Джадсон Филипс - Убийство жарким летом

Если я достучался до кого-то из вас, вы можете задать мне вопрос: "Что же я должен делать?" Гоните прочь мысли о насилии, убедите отказаться от них ваших близких. Дайте мэру и его людям возможность бороться с настоящими преступниками, а не со своим собственным народом.

Сегодня мы столкнулись с хладнокровным, коварно спланированным преступлением, а не войной из-за расовых разногласий. Не позволяйте вовлечь себя в эту войну. Если позволите, то будете всю жизнь раскаиваться в этом.

Красная лампочка на камере погасла. Питер откинулся на стуле; пот заливал его лицо. Поттер вышел из кабины.

- Все прекрасно, мистер Стайлс. Точно по сигналу: четыре минуты двадцать девять секунд.

Питер взглянул на телевизионный монитор: там девушка болтала голыми ножками в ручье, покуривая сигарету с ментолом.

- Наверное, я должен был добавить: "Это может быть опасно для вашего здоровья", - сказал Питер.

Из кабины по внутренней связи раздался голос:

"Мистера Стайлса просят к телефону".

Питер прошел в кабину. Звонил Маршалл.

- Закончили?

- Только что.

- У Северенса опять был разговор.

- Разговор?

- Как передать деньги, - сказал Маршалл. - Мэр перенес временный штаб в отель "Рузвельт". Спускайся, поговорим...

Первое, о чем спросил Питер Маршалла, войдя в кабинет начальника вокзала, было:

- Есть что-нибудь от Грейс?

- Мой дорогой мальчик, она, наверное, еще не успела добраться туда. Поехали. Мы сможем пройти в "Рузвельт" с вокзала.

- Отели, расположенные поблизости от вокзала, не самое безопасное место в городе, как ты считаешь?

- Рэмси не хочет, чтобы сложилось впечатление, что деятели городской администрации стремятся обеспечить собственную безопасность, - ответил Маршалл. - Отели - это проблема: тысячи постояльцев. Как организовать их эвакуацию? И в "Рузвельте", и в "Билтморе", и в "Коммодоре" выходы - прямо к Центральному вокзалу.

В сопровождении Маккомаса они шли по пустынному зданию вокзала.

- Северенсу позвонили по телефону? - спросил Питер.

Маршалл кивнул.

- Странная ситуация, - сказал он. - Ты, помнится, задавал хороший вопрос: почему не отслеживались звонки? Северенсу никогда не звонили, если его так или иначе кто-то прикрывал. Только первый звонок был ему домой, следующий - в офис. Мы сделали так, что, кто бы ни позвонил, мы могли бы перехватить звонок. Никаких звонков. Такое впечатление, что Северенс у них под увеличительным стеклом. Тогда мы убрали наблюдение, и мэр велел ему постоянно передвигаться по городу, давая им возможность связаться там, где они захотят. Мы не можем рисковать тем, что у них не будет возможности связаться, потому что время подпирает. Сейчас он едет в "Рузвельт", и я пока не знаю, когда они ему позвонили.

Поднявшись по каменной лестнице, они вошли в фойе отеля. Двое полицейских охраняли вход. Мэр расположился в апартаментах на пятом этаже. Поднялись на лифте. У дверей стояли двое полицейских, переодетых в штатское.

Достопочтенный Джеймс Рэмси сидел за импровизированным столом для совещаний. Следов от его прежнего лоска почти не осталось. Он был без пиджака и галстука. Лежавшая рядом на столе электробритва говорила о том, что туалет совершался наскоро. Взгляд его обычно блестящих глаз казался каким-то вымученным. Рядом с ним стоял телефон, и Питер услышал, как кто-то говорил с другого аппарата из соседней комнаты.

- Спасибо, что пришли, джентльмены, - сказал Рэмси. Жестом он указал на телевизор, стоявший в углу. - Только что показали запись вашего выступления, мистер Стайлс. Я хотел бы поблагодарить вас. Очень хорошо. Будем надеяться на Бога, что имеющие уши услышат.

- Есть какие-нибудь новости из Гарлема? - спросил Питер.

- Собираются огромные толпы. Джон Спрэг записал фонограмму, в которой он подстрекает людей на безумные поступки. Мои люди оттуда сообщают, что черные могут сорваться с цепи в любую минуту. Если это случится, тогда спаси нас, Боже! Насколько мне известно, ваша подруга, миссис Майнафи, пытается образумить Спрэга. Думаете, есть шанс, что он ее послушает?

- Для него и его сторонников это - шанс захватить власть, который выпадает раз в сто лет, - сказал Питер. - Это - наша проблема, господин мэр. Мы переживаем кризис, начавшийся три недели назад, их же кризис наступил еще в те времена, когда их прадеды были привезены сюда из Африки закованными в цепи. Этот котел закипал слишком долго. Хотел бы я знать, сможем ли мы остудить его выступлением по телевидению или убедительными аргументами привлекательной женщины.

- Спрэг должен осознавать факты, - сказал Рэмси охрипшим от усталости голосом. - Если он вынудит нас действовать, мы можем уничтожить его и его людей. У нас не будет выбора. Мы можем быть и его защитниками, и его убийцами - выбор за ним.

- На месте Спрэга я бы тщательно взвесил целый ряд возможностей, сказал Питер. - Он вовсе не кровожадный безумец, господин мэр. Он - яростный борец за то, что считает правым делом, против бесконечного крушения надежд и деградации своего народа. Предположим, он примет ваше предложение о защите и остановит своих последователей. Но существуют миллионы людей, которые услышали первое обвинение о том, что "Власть - черным" угрожает городу, и они больше не станут слушать ничего другого, сколько бы мы им ни говорили. Появятся новые законы, которые будут одобрены законодательным собранием штата, добавятся новые репрессии и ограничения - новые цепи. Это неизбежно, господин мэр, и вы знаете это.

Рэмси устало кивнул.

- Какова же альтернатива? Он вынужден будет подстрекать своих людей на безумие. Он может послать их на улицы с пистолетами, дубинками и коктейлем Молотова*, и тогда они будут услышаны, господин мэр.

______________

* Коктейль Молотова - бутылка с зажигательной смесью.

- И уничтожены военными.

- Да, они умрут, большинство из них умрут, но тогда вся страна увидит наши трущобы, залитые кровью, и, возможно, наступит такой серьезный перелом, что наконец негритянская проблема будет удостоена внимания. Возможно, именно этого хочет Спрэг. Римские императоры жестоко расправлялись с христианскими мучениками, однако христианская вера жива. Возможно, в своей собственной смерти и уничтожении тысяч своих соплеменников Спрэг видит единственный путь, который позволит его народу стать услышанным.

- Упаси Боже! - сказал Рэмси.

Дверь в апартаменты открылась, и вошел Марти Северенс. В противоположность остальным, он был свеж и невозмутим. Он холодно кивнул Питеру и Маршаллу и встал у стола напротив мэра.

- Ну давай, Марти, - сказал Рэмси.

- Я покупал сигареты в газетном киоске рядом со своим домом, - стал рассказывать Северенс. - Он позвонил в телефонную будку.

- Наверное, они следовали за вами по пятам, - сказал Маршалл.