Алексей Комов - Добрый вечер

– Что случилось? – глухо спросил Федор.

– Вы отец Даши? – на всякий случай поинтересовался Георгий, не отвечая на вопрос.

– А что, не похож? – криво усмехнулся Федор и потом жестко добавил, – имейте в виду: ребенка я не отдам. Хоть по закону, хоть без закона. Сам выращу! Пусть даже министр приедет.

Литвин несколько растерялся. С чего это такая злость?

– Я не собираюсь отбирать дочь, – начал оправдываться он. – Почему я вас должен разлучать?

Федор глубоко затянулся, раздумывая, не милицейская ли это уловка? Поди, все знают, только притворяются. Потом, решив, что вроде ни к чему этому капитану комедию ломать, пояснил:

– Да было такое… Приходила тут одна. Говорит из инспекции из детской, ваша, милицейская. Грозилась меры ко мне принять… – отбросил окурок сигареты и сразу достал новую.

– За что? – спросил Литвин.

– По мне, так не за что. А она все про неполную семью толковала, про мою занятость. Помочь, понимаешь, захотела. Я ведь, с одной стороны, по природе – отец, а с формальной – наполовину нет. Когда разводилась, суд Дашу ей оставил. А она через полгода хвостом крутанула и – ищи ветра… Ребенок не нужен, мать забыла, вот такая девушка… Ну, я сначала хотел дочку-го забрать у тещи. Отношения-то, знаешь, у нас с ней, как в анекдотах, сложились. Супруга моя бывшая, как видно, не всему на улице научилась. – У мамаши тоже характер – не подарок. Хотеть-то хотел, только по-другому вышло. Парализовало мою тещу. Куда ж ее бросишь? В больницу или в этот, интернат для стариков, отдать? Можно, конечно, да по-людски ж это будет? Как потом Дашеньке в глаза смотреть?

– А что в суд не пойдешь? – Георгий не заметил, как они перешли на «ты» – Ты и алименты небось платишь?

– Плачу. И вот ведь, стерва, хоть бы брала. А то лежат на почте мертвым грузом. Для дочки же. Надо сходить, надо, знаю. Времени все нет. Я ж мастером в две смены. Подрабатываю кое-где. Деньги нужны. Комнату свою сдал.

– Как же ты с ними управляешься?

– Верчусь… Теперь легче, Дашенька подросла, помотает по хозяйству. Умница. Красивая какая, видел? В меня пошла. Подлости не переносит.

– И что ж все три года твоя бывшая жена так и не подавала признаков жизни?

– А чего ей станется? Зина здесь пару раз говорила что-то, я не брал в голову, вычеркнул из жизни. – Федор поймал быстрый взгляд Литвина при упоминании женского имени и смутился.

– Зина – это подруга ее, моей бывшей жены. Помогает иногда. Ты не подумай чего плохого. Человек она. Может, и хотела бы чего, а я не могу. Сам знаю, не подарок… Придет Дашеньку вылижет всю…

– И что ж, она говорила, что общается с Верой?

– Нет. Знает, что меня это из себя выведет. Сам понял. А тебе что, жена что ли моя бывшая понадобилась? – Федор недоверчиво посмотрел на Литвина.

– Да так. Дело к ней есть.

– У тебя? – Федор скептически оглядел Литвина. – Тут приходил один, год этак назад. Тоже говорил, дело есть, так я его… – он сжал увесистый кулак.

Георгий улыбнулся.

– У меня другое. А приходил такой полный, с залысиной?

– Ладно… – Федор махнул рукой, – чего из меня дурака-то делать? Тоже детективы читаю. Натворила она чего что ли? Так просто уголовный розыск на дом не приезжает.

– Ничего определенного пока нет, – пожал плечами Литвин. – Может, вовсе и не о ней речь. Посмотри, похожа?

Федор повертел в руках карточку фоторобота. Протянул Литвину и произнес твердо:

– Она это. Только волосы темные.

– Свои светлые?

– Так и не понял. Красилась по настроению. То белая, то рыжая, то черная. Какая на самом деле, она и сама, думаю, забыла.

– А почему вы развелась? Расскажи, если можешь, конечно.

– Могу… – Федор проглотил тугой комок, – Могу, – повторил он. – Все просто. Красиво жить я не умею. О ней забочусь мало – не дарю ценных вещей. Денег не много приношу. Не поняла, что я халтуры не люблю. Сейчас – по необходимости. Я лучше друзьям просто так что сделаю. И без меня все, что угодно продают… Деньги ей были нужны. А что мужику общение с друзьями иногда нужно, про то они забывают…

– Скажи-ка, только честно, а ты не выпиваешь?

– Какой там… Уроки проверь, на собрание в школу сходи, за старухой – убери. А продукты, а кухня, а стирка… Хорошо, Зина помогает.

– Ты где работаешь?

– Мастером на заводе. А зачем тебе моя работа?

– Так просто, не волнуйся. Лучше скажи, – Георгий достал блокнот, – откуда этот инспектор, ну, из детской комнаты, приходила. Какое отделение милиции? Я позвоню, скажу, чтобы помогли с судом, с алиментами. Да ж вообще, чтобы помогла.

– Думаешь, послушают? – усомнился Федор.

– Куда денутся… Главное управление внутренних дел города послушают.

– Вот даже как… – протянул Федор. – Неудобно. Такое начальство из-за меня суетиться будет. Видно, каша крутая получилась. Парень тот, что приходил, пониже тебя будет, волосатик, щупленький, чуть сутулится. А Верка здесь не появится, я Зине сказал, если будет звонить или что, передай, появится – прибью. За все ее пакости. За дочь. Дашеньке женская ласка нужна. Она еще год назад Зину то тетей, то мамой звала. При живой-то матери! Дело это?

– Не дело, – согласился Литвин. – Ты бы дал мне телефон или адрес этой Зины. Хочу с ней увидеться.

Федор задумался. И лишь потом сухо сказал:

– Пиши… – он продиктовал. – Если все, пойду я. А то одни они там. И Дашенька соскучилась…

Просыпаться не хотелось. Вот сейчас раскроешь глаза и исчезнет яркое, светлое, пусть бессвязное, но необычное видение и начнется обычная суета. Сегодня суббота. Можно посидеть дома, разобраться, что к чему. Но голова тяжелая. Устал. Кажется, что все встречи, разговоры, как лапша, брошенная неумелой хозяйкой в еще холодную воду, сплавились в один липкий бесформенный комок. Ничего не разберешь.

Литвин заворочался и сладко потянулся, так и не раскрыв глаза. Но потом, смирившись с неизбежным, сбросил одеяло и сел на край диван-кровати. В соседней комнате родители уже смотрели какую-то утреннюю передачу.

Отчего такое плохое настроение с утра? Может, весенний авитаминоз?

Георгий посмотрел с тоской на пудовую гирю и гантели в углу комнаты, решительно встал, набросил старый черно-розовый халат, видавший в своей жизни много больше нынешнего хозяина, единственно по причине своего необыкновенного долголетия. А, естественно, знавшим, что если хозяин его надевает, то о зарядке речи быть просто не может. Так оно и случилось.

– Доброе утро, – буркнул Георгий родителям, с интересом наблюдавшим, как бравые пехотинцы смело бросались в учебный бой, умудряясь при о том быть застегнутыми на все крючки.

– Завтрак остыл, – бросила маман, не отрываясь от экрана. – Меньше спать надо.

– Подогрею, – хрипло спросонок ответил Георгий.