Джеффери Фарнол - Тайна Лоринг-Чейза

- Все в порядке, сэр! - закричал он, не поворачивая головы. - Будет готова через пять минут, черт бы ее побрал!

- Очень хорошо! - ответил Дэвид. - Чем раньше, тем лучше. Мы должны прибыть в Брайтелмстон до наступления темноты.

Тут форейтор поднял голову и, разинув рот, воззрился на Дэвида круглыми глазами.

- Чтоб я сдох! - ошалело пробормотал он. - Вы - не тот джентльмен!

- Но вы везли эту даму, верно?

- Да, сэр... Но...

- А теперь отвезете нас обратно, в Брайтелмстон.

- Вас, сэр? А как же насчет того джентльмена?

- Он останется здесь.

- Вот как, сэр? Я хотел бы услышать, что он скажет по этому поводу!

- Что ж, сходите и передайте ему то, что я сказал. Наверняка услышите от него множество интересного, только поторопитесь!

Оставив лошадей на попечение конюха, форейтор дотронулся до своей кожаной фуражки и отправился в харчевню, откуда вскоре раздался яростный рев, а еще через мгновение форейтор выскочил с еще более выпученными глазами.

- Ну? - мрачно улыбаясь, осведомился Дэвид.

- Вы были правы, сэр! Я ни разу в жизни не слышал, чтобы джентльмен сказал так много за одну минуту. И сомневаюсь, что захочу когда-нибудь услышать столько такого еще раз.

- Значит, вы отвезете нас обратно?

- Согласен, сэр... Только кто заплатит мне мои тридцать шиллингов?

- Вот, держите! - сказал Дэвид, отсчитывая деньги в ладонь озадаченного форейтора. - Ну а теперь пора трогаться.

- Что ж, сэр, тогда занимайте места!

Подсадив девушку в карету, Дэвид вскочил на лошадь, и они двинулись в путь, предоставив брошенному на произвол судьбы джентльмену (теперь далеко не томному и с синяком под глазом) размахивать бесполезной тростью и посылать им вслед неслыханные проклятия.

Глава XLIV,

повествующая о долгожданной встрече

Проехав около мили, Дэвид завидел вдали быстро приближающиеся клубы пыли. Впереди этого катящегося облака скакал всадник на лошади. Словно обезумев, гнал он взмыленное животное бешеным карьером.

- С дороги! - дико заорал он, ибо Дэвид, узнав наездника, выбросил руку, чтобы остановить его. - Прочь с дороги, или, ей-Богу, вам не поздоровится!

- Отец... Отец! - крикнула девушка, высунувшись из окна кареты. Увидев ее, всадник немедленно осадил лошадь.

- Сольвейшн! Салли! - завопил он и, спрыгнув на землю, побежал, спотыкаясь и воздевая руки, к дочери.

Дэвид не стал мешать радостной встрече, повернул свою лошадь и ускакал.

Он скакал легким галопом между цветущими изгородями, однако вскоре сзади послышался крик, дробно застучали копыта, и, повернув голову, Дэвид снова узнал мистера Пибоди, который, оказывается, пустился за ним в погоню.

- Сбежать собираетесь, сэр?! - кричал на скаку эскулап, вытянув правую руку, словно собирался схватить Дэвида. - Удрать и лишить меня права, привилегии выразить мою благодарность? Я не сразу узнал вас в этой одежде, да к тому же был в таком расстройстве! Благослови вас Господь, вы спасли мою Сольвейшн! Да, да, она уже рассказала, как вы расправились с гнусным, трижды проклятым мерзавцем... Отличная взбучка!.. Не спешите, дайте же мне высказать свою, то есть нашу, признательность... Нет, не могу... слов не хватает... О, позвольте пожать вашу руку, сэр!.. Кстати, я должен вам тридцать шиллингов - возьмите их, сэр!

- Фу! - осудил его Дэвид.

- Фу-то оно фу, но все-таки возьмите, друг мой! - И мистер Пибоди вложил ему в руку деньги. - А теперь, - продолжал мистер Пибоди, обменявшись с Дэвидом рукопожатием, - вы должны поехать с нами. И не возражайте, сэр, вы просто обязаны, иначе Салли меня отругает! Она сказала, что не знает даже вашего имени. Я тоже не осведомлен на этот счет, единственно, слышал, что будто бы ваше христианское имя - Дэвид.

- Да, сэр, так меня и зовите. Но откуда вы узнали?

- От некого Баукера, Бенджамина Баукера, узника омерзительной льюисской тюрьмы. Он описал мне вас точно таким, каким я вас запомнил в первый раз, с перебинтованной головой.

- О, я должен повидать его, - сказал Дэвид.

- Тогда едемте со мной, сэр, я провожу вас к нему. К слову, он написал вам письмо и просил передать.

Дэвид развернул лошадь. Мистер Пибоди расстегнул запыленный сюртук и вынул из-за пазухи конверт. Пустив лошадей шагом, они поехали в обратном направлении.

Дэвид вскрыл послание и принялся разбирать старательные каракули.

"Дорогой друг, меня все-таки схватили за преступление, которого я не совершал. Это очень тяжело. Я здесь совсем слег и, кажется, скоро протяну ноги, но это неважно, потому что жизнь не принесла мне удачи, и я готов расстаться с ней когда угодно. Об одном только жалею - что после всех этих долгих лет каторги перед смертью так и не повидал свою Нэн. Поэтому посылаю вам ее обручальное кольцо, которое она ни разу не надевала. Все эти годы я носил его на шейной цепочке. Если вам доведется когда-нибудь повстречаться, отдайте его ей и скажите, что Бен честно жил и честно помер. И еще у меня лежит две сотни фунтов в Льюисском банке. Возьмите их и сохраните для нее. Если вы ее не отыщете, возьмите себе на память о Бене Баукере.

Р.S. Мне подумалось, если вам не удастся отыскать Нэнси, то поделите эти деньги с ее старой матерью. Этим вы окажете хорошую услугу уважающему вас Б.Б."

Внимательно прочтя письмо, Дэвид бережно сложил его и убрал, потом взял кольцо, уже протянутое ему мистером Пибоди, - тоненький, некогда блестящий, но давно потускневший золотой ободок. Держа на ладони дешевое украшение, которое Бен Баукер хранил долгие годы всех своих горьких злоключений, Дэвид увидел в этом кольце символ трагедии двух разбитых жизней и неожиданно почувствовал, что на глаза навернулись слезы.

- Да... - произнес Пибоди, - такая вот история! Бедняга, что и говорить.

- Он что, тяжело болен? - спросил Дэвид, пряча кольцо вслед за письмом.

- Был болен! - поправил славный эскулап. - Рад сообщить, тут нужен глагол в прошедшем времени, Дэвид... Можно мне называть вас просто Дэвидом?

- Сделайте одолжение. Значит, Баукеру лучше?

- Благодаря снадобьям лекаря Пибоди!.. А тюремная лихорадка, прошу заметить, это недуг, который заставил бы озаботиться лишь немногих из ваших обычных врачей. Ибо узник это всего лишь узник, и считается, чем скорее он окончит свои грешные дни, тем лучше. Однако узники тоже люди, да-с, даже худшие из них! Поэтому я пользую их, когда необходимо, и нередко преуспеваю, да-с, мне нередко сопутствует удача.

- Мистер Пибоди, я начинаю понимать, что вы...

- Всего лишь знахарь, лечащий бедняков, которым доктора не по карману. Правда, зато у меня широкая, можно сказать, неограниченная практика... Так вы хотите поехать с нами, чтобы навестить Баукера?

- Непременно! Он все еще в тюрьме?

- Вчера освобожден, сэр, он уже в "Гавани".

- В какой гавани? - озадаченно переспросил Дэвид.