Михаил Март - Спиной к стене

– Девятнадцатый домик сдал на две недели. Схема старая. Он сидит в машине, она платит и получает ключи. Обычно я спрашиваю, кто им рекомендовал наш пансионат, рекомендатели у нас получают скидки. Но сейчас спрашивать ничего не стал. Кроме вас, этой парочке никто другой рекомендовать мое заведение не мог.

– Ну-ка, ну-ка, это уже интересно, – прищурился Никита.

– Конечно, она меня не вспомнила. Я человек незаметный, но зато я ее хорошо помню, не раз заглядывался на ее округлую попку. Это горничная из гостиницы «Радужная». Девочка первого сорта. Я часто видел ее на этаже, когда приходил к тебе, Гений.

Никита и Инга переглянулись.

– Ну зачем девочке пансионат? – продолжал Белов. У нее полэтажа люксовых номеров пустует, приводи кого хочешь. Все удобства, и бесплатно. С ее возможностями возить мужиков за город глупо. Или для этого должна быть веская причина. Какая, например? Капризный клиент? Боится засветиться?

– Она кого хочешь может впустить через служебный вход гостиницы, – заметил Гений. – Как, впрочем, и вывести. Неужели в газете напечатана «утка» и Гордеев на свободе?

– Меня это только радует, – сказала Инга. – Потеряв нас из виду, он прощупывает наши старые базы. Ему нужен помощник. Где взять? Не пойдет же он просить помощи у ментов, его загребут. Дошел мужик до крайности, гостиничных шлюх стал брать в партнеры.

– На ловца и зверь бежит, – согласился Никита. – Он приедет сюда после заката и начнет проверять все коттеджи, в которых горят окна. А таких тут не много. Зачем нам дергаться, он сам придет. Девятнадцатый, говоришь?

– Именно. В противоположной стороне от вашего, – ответил Белов.

– Пора кончать с придурком, он мне надоел, – жестко заявил Кочергин.

– Ты мне всю песню испортишь! – возмутилась Инга и направилась к выходу.

– Твоя жена стала слишком опасной, Никита, – глядя ей вслед, шепнул Белов.

– И до нее очередь дойдет, – равнодушно сказал Кочергин. – Кроме нее, никто не сможет обработать бухгалтера.

– Она засвечена везде и всюду, пока о ее муже ничего неизвестно, но если она начнет давать показания…

– Все не так, Аркаша. Я полностью изменил схему. Продолжительного изматывания клиента и доведения его до кондиции не будет. Мы оставим бухгалтера с трупом Инги на руках. Не сегодня, не сейчас, а когда тот залезет по уши в трясину. Он будет единственным виновником ее смерти, а я – единственным свидетелем. Тогда Сумской уже не вырвется из моих лап.

– Идея, как всегда, гениальная. Надо иметь побольше фотографий, по которым прослеживался бы их длительный роман.

– По этой части ты у нас специалист. Номер оборудован?

– Можно приступать к работе хоть сейчас. Так что ты решил с Антоном Гордеевым?

– Он нам нужен живым. Антон – точка в следствии, это надо понимать. Сейчас его рано сдавать, надо подержать в клетке, пока не закончим обработку бухгалтера. Потом сдадим парня ментам со спокойной совестью.

– Ты знаешь, что у твоей жены за прудом стоит машина? Может, чего затеяла.

– Нет. Это я велел ей подготовить запасной вариант на случай экстренного отхода. Пусть стоит, хлеба не просит.

– Тебе виднее.

Кочергин и Белов очень хорошо понимали друг друга.

На сегодня у Инги было намечено много дел. В городе она зашла на почту и отправила телеграмму. Потом она поехала на вокзал, купила билет на ночной поезд. Затем отправилась к Леониду Постникову. Явиться к нему в дом – сверхнахальство и риск, – его имя значилось в протоколах следствия. Он не числится среди подозреваемых, но за ним могли вести скрытое наблюдение.

Инга никогда не называла Постникова Леней, она звала его настоящим именем. Игорь Калинов-ский, как и она, подельник Никиты, сохранил свой старый паспорт, они оба меняли имена с той же легкостью, с какой люди меняют одежду, скажем, пальто на плащ.

– Ты ненормальная? – спросил хозяин, увидев женщину на пороге своей квартиры.

– Это Никита сошел с ума, пора бы тебе понять. Не трясись, я все проверила, прежде чем войти в твой дом. Следствие еще не подступило к тебе вплотную.

– И не подступится. Заходи, у меня мало времени.

– У меня тоже.

Они прошли в комнату.

– Слушаю тебя.

– Слушай внимательно, Игорь. Я пообщалась с главбухом. Поверь мне, я знаю людей. Сумской не будет на нас работать, даже если ты отдашь ему все коллекции со своего склада.

– А шантаж?

– Его можно напугать. Какое-то время он будет ходить на коротком поводке, но однажды соскользнет и сдаст нас.

Игорь закурил, прошелся по комнате и взглянул на женщину. Ее лицо было непроницаемо.

– Я доверяю твоей интуиции. Что ты предлагаешь?

– У тебя есть каталог, а я прекрасно выполняю все трюки, Никита у меня на подхвате. Я безболезненно могу заменить его другим партнером.

– Но почему?

– Потому что здесь стало слишком жарко. Пора уносить ноги, а он прилип к этому месту, стелит постель в горящем доме. Подумай над моим предложением. Мы можем не увидеться в ближайшее время, ты знаешь место в Питере, где мы всегда найдем друг друга.

– Я подумаю. Мне здесь тоже неуютно. Инга ушла, не добавив ни слова.

Андрей Григорьевич Сумской не находил себе места. Вечером у него свидание. Пришлось отправить жену с детьми в теплые края к морю, чтобы немного вздохнуть свободно. Он уже не помнил, сколько лет назад заводил романы на стороне. Последнее его увлечение превосходило все ожидания. Можно сказать с уверенностью, что он влюбился. Он не мог сопротивляться, отдавался страстному романтическому чувству целиком и полностью. Неужели Пушкин прав: «Любви все возрасты покорны… »

Его вызвали в кабинет Управляющего хранилищем Скороспелова. Черт бы его подрал, не до него сейчас. Он даже не обратил внимания на то, что Эраст обычно сам ему звонил, а сегодня пригласил через секретаршу. Голова туго соображала, мысли были где-то далеко.

Его ждал сюрприз. Впрочем, не произошло ничего неожиданного, все закономерно.

Эраст Скороспелов, начальник службы безопасности и несколько охранников в наручниках сидели на стульях вдоль стены.

– Сумской Андрей Григорьевич? – спросил мужчина в штатском.

– Да. Сумской. А что тут…

– Будете понятым. Потом вас допросят в качестве свидетеля.

– Я готов ответить, если ваши вопросы будут соответствовать моей компетенции.

– Вы кто? Главный бухгалтер или сторож?

– Я главный бухгалтер.

– Значит, и вопросы вам будут задавать соответствующие.

– А вы кто?

– Я старший следователь по особо важным делам Вербицкий.

– Да, да, наслышан.

– Значит, договоримся.

Его промурыжили до шести вечера. Арестованных увезли. Сумской знал, что с Эрастом он больше не увидится, за его проделки ему дадут на полную катушку. Учитывая возраст, управляющий не доживет до освобождения. Ничего, сам напросился. Зато детей и внуков обеспечил до конца их жизни. Деньги Эраст не сдаст. На себя ему наплевать, а нескольким поколениям наследников жить надо.