Екатерина Черкасова - Маска, я тебя знаю

Едва я успела переступить порог дома, как появился отец. Он бросился обнимать меня, но я быстро отстранилась и сказала:

- Папа, мне кажется, нам надо поговорить.

Лидия демонстративно удалилась на кухню. Мы сели под тем самым папиным портретом, который я помнила с детства, отец взял мою руку, успокаивающе похлопал.

- Мышонок, ты уже знаешь?

- Догадываюсь. У нее такие же серьги, какие ты подарил мне, да и вид отнюдь не секретарский.

- Детка, ты понимаешь, мне было так плохо здесь одному. Ты

в Швейцарии. Не с кем даже словом перемолвиться,- примирительно начал отец.

- Да уж, словом,- я не сдержалась,- наверное, ждал

не дождался, чтобы меня подальше отправить?!

- Мышонок, но зачем же так! Я ведь люблю тебя, всегда по тебе

скучал, думал... Но поверь, она хорошая, заботится обо мне, может,

еще вы станете подругами.

- Никогда,- отрезала я.- Ладно, хватит об этом.

Скажи только, ты уже успел на ней жениться?

- Да, два месяца назад,- почему-то виновато произнес отец.- Знаешь, Мышонок, мы ведь никуда не поехали, ждали тебя. Мечтали съездить вместе на Кипр, или в Испанию, или куда захочешь... Ну как?

- В Крым, в Гурзуф, и без нее,- чувствуя себя последней

сволочью, сказала я.- Или езжайте без меня.

Отец страшно расстроился. В итоге, после длительных переговоров со мной и с Лидией решили, что мы с отцом поедем на две недели в Крым, а в компенсацию потом они отправятся с Лидией в дорогущий круиз по Карибам. Кажется, этот вариант устроил всех, кроме отца, который с каждым днем терял надежду на мое с Лидией примирение, а тем более дружбу. Я его жалела, но эта подлая и хитрая тварь выводила меня из терпения. Мой отец, который и в молодости-то не был красавцем, а сейчас, к шестидесяти, и вовсе не представлял интереса для молодой красивой женщины, словно ослеп. Но я-то точно знала, что ей нужны только деньги...

* * *

- Успокойтесь, Настя, все хорошо, вам легко дышать, вы хорошо себя чувствуете. Вы ощущаете прилив сил, энергии, бодрости. На счет три вы откроете глаза. Раз, два, три. Проснитесь!

- Как вы себя чувствуете, Настя?- голос Орлова все такой же мягкий и успокаивающий.

- Отлично,- процедила я сквозь зубы и встряхнула головой,- но что же дальше? Что случилось с отцом? Я по-прежнему этого не помню.

- Не волнуйтесь, Настя, возможно, во время следующего сеанса...

- Нет,- резко оборвала я,- не называйте меня Настей.

Теперь вы знаете, что у меня другое имя.

- Настя, это все требует длительного обсуждения.

- Я не собираюсь ничего длительно обсуждать,- я не узнавала собственного голоса, в одно мгновение я стала резкой с человеком,который помог мне вспомнить почти всю жизнь, уже казавшуюся навсегда потерянной,просто скажите, как меня зовут. Я не прошу вас о многом. Назовите

меня по имени.

- Хорошо,- Орлов снял очки,- Алиса, пожалуйста,

не волнуйтесь...

В голове у меня появился туман, портреты на стенах стали расплываться.

- Мою невесту звали Алиса, правда, красивое имя?- спрашивал

у меня Саша.

Он смотрел на меня грустными глазами, а потом выражение его лица менялось,

он начинал смеяться задорным смехом и шутливо бросал мне:

- Обманули девочку! Обманули девочку! Обманули девочку!

Голову разрывало от боли, уши закладывало от музыки, превращающейся в звериный рев, а я медленно, как Алиса из страны чудес, падала в кроличью нору...

ГЛАВА 14

Я вышла из клиники и двинулась в неизвестном направлении. Туман в

моей голове еще не рассеялся, и я чувствовала себя словно в полусне.

Постепенно стряхивая оцепенение, я вдруг ясно почувствовала, что Настя

Ильичева может исчезнуть в любой момент. Частица ее все еще жила

в моей голове, моем теле, моих чувствах, но она уже готова уступить

место Алисе.

Я ощущала себя какой-то полумертвой. Мне хотелось и не хотелось жить одновременно. Настя Ильичева, из последних сил цепляясь за мой разум, кричала, что все это неправда. Саша любит меня, и я достойна быть счастливой. Она приводила Алисе тысячу примеров, подтверждающих его нежную искреннюю любовь.

А я сама, понимая, что у меня совершенно другое имя и была совсем другая жизнь, молчала и молилась, чтобы все так и было на самом деле. В тот момент я боялась сойти с ума. Я боялась даже думать о том, что произошло. Господи! Ведь я была в своей же собственной квартире, и я узнала ее! Я видела лицо собственной мамы- доброе, нежное, красивое лицо и подумала, что это всего лишь моя фантазия. Я мило любезничала с Лидией, этой продажной дрянью, мачехой, и восхищалась ее красотой и вкусом! Я узнала парижский отель, где мы с отцом провели такие чудесные дни, полные беззаботного счастья...

Но самое главное- я знала, что родители Лидии живы и что у нее нет и никогда не было никаких братьев!

Но если это всего лишь болезнь? Если все это сказка, мираж, бредовые идеи моего сознания?

Я не знала, что делать. Как жить дальше словно расколотой надвое?

Как говорить, дышать, смотреть на любимое лицо и мучиться, зная, что это может быть самая страшная ложь в моей короткой жизни?

Внезапно я натолкнулась на какую-то дверь и остановилась.

Оглядевшись по сторонам, поняла, что пешком пришла из клиники в общежитие. По-видимому, тело само решило за меня, куда нужно идти. И мои более разумные ноги привели меня в дом, где я могла найти настоящие понимание и поддержку.

- Мила!- вместе с этим выдохом слезы чуть не полились

у меня из глаз, и я изо всех сил толкнула дверь.

Мне никто не ответил. За дверью не слышно привычного гомона, хохота.

Без особой надежды я поднялась к Ксанке. На мое счастье дверь оказалась открытой.

- Настя!- обрадовалась подруга и сразу же стала засыпать вопросами.

- Ну как вы съездили? Как Саша? Как в Париже?- она говорила, обнимая меня, пытаясь снять шубу.- Какая чудесная у тебя была свадьба. Знаешь, я ведь даже не успела сказать тебе, как все было здорово!

- Оксан,- я не хотела разговаривать с кем-нибудь по поводу происшедшего, кроме Милы,- я простыла во Франции и пока еще не выздоровела окончательно. Просто проезжала мимо,- я натянуто улыбнулась,- решила зайти, думала, у вас веселье. Но Милы почему-то нет.

Окончив фразу, я судорожно вздохнула и сжала зубы, чувствуя, что могу разреветься.

- Ой, ты же ничего не знаешь,- заторопилась Ксанка,- Милка сразу после твоей свадьбы улетела домой в Екатеринбург, у ее матери микроинсульт, и ей нужно там пожить некоторое время, пока старушке станет лучше.

Мне отчего-то стало еще более тревожно.

- А кто-нибудь ее проводил?- поинтересовалась я.

- Ну а как же?- искренне удивилась Ксанка.

Мы всем кагалом ее на самолет сажали. Она еще просила тебе передать,

чтобы ты провела медовый месяц, утопая в цветах и задыхаясь от бесконечного секса,- Ксанка едва сдерживала смех, а я слезы, но она почему-то этого не замечала,- сделала нам ручкой на прощанье и улетела.