Чингиз Абдуллаев - Отравитель

– Кто это был?

– Я не знаю. Мы не выходили из спальной. Они Поговорили, и он вернулся к нам.

– Когда это было?

– Летом. В жару, у нас была открыта дверь на балкон, это я точно помню.

– И больше ничего?

Обе молчали.

– У него была знакомая журналистка, – вспомнила София, – он говорил с ней по-английски, я один раз слышала. Но он был в другой комнате, а я никогда не подслушиваю.

– Ясно, – подвел неутешительный итог Дронго, – будем проверять. Спасибо за то, что вспомнили хотя бы эти эпизоды. А теперь я позвоню вашему охраннику, чтобы приехал за вами.

Они переглянулись. Обе были явно недовольны.

– Зачем вы нас так кидаете, – разозлилась София, – что мы вам плохого сделали?

– Я вас не совсем понимаю.

– С каждой суммы мы получаем примерно тридцать пять процентов, – пояснила Алия, – а если вы сейчас нас вернете, нам ничего не заплатят. Ни копейки.

– Я не собирался требовать деньги обратно.

– Тогда тем более, – удивилась София, – а вы не хотите, чтобы мы остались. Или вы действительно мент?

– Он, видимо, сыщик, – предположила Алия, – и не хочет проводить время с такими падшими женщинами, как мы. Он, видимо, идеальный сыщик, какие встречаются только в романах. Поэтому он благородно хочет отправить нас домой.

– Мне действительно нужно было узнать все подробности о ваших встречах с погибшим бизнесменом, – сказал Дронго, – но если это настолько серьезно, что ваше возвращение будет считаться вашим... «техническим дефолтом», то вы можете остаться здесь. В спальной есть большая двухспальная кровать.

– А вы?

– А я уеду через минуту.

– Нельзя, – возразила Алия, – в таких гостиницах все консьержи и портье обычно получают деньги от нашего заведения. Они сразу сообщат, что вы уехали, а мы остались одни. И нас еще заставят заплатить штраф за то, что мы сразу не позвонили Лауре.

– Ясно. Я понимаю, что никаких других вариантов уже нет. Нужно остаться с вами до утра. Раз заплатил, то обязан отбывать номер, независимо от того, хочется мне или нет.

– Но вы заплатили такие деньги, – напомнила Алия, – тогда не нужно было нас сюда вызывать. Но уходить вам нельзя. Это хуже всего.

– Тогда останусь здесь, – согласился Дронго, – посплю на этом диване.

– А почему вы не хотите с нами? – поинтересовалась София. – Вы чем-то больны или у вас другие сексуальные предпочтения?

– Пока ничем не болею. И люблю женщин. Просто считаю неприличным пользоваться таким случаем. Если честно, то вы нужны были мне прежде всего для беседы.

– Мы можем продолжать наши беседы в спальной, – улыбнулась София, облизывая губы, – я не понимаю, почему вы упрямитесь.

– Между прочим, я женат, – попытался отстоять последнюю позицию Дронго. Но они были уже на «своей» территории.

В ответ раздался дружный смех.

– Это как раз нас устраивает больше всего, – рассмеялась София, – мы не собираемся за тебя замуж. Во всяком случае, до завтрашнего утра. А может, тебе понравится и ты выберешь кого-нибудь из нас навсегда.

Она поднялась и подошла к нему, развязала галстук. «Как нехорошо, – подумал Дронго. – Нужно, конечно, подняться и уйти. Но покинуть двух таких красивых молодых женщин почти невозможно». Это было бы просто нечестно по отношению к самому себе, подумал он, пытаясь заглушить остатки благоразумия. И, уже не очень сопротивляясь, начал раздеваться.

«Хорошо быть католиком, – мелькнула последняя ясная мысль, – там хоть можно пойти на исповедь и замолить свои грехи. А как быть всем остальным?..»

Больше подобных мыслей в эту ночь у него не возникало.

Утром все произошло так, как и должно было произойти. В восемь часов принесли завтрак, а уже без десяти минут девять обе молодые женщины, тепло попрощавшись с ним, спустились в холл отеля, где их уже ждал приехавший охранник. Женщины уехали, а он отправился в ванную комнату со смешанным чувством вины, стыда и удовлетворения от проведенной беседы. Итак, они вспомнили о двух случаях, когда погибший так или иначе проявил свой характер. Об этом не мог узнать следователь. Во-первых, ему нужно было найти Лауру Манкузо, затем заплатить большие деньги, чтобы встретиться именно с этими двумя девицами и разговорить их.

Он услышал телефонный звонок и вылез из ванны, чтобы ответить. Позвонил Муса Халил.

– Доброе утро, – начал адвокат, – я вас не разбудил?

– Нет, я принимал душ. Но вообще так рано утром я обычно сплю. Что у вас нового?

– Крастуев поехал оформлять ваши документы. Учтите, что у нас могут быть проблемы. Вы ведь иностранный гражданин и не сможете быть адвокатом задержанного согласно российскому процессуальному кодексу.

– Там не сказано, что нельзя приглашать иностранцев, – возразил Дронго, – я же предлагал оформить меня помощником адвоката. Кто у Голованова адвокат?

– Наш юрист. Арсен Карманов. Он достаточно опытный человек. Но и он считает, что пока мы ничего не можем сделать. Хотя никаких улик против водителя нет.

– Он встречался с Головановым?

– Конечно. Того обвиняют в убийстве, хотя не понимают, как оно могло произойти. И Карманов тоже ничего не понимает. Как ваши вчерашние встречи, что-нибудь узнали?

– Пока работаю, – не стал вдаваться в подробности Дронго. – Если появятся новости, я вам сообщу.

– Как угодно, – сухо согласился Муса Халил, – учтите, что уголовное дело ведет следователь по особо важным делам. Я с ним дважды разговаривал. Ему уже скоро на пенсию, и этот человек, как правильно сказать, представитель старой школы. Он не станет вам ничего рассказывать. И возможно, вообще не будет даже с вами разговаривать. Он не обязан давать информацию помощнику адвоката, к тому же иностранцу.

– Он не обязан давать сведения и адвокату, – согласился « Дронго», – но я собираюсь отправиться к нему не с пустыми руками. Если все пройдет благополучно, то я буду меняться с ним информацией. И полагаю, что он согласится на такой обмен.

– Вам не говорили, что вы самоуверенны, – не выдержал Муса Халил.

– Все время говорят, – улыбнулся Дронго.

– До свидания, – закончил разговор адвокат.

Дронго вернулся в ванную комнату. Через час, расплатившись за номер, он поехал домой и позвонил Лауре Манкузо, чтобы договориться о встрече.

– Вам понравились наши дамы? – уточнила она.

– В какой-то мере да. Но я хотел бы поговорить с вами лично. Когда я могу заехать к вам?

– Простите, но я не совсем поняла. Вы хотите заехать по делу или для беседы?

– Конечно, по делу, – понял Дронго.

– Тогда жду вас вечером в семь часов, – согласилась она.

Он усмехнулся. Кажется, эта женщина слишком сильно вжилась в роль Лауры Манкузо, забыв, что она кандидат физико-математических наук Елизавета Митяева. Или она это делает сознательно, решив отказаться от прежней жизни?