Михаил Март - Спиной к стене

Сумской взял такси и пообещал два счетчика за скорость, но все равно опоздал, «душа и песня его сердца» уже скучала сидя у окна ресторана.

Сторож поднял шлагбаум и пропустил на территорию пансионата «Ниссан-микро». Потом зашел в свою будку, снял трубку внутреннего телефона. Белов выслушал сообщение и связался по рации с Кочергиным:

– Горничная с хахалем прибыли. Моя помощь понадобится?

– Сиди и жди приезда Инги, без тебя справимся. Делов на две минуты.

Вечный спутник Гения Гога Бубновский – клички Шибздик, Коротышка и другие, столь же неблагозвучные, – валялся на диване и смотрел футбол.

– Вставай, чучело гороховое, Гордеева брать будем.

– Черт! В самый интересный момент! Чего вдвоем-то, может, один сходишь?

– Не наглей, придурок. Даже инвалида надо брать чисто и без шума. Нам сегодня стрельба не нужна, возьмем их тепленькими, пока они не вышли на охоту.

Никита сунул пистолет за пояс, положил в карман рацию, взял фонарь. Они знали, что Антону и Людочке надо переодеться и сменить обувь – моросящие дожди превратили территорию пансионата в хлюпающее болото. Никита был уверен, что застанет их врасплох.

Небольшой «ниссанчик» стоял возле девятнадцатого коттеджа, в окнах которого горел свет.

– Беспечный народ. Тоже мне, мент безмозглый, – проворчал Гений. – Уроки на него не действуют.

Он и коротышка достали оружие, тихо поднялись на крыльцо. Ключ торчал в двери. Никита осторожно повернул его.

– Зайдешь через минуту, а если услышишь грохот, ворвешься сразу.

– Почему?

– Он опасен. Я отвлеку его на себя, а ты вынырнешь сбоку, когда я окажусь у окна. Только не стреляй, он нам нужен живым. Ну, с Богом!

Никита ворвался в дом с озверелой мордой, вид которой отрабатывался перед зеркалом не один день. Получилось, как всегда, очень эффектно. Девушка вскрикнула.

– Не двигаться!

Гений не видел, кого пугал: пока он открывал дверь, в комнате погасили свет. Кочергин нащупал выключатель, но не решился нажать на кнопку. Момент был упущен, Гордеев мог выхватить свой пистолет. Никита отвел подальше от себя руку с фонарем, вспыхнул свет. В постели под одеялом лежали двое – Людочка и неизвестный Кочергину тип.

– Послушай, приятель, бери что есть, а нас не трогай, мы никому ничего не скажем, – заикаясь, пробормотал мужик.

– Это вы, Родион? – удивилась Людочка, натягивая повыше одеяло.

– Нет, это не я. Как ты сюда попала?

– Приятель пригласил. – Она кивнула на лежащего рядом типа. – Я сегодня выходная, вы же знаете мой распорядок.

– С кем ты вчера ушла из отеля? Кочергин начал обыскивать вещи незнакомца, не спуская с него револьвера.

– Отвечай!

– Я вчера никуда не уходила, спала в свободном номере на этаже. Вы меня искали?

– Меня ограбили вчера. Кто поселился в семьсот восьмом?

– Без понятия. Противный тип. Велел мне убираться вон, я даже работу не закончила.

Никита извлек из кармана костюма удостоверение.

– Громов. Главный редактор газеты «Вестник». Так это ты напечатал, будто Гордеева арестовали?

– Не я, а редактор утреннего выпуска. Мы работаем в соответствии со сводками, полученными от дежурного по городу, сами ничего не придумываем. Что вам надо? Деньги? Тысяч десять у меня есть в бумажнике, можете забрать.

Дверь открылась, и в комнату ворвался Коротышка с пистолетом.

– Исчезни, баран! – гаркнул Кочергин. Шибздик не сразу понял приказ, обстановка его поразила.

– Кто это? – спросил он, и кровожадное выражение лица сменилось глупым.

Никита отбросил удостоверение и осмотрел шкафы. Ни резиновых сапог, ни теплых курток он не нашел. Время поджимало. Сейчас ему шум ни к чему. Убивать главного редактора самой популярной газеты он не собирался, не хватало еще, чтобы к расследованию подключились журналисты.

Кочергин надел наручники на любовников, соединив их руки.

– Это не помешает вам трахаться. Утром разберемся. Мы ловим опасного преступника, он где-то здесь. Носа за дверь не высовывать! Отстрелю!

Никита вытолкнул напарника на крыльцо и захлопнул дверь.

– Может, их запереть? – спросил Коротышка.

– Дурак ты, мерзавчик! Замок изнутри вертушкой открывается. Черт! Неужели я стал сдавать? Уже от тележного скрипа вздрагиваю. Шухер отменяется.

В кармане Никиты заскрипела рация. Он достал ее и нажал кнопку.

– Что там?

– Инга проехала через шлагбаум.

– Рано же еще!

– Значит, клиент нетерпеливый попался.

– Все! Отбой.

Убрав рацию в карман, Никита сказал:

– Двигаемся к точке. Надо глянуть, а то и здесь облажаемся.

– Ну да. Инга привезет с собой Вербицкого. Они сошли с крыльца и скрылись в темноте. Громов скинул одеяло:

– О наручниках я не подумал. Мне казалось, они свяжут нас скотчем, на этот случай у меня есть нож.

– Умеешь шпилькой открывать замки? – спросила Людочка.

– Не приходилось. Но времени терять нельзя, Антон в одиночку с ним не справится.

Девушка выдернула шпильку из волос.

– Так что же ты ждешь?

– Придется вызывать подкрепление. Боюсь, мы не успеем.

– Зануда! Дай-ка я попробую!

И опять Кочергин решил оставить Коротышку на стреме.

– Не будем доводить главбуха до инфаркта, он нужен нам здоровым. Зайдешь, когда позову, и начнешь фотографировать.

Никита открыл дверь своим ключом и вошел в коттедж, на этот раз без криков и злобных гримас.

– Запираться надо, голубки мои дорогие.

Андрей Сумской оказался мужчиной исключительного темперамента. Одежда была разбросана по полу, налетчик едва не упал, споткнувшись о мужское пальто, лежащее у порога. Зайди он на минуту позже, застал бы свою жену под главбухом. Обычно Инга точно определяла время появления мужа в комнате и, так сказать, регулировала время «прелюдии». Все мужчины разные, на кого-то не так посмотришь, и он потеряет к тебе интерес, другого сопротивление лишь раскочегарит.

– Что вам нужно? – Голос Сумского сорвался на фальцет.

– Для начала твою девочку, она меня возбуждает.

Коротышка стоял за дверью, прижав к ней ухо. Он не слышал, как кто-то подошел сзади. Сильная рука зажала ему рот, на голову будто гора обрушилась. Антон нанес второй удар рукояткой по загривку. Теперь Шибздик нескоро очухается.

– Брось пистолет, урод! – крикнул Антон, появившись в комнате.

Выработанный годами рефлекс не сработал. Никита не успел выстрелить, бывший майор его опередил. Пуля попала Кочергину в руку, он выронил оружие и бросился на врага, как бык на красную тряпку. Началась ожесточенная драка. Ударив Гордеева кулаком в живот, Гений сломал себе пальцы: под курткой была стальная пластина. Антон на этот раз позаботился о себе, ученый.

Рассвирепевшие противники, увлеченные дракой, ничего не видели вокруг себя. Главбух накрылся одеялом от страха, Инга вскочила с кровати, накинула на голое тело пальто, но к двери пробраться не смогла. Тогда она сорвала жалюзи с окна, схватила подушку и разбила ею стекло. Вместе с холодным воздухом с улицы в дом ворвался вой милицейских сирен. Инга схватила с пола шарф и через него подняла пистолет мужа, чтобы не оставлять своих отпечатков. Сделав три выстрела не целясь, бросила оружие на пол.