Чингиз Абдуллаев - Фактор страха

Он сразу ушел, пообещав позвонить. Но позвонили вы. И не по телефону, а в дверь. Что произошло дальше, вы знаете. Никогда себе не прощу, что поверила такому мерзавцу. Все время чувствовала что-то неладное в наших отношениях, но приписывала это своей профессиональной подозрительности.

– Галя, вы не совершили предательства. А это главное.

– Но все равно я виновата. Уже не ребенок и обязана была догадаться, что ухаживает он за мной неспроста. И Ахметовым интересуется не из праздного любопытства, так же, как и Труфиловым.

В этот момент позвонил мобильный телефон Дронго. Это был Зиновий Михайлович.

– Значит так, – недовольно сказал оператор. Ему не исполнилось еще пятидесяти, но он был по-стариковски ворчлив. – Не существует писателя Романа Хатылева, – сказал он. – Названные книги принадлежат перу английских романисток девятнадцатого века. Хатылев имеет четыре судимости. Брачные аферы, мошенничество, хищения. В общем, полный букет.

– Вдовец?

– Какой к черту вдовец. Пять раз разводился. Бросил двух детей от разных жен. И из-за этого подлеца вы беспокоите меня ночью.

– Такой у нас контингент, – напомнил Дронго. – Я не нарочно.

– Надеюсь, что не нарочно. А сейчас я хочу спать.

– Отдыхайте, только скажите сначала, передали ли вы на мой компьютер интересующую меня информацию.

– Передал. Час назад. Спокойной ночи. – Он отключил связь.

Дронго передал полученную информацию Галине и Романенко и сказал:

– Видимо, они использовали обложки названных им романов и через компьютеры вводили фотографии Хатылева, чтобы затем вклеить в книги. Типичная афера.

– Не знаю, как я могла поверить этому мерзавцу и не поняла сразу, что он пытается выведать у меня данные расследования дела Ахметова. Верните мне пистолет, Всеволод Борисович. Я исправлю свою ошибку. Поеду к Хатылеву и заставлю его признаться во всем, назвать имена тех, на кого он работает.

– А потом? – спросил Романенко.

– А потом застрелю и его, и себя. Потому что не смогу смотреть в глаза товарищам после того, как провалила такое ответственное дело.

– Вы все сказали? – мрачно спросил Всеволод Борисович. – Значит, убьете его, потом себя. Индийская мелодрама. Или бразильская? Нет, моя дорогая. Если убьете себя, мы не узнаем, кто стоит за убийством Труфилова. Исправляйте ошибку, но без глупостей. У вас еще вся жизнь впереди. Будет и хорошее, и плохое. Нельзя падать духом из-за мерзавцев. Еще не одного встретите на своем пути.

– Где он живет? – спросил Дронго.

– В центре города. Рядом с Курским вокзалом.

– Поехали к нему, – Дронго посмотрел на часы. – Первый час. Наступило одиннадцатое мая. Этой ночью все должно быть решено.

– Верните мне оружие, – снова попросила Галина.

– Обещаете разумно себя вести? – спросил Романенко.

– Обещаю, покажу, где он живет, – твердо ответила Галина.

Романенко кивнул Дронго, и тот протянул женщине пистолет. Она убрала его в кобуру, поправила волосы.

– Я с вами поеду, покажу, где он живет, – сказала она.

– Только спокойнее, – предупредил Романенко, – напоминаю, нам нужны показания этого негодяя. Надеюсь, с ним пока ничего не случилось.

Они направились в сторону Курского вокзала, и, когда подъехали к нужному дому, сидевший за рулем Вячеслав Савин обратился к Романенко:

– Не вызвать ли подкрепление? Там может оказаться засада.

– Не стоит, – возразил Дронго, – мы пойдем с Галиной вдвоем. Только дайте мне ваш пистолет.

– Не следует так рисковать, – повернулся к нему Романенко.

– Я восточный человек, – ответил Дронго, – и у меня свой кодекс чести. Подлец обманул женщину. За нее некому вступиться, нет ни брата, ни мужа. Как должен в этом случае поступить мужчина?

– Надеюсь, вы не имеете в виду кровную месть. Действуйте по своему усмотрению, только без ненужных эксцессов.

– Спасибо, – Дронго положил руку ему на плечо. Затем взял у Савина пистолет и следом за Галиной вышел из машины. Пока шли, Галина молчала и лишь у самого дома спросила:

– Зачем вы пошли со мной? Неужели думали, я не смогу постоять за себя?

– Боюсь, он не сможет, и мне придется слегка его от вас защищать.

– Странный вы человек, – произнесла она дрогнувшим голосом.

Набрала знакомые цифры, но дверь не поддалась – видимо, сменили шифр.

В отчаянии стала изо всех сил дергать дверь, потом взглянула на Дронго, словно ожидая от него чуда.

– Вы можете как-нибудь открыть эту дверь? Или мне ему позвонить?

– Это вызовет у него подозрение, и он не впустит тебя в квартиру, – возразил Дронго, – надо застать его врасплох.

– Но что делать с этой проклятой дверью?

Дронго достал из кармана небольшой дешифратор. И через минуту они уже были в подъезде. Когда они поднимались по лестнице, Галя спросила:

– А если в квартире еще кто-нибудь есть?

– Не думаю, чтобы они устроили засаду. Они ничего не подозревают. Романенко объяснил Бергману, что просто беседовал с Ахметовым, потому что ему показалось, будто Ахметов хочет сделать признание. Так что адвокат в полном неведении.

Они поднялись на второй этаж, и Галя сказала:

– Мы пришли.

– Позвони в дверь, скажи, что соскучилась и приехала.

– Он не поверит, – прошептала она, – я без звонка никогда не приезжала.

– Поверит. Мужчины самовлюбленные самцы. Когда войдешь, оставь приоткрытой дверь для меня, иначе мы не достигнем цели.

Дронго спустился на несколько ступенек вниз, чтобы его не было видно из квартиры, а Галя позвонила. Ее вид не предвещал ничего хорошего, и Дронго опасался, как бы она не сорвалась.

Голос за дверью дважды спросил «кто там», прежде чем Галя ответила:

– Это я. Хочу поговорить с тобой.

Дверь открылась, Дронго взбежал по ступенькам и буквально вломился в квартиру, едва не сбив с ног мужчину среднего роста, с залысинами, с редкими рыжими волосами, острым носом и хитрыми, бегающими глазками. Как такой мог понравиться, мелькнула у Дронго мысль. Мужчина переводил испуганный взгляд с Дронго на Галю. В майке и длинных трусах он выглядел комично и жалко.

– Не дергайся, – сказал ему Дронго, закрывая дверь.

– Кто это? – спросил хозяин квартиры. – Галя, Галочка, Галчонок...

Он не договорил. Женщина шагнула к нему и залепила три увесистые пощечины. Он даже не успел отшатнуться. Дронго буквально оттащил женщину от него.

– За что... Почему... Почему ты так, – всхлипывая, бормотал он, схватившись за разбитый нос и размазывая кровь по лицу.

– Я все объясню, – пообещал Дронго, – только иди в ванную и умойся. И, пожалуйста, без глупостей. Иначе у тебя будут серьезные неприятности.

– Да, да, конечно, – Роман бросился в ванную. Дронго прошел следом за ним, наблюдая, как тот умывается. Было смешно и грустно. Вместо матерого бандита Дронго увидел жалкого шута и бросил взгляд на Галю. Ей было стыдно. Будто с глаз спала пелена, и она впервые разглядела человека, с которым собиралась связать судьбу.