Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

Но внизу его ожидали ещё более тошнотворные переживания. Там, посреди холла, важно и достойно стоял забытый Сиплярский.

Афанасий помотал головой, приняв его за галлюцинацию.

- А я к вам по старой памяти, - объявила галлюцинация, - вот заехал помянуть дядю Ося, могилку подправить. Смотрю - и вы тоже здесь! Елена Сергеевна как похорошела, да и ты, мой друг, возмужал! Ну до чего я вас рад видеть!

Елена виновато качнула головой, и Афанасий понял, что в своей ворожбе она упустила такое вот внедрение. Да и разве объять необъятное?

- Ну что же... привет.

- Привет, привет! - Сиплярский пожал руку Афанасию. - Вспоминал вас каждый день, и очень на себя злился! Как гадко себя вел, как тупо! За все хочу повиниться! Одно оправдание - молодость и глупость, без злого умысла! Только позже осознал, что тогда в твоей душе происходило, и сколько в тебе было терпения и такта! Ты молодец!

Афанасий смутился от неожиданных похвал. Елена присела рядом со странно улыбающимся Сергеем Яковлевичем.

- Рад познакомиться, - протянул ему руку Сиплярский.

Дыба таинственно хмыкнул и взял из рук Елены бублик.

- Это мой... родственник, - пояснила она.

- Значит, помотало вас по свету? Молодцы, молодцы! Завидую! Хотя и я тоже побывал за границей, я же теперь в Израиле прописан, да, да, там еврею и место! Но тоска там, я вам скажу! Жизнь плоская и пища дрянь! Жалею, жалею! Россия хоть и в отчаянье, в разоре, но сколько в ней души, потенций, какие богатства! Ведь так? - Но не получив ответа, продолжал: - Говорят, экспедицию ты организовал? Труды твои вышли? Как же - читал. Здорово! Дядя Ося всегда говорил, что ты не от мира сего, любил он тебя...

Сиплярский закашлял и отвернувшись вытирал глаза.

Почему-то эта сцена взволновала и Сергея Яковлевича. Он соскочил, встал по стойке "смирно" и буквально возопил:

- Цитрус! Цитрус!!! Гой еси! Поелику!!!

Елена Сергеевна покраснела, но почему-то с ненавистью смотрела на испугавшегося Сиплярского. Вопль так смутил его, что он с очумелым ужасом вглядывался в воинственного Дыбу, не в силах оторваться от безумных, наполненных бездонностью глаз одержимца.

- Это тоже Россия, - невозмутимо объяснил Афанасий, когда Елена усадила возопившего.

- Н-да... - промямлил гость, - сильно! Как-то, знаете, пробрало. Голос-то какой... необычный.

- Он немного недомогает.

- Ясно, ясно! - Сиплярский присел на отдаленный стул. - О чем, значит, я?.. Нельзя ли водички?

Афанасий налил.

- Все хорошо, я с тобой. Пойдем, поспишь, - сказала Елена.

- Я буду присутствовать, - неожиданно добродушно объявил Дыба.

- Ну хорошо.

- И давно ты здесь? - Афанасий наслаждался смятением иностранца.

- Да я вообще-то по делам, - и Сиплярский шепнул: - У меня к тебе разговор, нельзя ли уединиться?

- От них у меня секретов нет! - провозгласил Афанасий.

- Тут такое дело, - продолжал шептать Сиплярский, - я с важным поручением, хотелось бы конфиденциально.

- Да уважь ты его, - забеспокоилась Елена - Дыба вновь возбудился и встал.

- Ну ладно, пойдем.

Они уже выходили на улицу, когда раздался новый боевой клич:

- Гой, гойда! О Цитрус!..

Сиплярскому вновь явно поплохело, он съежился и побагровел.

- Чего это он так оре... шумит? Он не опасен?

- Смотря для кого, - усмехнулся Афанасий.

- Кого он все зовет? Бога какого-то, да? - Афанасий промолчал. - От его крика у меня все обмирает и холодеет. Он что, сумасшедший?

- Вряд ли. Он логичнее всех нас. Он просто на другом уровне бытия.

- Ага, - и Сиплярский уважительно заглядывал в глаза, - я всегда ощущал исходящую от тебя самобытность. Не зря же Елена выбрала тебя. Как у тебя с ней?

- Давай по делу.

На воздухе Сиплярский отошел, почувствовал себя уверенней. В зависимости от ситуации или окружения вид его мог измениться кардинально. Вот и сейчас он стал похож на члена представительной посольской делегации.

- Без обиняков, Афанасий, я напрямую. Я уполномочен провести с тобой переговоры на предмет неких реликвий, являющихся национальным достоянием Израиля.

Тут уже Афанасий похолодел.

- У тебя что, в мозгах черви завелись?

- Не стоит, дружище. Давай отбросим лишнее - симпатии и антипатии. Нам стало известно, что к тебе попали древние свитки. Ты же отдавал за границей экспертам образец.

- Да это были не мои, - машинально соврал Афанасий.

- А наши эксперты утверждают, что это кабалистические шифры и относят их происхождение к дохристианским давидовым временам. Я могу тебе показать письменное заключение. Пойми, Афанасий, ты не имеешь прав на эти реликвии.

- Я считаю их достоянием России, - зачем-то ляпнул Афанасий.

- Россия, - самодовольно протянул Сиплярский, - Сфинкс! Великая Россия приказала долго жить, осталась одна территория, которую скоро поделят алчущие соседи. Империи рушатся из центра - ты это сам хорошо знаешь. Россия выполнила свою миссию и скоро станет обычным осколком славянского мира. Она была слишком лакомым куском, чтобы оставаться несъеденной.

- Твой дядя Ося считал, что за ней будущее.

- Дядя Ося предал род, он восстал против предков, обрусел душой! И никакой он не дядя мне! - Сиплярский выговаривал слова с болезненной злостью.

- И за это вы его приговорили?

- Да зачем тебе это? Будь реалистом, окинь взглядом весь мир - есть одна империя, особая, негласная, управляющая мнениями, настроениями и ценностями всего мира. Америка - это лишь часть этого царства, некий образец, матрица. Миром должны управлять те, кто умеет это делать, а не хаос и не выскочки...

Сиплярский прочел целую лекцию, и со всем, что он говорил, Афанасий умственно соглашался, да и спорить ему не хотелось. Он только спросил:

- Но зачем вам управление всем миром?

- Чтобы обезопасить себя от агрессии, чтобы была стабильность.

- Ну да, - равнодушно кивнул Афанасий, - для вас же кроме земного благополучия, ничего не существует. Счастливое вы племя! Конечно, вы победили, вы сила. Только жаль, что вы не понимаете, что существует и другое... Да и победа ваша временная.

- О чем ты говоришь, Афоня. Мы всегда за сотрудничество с умными деловыми людьми - это наш принцип, мы же не расисты.

- Кто его знает. Ведь вы тоже марионетки. Ты очень глуп, Сиплярский, уходи.

- Да ты просто не соображаешь, с кем имеешь дело!..

- Нет, это ты, идиот, не соображаешь куда лезешь!

Афанасий выплескивал долгое бездействие ему недоело таиться и придуриваться.

- Тебе нужны бумаги? Да они тебя в порошок сотрут! Пугает меня! Да я вас могу смести одним росчерком пера! Хочешь, такая буря поднимется, что от ваших побед одно воспоминание останется! Вы же только послаще загнездиться мечтаете, больше у вас и желаний-то нету. Благодари меня, что я вас до сих пор не трогал, и никого не трогал, потому что мне тошно управлять этой помойкой! Пузыри, сука!