Эрл Гарднер - Холостяки умирают одиноким

- Минуточку...

Через мгновение она вернулась, кутаясь в одеяло.

- Не включайте свет,- предупредил я все так же шепотом. Потом вошел в дом и плотно притворил за собою дверь.

- Здесь очень тонкие стены, соседи узнают, что у меня... что я принимала посетителя...

- Ну и прекрасно. Люди наверняка диву даются, с чего это вы сюда одна заявились. Стоит ли обманывать их ожидания? Вы видели газеты?

- Да.

- Завтра появится кое-что новенькое. Вы узнаете, что полиция ищет меня.

- Вас?

- Совершенно верно. Говорите потише.

- Почему вас ищут?

- У меня был выбор. Либо явиться в полицию и рассказать о вас, либо исчезнуть, и пускай они достают меня в поте лица своего.

- Как они разнюхали про вас?

- Прочтете в газетах, нет времени говорить об этом.

Из газет я узнал, что у Даулинга не осталось близких родственников.

- Да, я читала.

- Подробнее можете раскрыть эту тему?

- Он мне тоже говорил, что очень одинок, что у него нет никакой прямой родни.

- Мало ли!- возразил я.- Бывают еще всякие двоюродные братья, племянники и прочие.

- Куда вы клоните, Дональд? Будить человека среди ночи и затевать беседу Бог весть о чем...

Она сидела на краю кровати, и свет, льющийся с улицы через окно, придавал еще больше резкости чертам ее обеспокоенного лица.

- Вы все-таки должны отдать себе отчет в следующем,- заявил я.- Ваш сын сын и Герберта Даулинга. Пусть незаконный, но в любом случае единокровный. Ближайший его родственник.

У нее перехватило дыхание.

- Дональд, вы хотите сказать... это что-то значит?

- Это может значить весьма много - в зависимости от аргументации... Это может много значить для вас, для вашего сына и чрезвычайно много для дальней родни, которая зубами и ногтями ухватится за поручни уходящего поезда.

- Вы хотите сказать, они втянут меня в эту историю и сына тоже?

- Черт побери,- вскричал я,- когда вы наконец повзрослеете?! Они втянут вас в эту историю и разорвут в клочья. Они постараются сфабриковать против вас непотопляемое дело об убийстве. Они припишут вам шантаж и объявят, что вы преследовали Даулинга под предлогом, будто он отец вашего ребенка. Короче говоря, Айрин, игра превращается в драку.

- Есть ли выход? Что мне делать?

- Выходов тьма,- сказал я.

- Вы согласны помочь, Дональд?

- Я уже помогаю, идя на риск. Пока не угодил в лапы полиции, смогу влиять на события. Вот когда они меня схватят, я уже ничего сделать не смогу... А теперь мне нужна ваша помощь.

- Какая?

- Вы не выпускали Даулинга из виду, знали, чем он занят. Встречаясь с вами, он наверняка откровенничал... Вы понимали его, и он это понимал. Вы вникали в его проблемы, сопереживали. Вероятно, вы были по-прежнему влюблены в него, хотя и не хотели воскрешать прежние отношения. Став матерью, вы чувствовали ответственность за сына, хотели дать ему достойное воспитание... Стало быть, вы знаете о Даулинге многое из того, чего другие, быть может, не знают.

Время от времени он встречался с женщиной, которая служит, предположительно, в его конторе. Мне надо знать, кто она.

- Опишите ее, пожалуйста.

- Лет двадцати шести, во всяком случае, не больше тридцати одного. У нее большие темные глаза, длинные ресницы, необычная походка, очень соблазнительная, но без вульгарного вихляния...

- Дорис Джил мен,- прервала она меня.

- Допустим. Кто она?

- Я знала, что Герберт... что он ею интересуется, но не может порвать с Бернис Клинтон. У нее крепкая хватка... Я никак не могу заставить себя говорить о нем в прошедшем времени. Дональд, вы должны понять...

- Не беспокойтесь,- уговаривал я Айрин.- Я все понимаю. Но сейчас у нас совершенно нет времени на сантименты. Мне нужны факты, и чем быстрее, тем лучше. Расскажите о Дорис Джилмен.

- Она женщина-загадка. Мне трудно говорить о ней или о ее окружении, она умеет держать язык за зубами... Знаю, что Герберт по-дружески ею интересовался, по-моему, она была его советчицей. Но чтобы там возник какой-нибудь интим... этого я утверждать не могла бы.

- Я тоже не утверждаю, может, интима и не было...

Но вот вопрос, где найти эту женщину?

- Не знаю. Кажется, я слышала, будто она... Нет, простите, Дональд, вряд ли я смогу вам помочь.

- Допустим,- согласился я.- Тогда другой вопрос. У Бернис Клинтон есть квартира в Санта-Ане, живет там под именем Агнес Дейтон. Квартира шикарная. И я полагаю, без денег Даулинга не обошлось.

- В Санта-Ане? Да нет же,- возразила она.

- Даулинг снимал для нее квартиру в Лос-Анджелесе...

- По какому адресу?

- Улицы я не знаю. А дом - "Реджина Армс".

- Ладно, тогда еще один вопрос. Бернис Клинтон оформилась в мотеле "Плавай и загорай" под тем же псевдонимом Агнес Дейтон. Вопрос в следующем: с какой целью она зарегистрировалась в мотеле "Плавай и загорай"?

- Не знаю,- Покачала головой Айрин.

- Вы встречались с Даулингом там?

- Да.

- И не раз?

- Дело в том, что именно там было место наших встреч.

- Значит, если ему хотелось повидать Бернис, он мог...

- О Боже, ни в коем случае,- возразила она.- Зачем ему нужно было встречаться с нею там? Он содержал для нее квартиру в Лос-Анджелесе. А потом, с точки зрения Герберта, этот роман клонился к закату.

Он с каждым днем все лучше понимал, чего она стоит, эта расчетливая золотоискательница... Не думаю, чтобы он ее хоть немного любил. Просто она его околдовала. Поверьте, эта девица пускает в ход все, чтобы заполучить то, чего хочет. Ей это неплохо удается. Герберт был одинокий, растерянный, а тут является она, начинает крутиться у него перед носом и вешаться на шею. Только проделывала она все так хитро, что Герберту казалось, будто он сам кинулся на нее. Все та же старая история.

Я окинул ее испытующим взглядом.

- Не смотрите на меня так, Дональд,- попросила она.- У нас все было не так. Я... я любила его, и он меня любил. Наши вечера в мотеле "Плавай и загорай", они... Он относился к ним совсем не так, как к встречам с другими девушками, которые были просто... ну, вы понимаете.

- Ладно, Айрин,- сказал я.- Мне просто хотелось предупредить вас. История получит огласку. Сожалею, но здесь ничего уж не поделаешь.

- Что мне говорить, если меня станут допрашивать?

- Ничегошеньки, пока не обзаведетесь адвокатом.

Приличный адвокат вам посоветует держать язык за зубами, пока я не откопаю новые факты. Ну, я пошел.

- Дональд, вам... угрожает опасность?

- Нет, если я не окажу сопротивления при аресте.

А я не так глуп. Но они хорошо надо мной поработают, если, конечно, поймают.

- Вас будут бить, вы это имеете в виду?

- Фрэнк Селлерс,- пояснил я,- имеет обыкновение грубить, когда выходит из себя. И я подозреваю, что с ним это уже случилось.

- Бедный мальчик,- сказала она,- вы идете на это ради меня...

Одеяло упало на пол. Ее руки обвили меня, глаза встретились с моими.