня ночью. Сразу после приема. Она выехала из дома на своей машине и в соседнем переулке кто-то сел в салон ее автомобиля. Очевидно они договорились заранее и она знала этого человека. Во время разговора он набросил на нее какой-то шарф или удавку и сломал ей шейные позвонки.

— Ее убили?

— Да. И поэтому я приехал к вам.

Юницкий провел рукой по лицу. В глазах у него появились слезы. Он тяжело вздохнул.

— Бедная девочка. Она была такой красивой, такой непосредственной. Несчастная судьба.

— Где вы были сегодня ночью?

— Вы думаете, что это я ее убил? — криво усмехнулся актер. — У вас ничего не получится. У меня есть железное алиби, как говорят в наших сериалах. До четырех часов утра я был на вечеринке у своих друзей. Там было человек двадцать, и все могут подтвердить, что я никуда не уходил.

— Вы встречались с ней и после ее замужества?

— Не помню. И вообще я не обязан отвечать на такие вопросы, — спохватился Юницкий.

— Вы сказали, что она наставляла рога своему мужу. Минуту назад…

— Ошибся. Просто решил пошутить.

— Она погибла, — напомнил Дронго, — ее убили вчера ночью. Я приехал к вам из морга, где лежит ее уже выпотрошенное тело. И вы ничего не хотите понять. Убийца убирает всех, кто так или иначе был связан с этой семьей. Вполне вероятно, что уже сегодня вас навестит кто-то другой. И Николай не сможет вас защитить. Тогда завтра утром я буду вынужден опознать и ваше тело.

— Не смейте говорить мне такие ужасные вещи, — испугался актер. Он играл мужественных и сильных героев, но сам был пустым и слабым человеком.

— Тогда отвечайте на мои вопросы. И поймите, что время шуток уже закончилось. Итак, вы продолжали поддерживать с ней отношения и после ее замужества. Верно?

— Это нельзя назвать «отношениями». Мы иногда встречались, иногда пересекались. Один раз я поехал за ней…

— В Санкт-Петербург? — почти утвердительно сказал Дронго.

— Да. Она сказала, что едет с подругой, а у меня как раз был свободный от съемок день. И я полетел туда, к ним. А потом оказалось, что кто-то доложил ее мужу. И тот срочно прилетел в Санкт-Петербург. Но слава Богу, мир не без добрых людей. Мне позвонили и сообщили о его приезде. И я сразу уехал, чтобы не встречаться с этим типом. Нет, я его, конечно, не боялся. Но не хотел подводить Алдону.

— Кто вам позвонил?

— Откуда я знаю. Какой-то мужчина. Он сказал, что в город прилетит муж Алдоны и я должен срочно уехать. Я и уехал. Зачем нам ненужные неприятности? Он приехал и устроил скандал. Вы знаете — обманутые мужья — это всегда жалкое зрелище. Они считают себя такими всезнайками и даже не подозревают, что ходят с большими рогами. Всегда немного смешно видеть напыщенных мужиков, жены которых так ловко их обманывают. Хотя считается, что люди вообще не способны к половой жизни с одним человеком. Это было бы скучно и мерзко, даже противно подумать. Всю жизнь с одной женщиной. Можно сойти с ума.

— Давайте вернемся к Алдоне. С тех пор вы ее не видели?

— Несколько раз видел. Она, бедняжка, так переживала из-за дикого поступка своего мужа, который зарезал своего сотрудника, как барана. Дикий народ эти кавказцы, могут зарезать кого угодно…

— Об этом в другой раз, — предложил Дронго, — значит, вы с ней встречались?

— Если вы хотите конкретно знать, спал ли я с ней после того как ее мужа арестовали, то не спал. У меня есть свои моральные принципы.

— Не сомневаюсь, — скрыл иронию Дронго, — а в Санкт-Петербург вы полетели, чтобы еще раз увидеть шедевры Эрмитажа. Давайте серьезнее. Она вам ничего не рассказывала? Может, ей угрожали или ее шантажировали?

— Нет. Ничего. Если бы что-то подобное случилось, она бы обязательно мне рассказала.

— Вы назначили ей свидание в «Марриоте»?

— В каком? В центре Москвы сразу три «Марриота», из них два на Тверской.

— Нет, я говорю о том, который у Петровского пассажа.

— Никогда не назначал. Там место не очень удобное. Все время полно машин и все тебя видят. Нет, мы там с ней никогда не встречались.

— Когда вы последний раз с ней разговаривали?

— Вчера вечером. Я звонил ей несколько раз, чтобы она к нам приехала. Было так весело. А она любит наши компании. Мы договорились с ней за день до этого, что она к нам приедет. Но потом вечером она поменяла свое решение. Понимаете, как жалко. Она не захотела приехать. Бедняжка. Какая страшная смерть. Когда будут ее похороны?

— Не знаю. Когда разрешит прокуратура. Она говорила вам о своем муже?

— Все время жаловалась, что напрасно вышла за него замуж. Можете себе представить, какой он был ревнивец, если фотографии, которые мы делали для мужского журнала у меня на даче, она прятала у меня…

— Какие фотографии? — встрепенулся Дронго.

— Ее фотографии, — недовольно ответил Юницкий. Было заметно, как он сожалеет о том, что вспомнил об этих фотографиях.

Дронго вспомнил рассказ Клычковой о фотографиях. В день убийства Абасов вышел из кабинета и вскоре вернулся. Она почувствовала, как он сжигает какие-то бумаги, а когда он снова ушел, вошла к нему в кабинет и обнаружила остатки фотографий, которые он сжег.

— Какие это были фотографии? — уточнил Дронго.