Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

К вечеру семейство Афанасия прикатило в Переделкино. Здесь вышла глупая сцена. Ни у него, ни у жены не оказалось рублей, чтобы расплатиться с таксистом. Не давать же сотню долларов, пришлось занимать у Ольги.

Дача была старая, деревянная, окруженная соснами и в соседстве с трехэтажными особняками, только что выстроенными, с такой кичливой архитектурой, что и свет не видывал.

Комнат в доме пять, да ещё мансарда и небольшая кухня. Чемодан с бумагами Афанасий затащил на мансарду, где и решил обосноваться.

"Все к лучшему", - думал он, глядя, как девчонки и пес Гарик бегают среди сосен. - Про Ольгу никто не знает, если и выйдут на квартиру, то решат, что мы выехали из города - и пусть себе рыщут по всей стране. Главное в Москве не появляться".

И все правильно он учел, все рассчитал, но забыл Афанасий только одно - Земной мир действительно бывает удивительно тесен...

Вечером, когда дети были уложены спать, он рассказывал Ольге о своих приключениях. Ей он мог довериться, но все же умолчал о мешке с деньгами.

- Так в сундуке оказались только бумаги?

- Нет, Оленька, на дне лежали мешочки с алмазами и приисковым золотом, ну и пачки с долларами. Я даже не знаю, на какую сумму.

- Ни фига себе!

- Я взял немного с собой, остальное зарыл.

- А бумаги?

- Бумаги здесь.

- Ты хоть место-то запомнил? - спросила Ирина.

Ей все не верилось, что её недотепа Афоня наконец совершил настоящий мужской поступок.

- Нужно бы карту составить, - добавила она.

Ему вдруг закралась мысль, что она боится - как бы с ним чего не случилось, тогда как она не будет знать, где спрятаны сокровища. С этими задними мыслями ничего не поделаешь, - сколько лет прожито вместе, сколько жертв ради друг друга принесено, а вот выскакивают гнусные подозрения из этой чертовой башки, - Афанасий свиньей себя почувствовал.

- Я там на деревьях зарубки сделал. А ты что думаешь, прокуратура?

Ольга жадно курила, и в полумраке её лицо было совсем необычное - эти острые скулы, темные глубокие глаза, массивный нос, тонкие губы - сейчас её внешность можно было назвать мистической, природа одарила её особой энергетикой, которая и оставила на её лице некий образ, совершенно оригинальный, не имеющий к привычным понятиям о красоте никакого отношения. Но такой её редко можно было видеть. Только дома, да ещё когда появлялся рядом Афанасий.

Ирина была милашкой, но сейчас не чувствовала, что выглядит лучше Ольги, наоборот - в этой компании она ощущала себя бесцветной и очень уж нейтральной. А тем более, когда Ольга улыбалась, то в какой-то миг в её лице мелькало нечто совершенно на неё непохожее - словно другой человек, как вторая сущность, выказывал себя в ней. Этот эффект был очень необычным.

- Прокуратура думает, что ты преступил закон. Способствуешь сокрытию преступления и утаиваешь от государства незаконно добытые ценности, улыбнулась она.

- И укрываюсь от налогов! - хмыкнул Афанасий. - Ты лучше скажи: я правильно сделал, что не побежал в твою контору?

- Кто знает, что правильнее. Время покажет. Но вот семью свою ты подверг страшному риску.

- А что, твоя контора оградила бы мою семью, обезопасила бы?! разозлился Афанасий. - Ты ещё скажи - на этих деньгах кровь, они ворованные, я не законно-послушный идиот, с такой психологией никакого духовного общества не построить - так что ли? Есть у тебя выпить?

Ольга принесла коньяк.

- Ну, шлепнули бы меня под той елочкой - что имела бы семья? - Он выпил. - Все вы так - горазды других вразумлять, а что бы на моем месте ты сделала?

- Не стала бы выкапывать.

- Ну, значит ты просто не любопытная или трусливая.

- Да я же тебя не обвиняю, чего ты кипятишься?

- Еще бы ты обвиняла, то же мне - прокуроры - одна фикция. Всю страну разворовали, люди вынуждены черти чем заниматься, чтобы не сдохнуть, кроме этого чертого бизнеса ни черта не осталось!

- Ты бы больше не пил, Афанасий, - попросила Ирина.

Но он выпил. Он понимал, что Ольга в чем-то права, и не в том, что не нужно было выкапывать, просто все эти деньги свалились как снег на голову и были все-таки чужими. Одно дело извлечь клад столетней давности, и другое дело...

- Слушайте, а что, если их тоже убьют, клад будет бесхозным и никаких проблем!

- Что это с тобой, - разозлилась Ирина, - совесть заговорила? Да не будь ты такой рохлей, Афоня! Вспомни, как тебя обобрали - ни у кого совесть и не екнула, а у тебя дети!

- Да пошли вы все!

Афанасий опьянел. Громыхая он поднялся наверх, открыл чемодан и стал раскладывать его содержимое на диван, задумав составить опись.

Через десять минут Ольга с Ириной услышали его дикий крик:

- Сюда! Быстрее, поднимайтесь сюда!

- Совсем не умеет пить, - поморщилась Ирина.

А Ольга первая вбежала наверх.

Афанасий держал в руках листы и смотрел так, будто его раздели догола.

- Ни фига не понимаю! Чертовщина какая-то! Или у меня что-то со зрением?

- А что случилось?

- Оленька, посмотри - может, я не вижу - на этих листах ничего нет!

- Как нет? - Ирина выхватила листы, потом перелистала все папки. - Но ведь было...

- Может, кто-то подменил? - нашлась Ольга.

- А в футлярах все, как было, - и Афанасий вытащил свиток из футляра. - Вот - какой-то непонятный язык, - тряс он свитком, - вот и в этом футляре все написано. Все семь свитков в порядке. А в папках белые листы.

Он разбросал свитки и футляры, так что женщины взялись все вновь сворачивать и упаковывать.

- Но мы же с тобой вместе смотрели - там было и по-русски написано, все было исписано, ну, скажи, Ирина!

- Ну да, ты же мне прочел про какую-то колесницу, летящую по небу. Я даже не представляю - кто и когда подменил?

- Слушайте, а может быть это от освещения или чернила особые? Ну, помните, как конспираторы делали? - Ольга взяла лист и поднесла его к настольной лампе. - Да и бумага здесь какая-то плотная, такой сейчас и не делают.

- Но мы же тоже при электрическом свете читали, - возразила Ирина.

- Ну, мало ли... Раз эти бумаги закапывали, значит, они не простые.

- Ты права! Тут черти что может быть! А вообще-то, ребята, я что-то жутко устал. Давайте завтра посидим, подумаем. Хорошо бы узнать, что за язык на этих свитках. Ты что-нибудь придумай, Оль.

- Давай, ложись. Придумаем.

- Да не переживай ты, тебе и свитков хватит для того, чтобы голову сломать, - подбодрила жена.

- А может и деньги нарисованные, а камни - стекляшки, - пьяно пошутил он.

- Не может быть! - закричала Ирина. - Нашел над чем зубы скалить! Нажрется и как идиот становится!

- Да пошли вы! - И Афанасий бухнулся на диван. - Завтра соберусь и уеду на Белое море, грызитесь здесь друг с другом за чье-нибудь другое мужское достоинство.

- Кретин! - Ирина пошла вниз.

А Ольга накрыла Афанасия одеялом, погладила по голове, он буркнул "Спасибо тебе за все" и она выключила свет.