Анна Данилова - Вспомни обо мне

– Значит, вы отпустили ее домой?

– Нет, она сама ушла.

– На каком месяце она была?

– На шестом.

Марк развел руками.

Момент выдался – лучше не придумаешь. Анатолий был в командировке, Вера осталась дома одна. Тетка, предупрежденная, что Вера со дня на день приедет в Подлесное, приготовила ей комнату, позвонила и сказала, что купила даже новые, в цветочек, наволочки.

Все складывалось наилучшим образом. Сейчас или никогда.

Вера складывала вещи, собиралась, представляя себе, как спокойно будет жить в Подлесном, пить парное молоко и спать, спать. И никакой психопат Алексей ее там не найдет.

Сумки уже стояли у порога, она хотела уже было вызвать такси, чтобы доехать до автостанции, как балконная дверь распахнулась, порыв ветра надул легкую занавеску. И тут она увидела своего мучителя. Алексей забрался на второй этаж, вероятно, по дереву, и теперь стоял посреди комнаты, раскрасневшийся, взмокший от усилий, волнения, злости.

– Записку пишешь? И кому же, если не секрет? – тяжело дыша, спросил он.

Вера, сидевшая за столом с карандашом в руке и царапающая записку Концевичу («Толя, я поехала к тете…»), открыла рот, а потом и вовсе начала хватать ртом воздух.

– Не ожидала меня здесь увидеть? Ты что же это, так и не поняла, что я не шучу? Я же твой муж, пойми ты, наконец! Не твой долговязый старый урод, а я, понимаешь? Я давал тебе шанс, я доказал тебе там, в лифте, свою любовь и намерение жить с тобой… Ты поговорила со своим мужем? Ты объяснила ему, что теперь будешь жить со мной?

– Отпусти меня, прошу тебя…

Он был пьян. Но это она поняла не сразу, а только когда он приблизился к ней вплотную. Конечно, хоть он и псих, но, возможно, и ему было страшновато лезть на второй этаж по дереву.

– Тебя кто-нибудь видел? – спохватилась она, в надежде, что кто-нибудь неравнодушный, кто видел, как на балкон дома забирается человек, позвонит в милицию. Но эта мысль как пришла, так и ушла.

– Нет. Да и как меня можно увидеть, когда на улице такой туман. Что ты написала?

Он вырвал листок из ее пальцев.

– К тетке собралась? Почему к тетке, а не ко мне? Я же не шучу, Вера!

– Ты пришел, чтобы убить меня? Послушай, Алексей. Я понимаю, ты влюблен, а любовь, как известно, та же болезнь. Но и ты пойми меня. Я сделала все так, как ты просил: не обратилась в милицию…

Она не обратилась по простой причине: у нее не было доказательств того, что ее преследуют. А если Алексей узнал бы, что она написала заявление о том, что ей угрожают и преследуют, то убил бы ее так же, как соседа по подъезду… То, с какой легкостью он убил на ее глазах человека, доказывало лишний раз его непредсказуемость.

– Да, я знаю. Ты молодец.

– Пойми, я беременна, мне необходим покой. Ты любишь меня, но я-то не люблю тебя, я вообще тебя не знаю… Почему я должна жить с тобой в квартире, которую ты для нас снял? Может, ты меня с кем-то спутал? Может, ты любишь другую девушку, которая похожа на меня?

– Я люблю тебя и пришел за тобой. Твой идиот в командировке, я узнавал. Ты – одна. А теперь нас двое. Еще несколько недель, и нас будет трое, у нас будет семья. Не отвергай меня, я буду хорошим мужем.

Она заметила, что у него зрачки неестественно расширены. Как будто ему в глаза накапали атропин. Он безумен, безумен… Он опасен, он убьет ее!

– Ты весь красный… Тебе жарко?

– Да. Но это неважно. Хорошо, что ты собралась.

– Мы вызовем такси?

Такси было ее единственной надеждой. Она успеет сообщить таксисту, что ее спутник – преступник, и он поедет поближе к отделению милиции или представителю патрульно-постовой службы.

– Зачем еще такси? У тебя же есть машина!

– Может, и тебе нужна только потому, что у меня есть машина? – попробовала она потянуть время, чтобы придумать, что бы такое сделать, чтобы спастись.

– У вас дома пиво есть? – вдруг услышала она и мысленно поблагодарила про себя Анатолия, который всегда держал пиво в холодильнике.

– Да, есть. Сейчас принесу. Может, заодно и перекусишь?

– Хорошо. Я с самого утра ничего не ел.

И он вдруг расслабился. Сел на диван, развалясь и вытянув ноги, как человек, которому совершенно нечего бояться. Он продолжал тяжело дышать, но это скорее от физических усилий, чем от волнения. Возможно, он в своих фантазиях уже успел представить себя ее мужем, и теперь, войдя в эту роль, поджидал «жену», отправившуюся на кухню за пивом и закуской.

Она не помнила, как что-то доставала из холодильника, как раскладывала тарелки на подносе, как открывала пиво.

Открыла аптечку, чтобы посмотреть, осталось ли снотворное, чтобы растворить в пиве, но коробка оказалась пустой. И тут она увидела сверток, перетянутый черной резинкой. Она часто видела этот сверток, он ассоциировался у нее с определенным человеком, поэтому она всегда знала, что он не принадлежит ей и она не имеет к нему никакого отношения. Теперь же решила использовать, чтобы спасти свою жизнь. Возможно, эти таблетки, которые ей дали на хранение, сослужат и ей хорошую службу…

В пластиковом прозрачном пузырьке было довольно много капсул зеленовато-желтого цвета. Вера быстро высыпала содержимое капсул в чашку и спрятала в буфет. Она боялась, что Алексей в любую минуту может войти в кухню и увидеть, чем она занимается.

На столе она увидела свернутый листок с инструкцией, быстро пробежала глазами: "…Острые и хронические формы шизофрении, маниакальные состояния, маниакально-депрессивный психоз, различные психотические состояния, психомоторное возбуждение при психозах, агрессивности, расстройства сна…» «Практически нерастворим в воде».

".. нерастворим в воде …» Вот этот номер. А ведь она хотела растворить порошок в пиве, надеясь, что это средство успокоит Алексея, приведет в чувство. И смолола так много таблеток, понимая, что только небольшой процент препарата попадет в кровь.

Она взяла два куска тонко нарезанного батона, намазала маслом, густо посыпала порошком, затем положила по толстому ломтю сыра, посыпала все это мелко нарезанной зеленью, сунула в микроволновку. Вот теперь, если он голоден, то съест эти горячие бутерброды, запьет пивом и, возможно, успокоится. Может, когда он будет в расслабленном состоянии, его удастся уговорить отпустить ее к тетке в Подлесное?

Надежды было мало, но, тем не менее, Вера была уверена, что поступила правильно.

– Если хочешь, я сварю картошку! – крикнула она из кухни, чтобы Алексей знал, что и она уже успела немного привыкнуть к его присутствию в доме и что готова даже приготовить ему обед.

– Не знаю. Чем-то вкусным пахнет.

Послышались шаги – Алексей вошел в кухню, подошел к Вере и обнял ее, поцеловал в лоб.

– Видишь? Я не набрасываюсь на тебя, я сдерживаюсь. Я хочу, чтобы ты привыкла ко мне и не боялась.