Анна Данилова - Парик для дамы пик

– Женя, я предлагаю вам провести сегодняшнюю ночь здесь. Вам опасно появляться дома. Убийца может оказаться душевнобольным человеком, и тогда вам грозит опасность. Пусть Наташа сходит в парикмахерскую, я отправлюсь по своим делам, возможно, мне придется установить возле вашего дома наблюдение, а вы пока побудьте здесь. Посмотрите телевизор, отдохните, полистайте журналы, у меня их много…

– Но вы же не знаете, где я живу, – сказала она, склонив по-птичьи голову набок и не спуская с Юли глаз. – И где вы возьмете людей, чтобы установить наблюдение?

– Пусть это вас не беспокоит. Бобрищев заплатил нам, чтобы мы нашли убийцу Зои, а потому мне надо работать. Что касается адреса, то вы мне его сейчас продиктуете…

Холодкова заозиралась по сторонам прямо как тогда, в прокуратуре, словно и здесь, в Юлиной квартире, она все еще надеялась найти кого-то, кто помог бы ей справиться с охватившей ее растерянностью. Но что за ней кроется, кроме страха? И чего именно она боится? Того, что будет третьей по счету среди жертв, которых наметил маньяк-убийца? Или собственного разоблачения?

– Вообще-то у меня несколько квартир, – осипшим от волнения голосом пробормотала Женя, обнимая свои худые плечи костистыми руками и поеживаясь от озноба. – Какой адрес вам дать?

– Женя, вы должны дать мне адрес квартиры, в которой постоянно проживаете, разве непонятно? Вы что, не заинтересованы в том, чтобы обеспечить себе хотя бы какую-нибудь безопасность? С одной стороны, вы выглядите крайне напуганной, а с другой – задаете странные вопросы. Если хотите, можете прямо сейчас отправиться к себе домой…

– Нет, извините, кажется, я на самом деле сказала что-то не то… Просто у меня в голове не укладывается, что какая-то тварь может преследовать теперь и меня… Я не вижу в этом никакого смысла…

– В поступках маньяка, как правило, нет никакого смысла. И если он есть, то ведом лишь ему самому. Предположим, это какой-то ваш знакомый, который знает вас троих…

– Нет! – почти крикнула она и покраснела, словно испугавшись собственного голоса. – У нас не было и нет такого знакомого! И вообще я представить не могу, какая причина или связь может существовать между нами, чтобы вызвать желание убить… нас…

– Тогда тем более вам надо поостеречься и оставаться здесь хотя бы до тех пор, пока мы не выйдем на след преступника. Если у вас и на это есть что возразить мне, то выкладывайте сразу, пока я не ушла.

– Да нет, Юля, кроме слов благодарности и извинений за то, что я вела себя, как самая настоящая идиотка, других слов у меня нет. Безусловно, я останусь здесь и буду ждать вас. Вы же позволите мне пользоваться вашим телефоном, чтобы не запустить свои дела?

– Звоните куда угодно.

Она оставила Холодкову перед телевизором – та энергично нажимала на кнопки пульта…

Юля вышла в переднюю и увидела Наташу, набиравшую номер телефона.

– Здравствуйте, вы не могли бы пригласить Михаила Георгиевича? Да? Хорошо, тогда скажите ему, что к нему придет сейчас Зима. Да нет, вы не ослышались, у меня фамилия такая – Зима. Ничего… Спасибо.

Услышав шорох, Наташа вздрогнула и резко повернулась. Но, увидев Юлю, испустила вздох облегчения.

– Фу ты, испугалась… – покачала она головой. – Я уж думала, что это Холодкова… Я ее, если честно, побаиваюсь.

– Я тоже, – отозвалась Юля, заинтересовавшись, кому это только что звонила Зима. – Так ты в парикмахерскую или к… Михаилу Георгиевичу?

– В парикмахерскую и одновременно к Михаилу Георгиевичу. Это мой мастер. Я давно хожу только к нему. Правда, на некоторое время он исчезал из моего поля зрения, потому что раньше он работал в парикмахерской, находившейся в одном доме с библиотекой, где я работала, а теперь вот мне сказали, что они переехали в другое помещение и что это теперь не обычная парикмахерская, а салон. Если хочешь, я могу познакомить тебя с ним. Пусть даже ты и не собираешься делать никакой стрижки, все равно, поверь мне, это такое удовольствие – прийти к Михаилу Георгиевичу, сесть в кресло, расслабиться и улететь… А он, даже если ты попросишь его укоротить твои волосы всего лишь на сантиметр, так ублажит тебя, что тебе не захочется выходить из парикмахерской. К тому же он такой приятный мужчина.

– Почти такой же, как Шубин? – усмехнулась Юля, вспомнив, как краснеет Зима при виде Игоря, и испытывая вновь унизительное чувство ревности.

– Юля, что с тобой? Уж не ревнуешь ли ты меня к своему Шубину? – вдруг спросила Наташа без обиняков.

– Ревную, а что?

– Значит, ты все-таки неравнодушна к нему? Вот это да! Тогда и я признаюсь тебе кое в чем. Знаешь, а ведь мне действительно ужас как нравится Игорь. Лучшего мужа и не найти. Только я всегда почему-то думала, что он тебе глубоко безразличен. Или я ошибаюсь, и Крымов… забыт?

Юле был неприятен этот разговор. Тем более ее бесило, когда ей напоминали об отношениях с Крымовым. И кто? Наташа!

– Да, ты права. Крымов забыт, а Шубин, возможно, станет вскоре моим мужем. Но, Наташа!..

– Нет, нет, у меня с Шубиным ничего не было, – опередила ее вопрос Наташа и горько улыбнулась. – Хотя я-то надеялась, что это вопрос времени.

«Вот вам и Наташа-тихоня», – подумала Юля и неожиданно рассмеялась, глядя на пунцовую Зиму. Этот смех на редкость кстати напомнил Юле о том, что, помимо страшных преступлений и присутствия в квартире непредсказуемой Холодковой, в жизни есть еще место радости и даже беззаботности, чего ей в последнее время не хватало. И ей вдруг так захотелось пойти вместе с Наташей в парикмахерскую и отдать себя в руки хорошего мастера, что она даже сказала об этом вслух.

– Ну и пойдем! Какие проблемы? У тебя что, сегодня много дел?

– Не то слово. Мне надо побывать в квартирах убитых женщин еще раз. Да и к Холодковой наведаться не помешало бы…

– Жаль, что у меня назначено, а то бы я составила тебе компанию. Шубина-то нет, страшновато, наверное, ходить по пустым квартирам, в которых пахнет смертью?..

– А ты могла бы пойти со мной?

– Конечно! Я только стеснялась тебе это предложить. По-моему, это жуть как интересно.

– Так, может, ты отложишь свой поход?

– Но я же предупредила, что приду… Прямо не знаю, как и поступить. Нехорошо обманывать Коршикова.

– Кого-кого? Коршикова?

Она где-то слышала эту фамилию.

– Подожди, мне нужно кое-что взять… – Юля оглянулась на дверь, за которой находилась Холодкова, быстро открыла стоявшую на столике в прихожей сумку Жени и достала связку ключей. Наташа смотрела на нее с ужасом. – А что еще прикажешь делать? Мы же должны увидеть все своими глазами!..

Вечер, который был распланирован чуть ли не по минутам, грозил превратиться в приятное, полное безделья и отдыха времяпрепровождение. Юля поняла это, едва лишь переступила порог уютного парикмахерского салона «Коломба», расположенного, как ни странно, в том же здании, где и фирма «Эдельвейс», только в правом крыле. Несмотря на то что на город опустилась сырая тягучая осенняя мгла, отчего казалось, что все жители забились по своим теплым квартирам и на улицу никого не выгнать даже под дулом пистолета, в салоне кипела яркая и веселая жизнь: здесь наводили красоту около десятка женщин. Темно-синий бархат, которым были обтянуты стены, и великое множество желтых светильников в сочетании с оранжевой мебелью и огромными подвижными зеркалами создавали иллюзию существования параллельного мира – настолько поразила Юлю роскошь «Коломбы», провинциальной парикмахерской… Откуда здесь, в этом богом забытом городе, такое великолепие, стоящее усилий талантливого дизайнера и немалых денег?