Андрэ Нортон - Дом теней

— Просто старый дом. Я думаю, бабушка Хендрика слишком бедна, чтобы всё поправить, — тут Сьюзан споткнулась о держатель ковра.

— Я... — впервые, сколько помнила Сьюзан, Такер не знал, что сказать. Он просто дёрнул её за руку. — Идём. Пожалуйста, Сью!

Такер определённо изменился. Что с ним случилось? Сьюзан так удивилась, что позволила протащить себя по коридору — в комнату, отведённую Такеру.

Такая же, как у неё, но нашлись и отличия. Кровать была ниже и без высоких спинок, вместо них по углам торчали четыре столбика. Также как у неё здесь стояли бюро и ещё один тёмный шкаф. Но у окна расположился маленький столик и стул, по размеру подходящие для Такера. Обои на стенах были видны лишь местами, потому что все стены почти сплошь покрывали картинки. Их было очень много, всех цветов, размеров и форм, и все очень старые. Некоторые пожелтели и выцвели, так что и не разберёшь, что на них нарисовано.

А прямо посреди стола стоял поезд: старый, сделанный не из металла, а из дерева. Вагоны — всего лишь деревянные бруски на маленьких колёсах; паровоз — как часть дымовой трубы. Такие поезда Сьюзан видела в книге по истории.

Такер стоял в центре комнаты, не глядя на Сьюзан; он медленно поворачивал голову, разглядывая картинки на стенах.

— Ну и ну! — оба даже подпрыгнули при звуках голоса Майка, которые донеслись словно из воздуха. Мгновение спустя появился сам Майк.

— Комиксы! — он махнул рукой в сторону картинок. — Кто-то здесь немало времени провёл.

— Но всё здесь такое старое. Не может быть, чтобы здесь жила бабушка Хендрика, — на мгновение у Сьюзан появилась нелепая мысль, что всё это было специально приготовлено для Такера. Но это невозможно: картинки такие старые.

— Конечно, нет, — ответил Майк. — Настоящий старый дом, семья владеет им очень давно.

— Как давно? — Такер снова вытер руками рот, теперь он казался более нормальным.

— Около двухсот лет, — сказал Майк.

— Такого старого не бывает! — несомненно, Такер пришёл в себя.

— Здесь, на севере, бывает. Дом был построен ещё до революции, в дикой местности, полной индейцев...

— Тогда почему кому-то понадобилось строить здесь дом? — спросила Сьюзан.

— Не знаю. Папа как-то говорил об этом, когда ему нужно было подписать какие-то документы.

— Но он так странно выглядит. Может, эту башню использовали как сторожевую, когда вокруг ещё жили индейцы? — впервые Сьюзан увидела хоть какое-то разумное объяснение странному сооружению.

— Нет. Башня и все остальные части были добавлены позже. Те, кто здесь жил, время от времени пристраивали что-нибудь к старому дому.

— Как плавательный бассейн Фрэнси, — Сьюзан подумала, что это единственное добавление к уже построенному дому, которое она видела.

— Здесь нет плавательных бассейнов, — сказал Майк. — Но могут быть семьи, у которых много детей. И тогда достраивают комнаты. Эта комната долго была детской. Моя другая.

Такер уже был в дверях.

— Мы с Дигби хотим посмотреть. Пошли, Майк, покажи нам.

Они прошли по коридору и остановились, не доходя до двери, которую Майк оставил открытой. И остановились не без причины. Коридор оказался занят. Зелёные глаза без интереса разглядывали их. Глаза находились на широкой чёрной пушистой голове; голова широко зевнула, обнажив внушительный ряд острых белых зубов.

Такого большого кота Сьюзан никогда не видела. Он весит фунты и фунты. Кот встал, потянулся, повернул голову в сторону комнаты, которую охранял, и испустил очень странный звук, скорее крик, чем мяуканье.

Из комнаты вышел второй кот. Длинный и стройный, поменьше чёрного, с удивительно голубыми глазами на тёмно-коричневой сиамской морде. Кот холодным взглядом рассматривал детей.

— Возьми их, Дигби! — Такер протиснулся мимо Сьюзан. — Возьми их, парень!

Вероятно, невидимость сделала Дигби осторожным. Он' явно не желал обнаруживать своего присутствия. Коты долго разглядывали Виланов, смотрели не мигая, потом повернулись и с достоинством удалились по лестнице.

Такер фыркнул.

— Они испугались, — вызывающе заявил он. — Старые коты. Они знают, что Дигби загрызёт их. И он так и сделает, если они вернутся. Что этот кот делал в твоей комнате, Майк? Разве тебе тут нужны старые коты?

Майк шире раскрыл дверь, и они гурьбой ввалились в его комнату, довольно похожую на комнату Сьюзан. Только на картинах были нарисованы отнюдь не корзинаи не танцующие девочки. Над кроватью художник изобразил реку с колёсным пароходом. На двух других картинах — война. На одной офицер на белой лошади вёл за собой отряд солдат в прямоугольных шляпах. На другой — крепость с толстыми стенами, ощетинившимися пушками; часть картины густой пеленой укутывал дым. К крепости подходили ряды солдат с длинноствольными ружьями под командой нескольких офицеров, размахивающих шпагами.

— Опять история, — Майк указал на картины. — Тут от неё никуда не деться.

— А это что такое? — Такер указал на предмет, висевший на стене — явно не картину. Что-то вроде изогнутого рога, подвешенного на тоненьком ремне цвета пыли.

— Пороховой рог.

— Пороховой рог? — Такер явно не понял. — А что такое порох и зачем его держат в роге? И почему он здесь?

— Порохом заряжали старые ружья, — пояснил Майк. — Тогда не было патронов, как сейчас. Надо было насыпать порох в ружьё, чтобы выстрелить. Такими пользовались, когда воевали с индейцами. Наверное, стреляли прямо отсюда.

К удивлению Сьюзан, Такер медленно попятился, не отрывая взгляда от мирно висевшего рога. На лице его появилось странное выражение. Такер... не может быть!.. Такер казался испуганным.

— Я хочу домой... это... я хочу домой! — голос его повысился. Сьюзан напряглась. У Такера сейчас начнётся один из приступов крика.

— Такер!

В комнату вошел папа и обнял Такера за плечи.

— Тебе нужно умыться. А потом поужинаем. И чтобы тихо. Мама уснула, её нельзя будить.

Иногда даже Такера можно остановить. Сьюзан облегчённо вздохнула. Сейчас как раз один из таких случаев. Такер закрыл рот и не сопротивлялся, когда папа уводил его.

Майк пожал плечами, снова взглянув на пороховой рог.

— Интересно, как тогда жилось.

Сьюзан опять удивилась. Майк живёт преимущественно будущим. Впервые, насколько она помнила, его заинтересовало прошлое.

Сьюзан вытянулась в кровати, крепко закрыв глаза. Пока глаза закрыты, можно воображать, будто находишься в своей прежней комнате. Но так трудно всё время держать глаза закрытыми... и прислушиваться. Хуже всего — прислушиваться. Потому что некоторые звуки она не могла определить. Скрипы... а однажды шорох, как будто кто-то пробежал над ней по потолку, так что она ахнула, сердце забилось часто, и ощущение было очень странное.